Иржи Груша - Чехия. Инструкция по эксплуатации

День заканчивался. Передо мной была долгая дорога домой, в одну из тех клеток для людей, то есть квартиру в крупнопанельном доме. Жил я там, как и многие мои приятели, с которыми решили, что не превратимся в чешских ворчунов. Вот только как можно добиться этого в мининорах бетонных жилищ? Либо же в каморках ночных сторожей, дворников и истопников, в которых работали? Так что не стать брюзгой было нелегко. Но мы пытались, и временами нам даже удавалось смеяться как свободным людям. А тогда нам казалось, что город держит за нас кулак и с улыбкой поглядывает на нас.

Как тогда, на Рождество, на Граде.

Падал снег, а я нес подарок Сергею Махонину, одному из тех недобровольных ночных сторожей, который без оружия охранял на Градчанах галерею старинного искусства. Дни были до неприличия красивыми. Снег закрыл серость города, так что вид Праги не доставлял неприятности, а свежий воздух и ночь вытеснили смог, который обычно висел над крышами. Улицы были пусты, а мой приятель ожидал в приоткрытых дверях зала с брейгелями, дюрерами и босхами. В наказание его заставляли дежурить даже на самые большие праздники. Он улыбался и провел меня к остальным гостям, которые уже сидели внутри. На столике с праздничной выпечкой горели несколько свечек, рядом кто-то играл на гитаре.

Я блуждал по складам. Скульптуры стояли спиной друг к другу, сбитые в случайные кучки, что, однако, придавало им необычную жизненность. Внезапно я окаменел, увлеченный величественны лицом святого Иоанна Божьего. Фактура кожи его лица, глаза, одеяние, слегка поднятая правая рука… Нет, это не было чудом! Пришлось дважды обойти статую, чтобы на другой, необработанной стороне иметь возможность слегка остыть, чтобы ушло то барочное волшебство. Имя творца было — Брокоф [50] Эта фамилия принадлежала трем талантливейшим чешским скульпторам эпохи барокко. Ян Брокоф (известный также как Иоганн Брокофф) — чешский скульптор и резчик по дереву, один из лучших творцов эпохи барокко в Чехии. Старший сын Яна — Михал Ян Йозеф Брокоф или Михаэль Йоганн Йозеф Брокофф (Броков, Проков) — чешский скульптор эпохи барокко. Младший сын Яна — Фердинанд Максимилиан Брокоф — чешский скульптор эпохи барокко. Их статуи, к примеру, украшают Карлов мост в Праге. . Неожиданно город, великодушно представил мне собственное прошлое. Чувству, что я заслужил подобное счастье, неожиданно помешала волна страха, с которым я задавал себе старинный чешский вопрос: Какое наказание ждет меня за это?

То был мой последний рождественский снег в Праге.

Так мне казалось. Только то было лишь наполовину правдой. Как и все, что относится к этой женщине — тщеславной и расточительной Праге.

Через десять лет мне было разрешено вернуться, и я увидал, что местных ворчунов становится меньше. Жалюзи магазинов и ремесленных мастерских вновь поднялись вверх, фасады начали блестеть, а серый цвет потихоньку исчезал. А ведь в теологии это был цвет дьявола, его пропагандировал не только Чешский Черт (ЧЧ), но и сам Сатана — творец скуки, недоброжелательности и лени. Той самой скуки, которая, естественно, провоцирует активность глупцов.

Ну да, даже тот самый ЧЧ прибавил себе красок. Он просиживал, в основном, в такси и ожидал вас перед вокзалом или в аэропорту, чтобы пригласить вас в адскую поездку. В результате нее, вы душу не потеряете, только лишь деньги. Прежде, чем вы опомнитесь, он предложит вам договор. Рыночный, естественно, во всяком случае, он так утверждает. Ведь предложение зависит от спроса, а про цену вы не спрашивали! Помня о путешествии Мефистофеля по трассе Прага — Эрфурт и назад в течение одной ночи, он предложит вам — радующимся прибытию и желающим знакомится с городом — такую таксу за километр, словно бы Прага располагалась где-то в окрестностях Эрфурта. И, конечно же, он испытывает просто дьявольскую радость, когда, благодаря этому, в один момент он превращает вас в ворчунов местного разлива.

Но не позвольте ему вывести вас из состояния равновесия. Город и вправду великолепен, а ЧЧ (на этот раз — как Чешский Человек), это, в основном, тип приличный, благожелательный и, наверняка, не более коварный, чем обитатель Венеции или любого иного города. Вы можете встретить его над Чертовкой на Кампе [51] Парк Кампа (Kampa) расположен на острове при Малостранской набережной между Влтавой и её рукавом — речушкой Чертовкой; отсюда хорошо видно колесо большой Велкопршеровской водяной мельницы, которая была здесь в 1400 г. Это одно из самых романтичных и загадочных мест Праги, поэтому неудивительно, что туристический портал VirtualTourist назвал Кампу вторым красивейшим городским островом в мире. Идеальное место для пикников и спокойных прогулок. , ведь это наше Campo di Praga . Не бойтесь, черт, который появляется в Чертовке, здесь имеется исключительно в этимологическом смысле. На старинной латыни это, наверняка, какая-то Certina. На каком-то Cambo [52] Откуда возникло название «Кампа» неизвестно: возможно, оно связано с Тихоном Гансгебой из Кампа (Tychon Gansgeba z Kampu), который в XVII веке был здешним домовладельцем, или оно возникло от латинского слова «campus», которое означает поле, равнина, которая когда-то здесь простиралась, или от слова «zákampí» — тенистое место. Чертовка (Čertovka) это искусственный канал, рукав реки Влтавы, первоначально в 1585 году называемый Рожембергский (Rožmberská strouha) канал, по имени местного землевладельца Уильяма из Рожемберга. Нынешнее название «Чертовка» происходит от названия дома «У семи чертей». Очаровательный уголок Праги также называют «Пражская Венеция». ( https://www.prague.eu/ru/object/places/480/kampa?back=1 ) . Речка с таким же названием протекает в Кастеллино, неподалеку от Кьянти, рядом с Чеччи и Леччи — двумя деревушками, названия которых звучат столь знакомо. Так что это всего лишь старинный гидроним — название для определения воды; а Cambo как слепое ответвление или рукав реки (давно оформленное в лексикографии) здесь визуально расшифровывается. Вообще-то в Чехии имеется всего семь мест и городов с названием Бенатки (Benátky) (от латинских слов Venat, Benat — то есть, попросту Венеция), и все эти наименования означают болотистую низину. Так что чувствуйте себя хорошо в нашем Veneto di Praga , поскольку здесь имеется и некоторое родство. Здесь вы тоже услышите много итальянских, немецких или английских фраз. Каждый из этих языков у нас можно слышать уже издавна.

Весело и без комплексов, толпами здесь появляется и юный ЧЧ — серость и скука, проклятие заключения, это уже не его проблемы. Его не сопровождает "кафкианский" страх, он не боится города, который "не выпустит из своих когтей" никого, кто хоть раз позволил себя схватить. К Праге он относится просто лишь как к своему месту для проживания, без деления на нации, идеологии, без претензий и предубеждений. Вы можете сидеть здесь, на берегах Кампы, и наблюдать. Глядеть на то, как обе реки — Влтава и громадный поток людей — скрещиваются и смешиваются под мостом и на нем, как они глядят друг на друга и излучают динамичную свободу. Думаю, что от нее мы уже не отвыкнем. Имеется у меня такая надежда.