Андрей Поляков - Снег на экваторе

Даже согласно консервативной британской статистике, англичане повесили не менее тысячи партизан и подозреваемых в содействии им, убили 12 000 человек, свыше 70 000 без суда бросили на несколько лет в концентрационные лагеря. По данным независимых историков, через тюрьмы и лагеря прошли не менее 300 000 африканцев, число погибших оценивается в 30 000–50 000 тысяч. Что касается колонизаторов, то они потеряли сотню военнослужащих и 32 гражданских лица – белых фермеров-поселенцев и членов их семей. Лондон же, выдвигая на первый план несколько расправ повстанцев над белыми фермерами, поселившимися на землях гикую, упорно рисовал и продолжает представлять участников Мау Мау кровожадными садистами, недостойными звания человека.

Англичане победили. После провозглашения в 1963 году независимости «генералы» и «рядовые» Мау Мау, как правило, остались не у дел. Кения предпочла забыть о восстании и стать оплотом Британии и Запада в Восточной Африке. Так как остальные из четырех десятков кенийских народностей не особенно любили предприимчивых гикую, очернить борцов за независимость оказалось несложно. Принцип «разделяй и властвуй» четко сработал и на сей раз. Тем более что в арсенале колонизаторов имелась отлаженная и умная пропагандистская машина. В результате многие кенийцы до сих пор искренне убеждены, что восстание Мау Мау было войной кучки шовинистов гикую против всех остальных кенийцев. Даже название народности привилось в искаженном английском варианте – кикуйю.

При правлении Джомо Кениаты большинство гикую не получили ничего хорошего. Земельные наделы, и немалые, достались только приближенным к правительству. А когда в 1978 году к власти пришел календжин Даниэль арап Мои, гикую стали гражданами второго сорта. Положение стало меняться только после того, как на президентских выборах 2002 года победил Мваи Кибаки, чей брат участвовал в восстании. Новый режим разрешил официально зарегистрировать Ассоциацию ветеранов Мау Мау, которая 40 лет спустя после провозглашения независимости все еще существовала нелегально.

В 2007 году Мваи Кибаки торжественно открыл в центре Найроби первый памятник героям восстания. Символом вооруженной борьбы с колонизаторами выбрали Дедана Кимати. Скульптор изваял «фельдмаршала Мау Мау» таким, каким его запомнили товарищи по оружию, – в военном френче, с длинными дредами, сжимающим правой рукой ствол самодельной винтовки. Церемония открытия двухметровой бронзовой скульптуры состоялась в очередную годовщину гибели партизанского вождя.

– Мы воздаем должное великому человеку, который не только пожертвовал жизнью для освобождения Кении, но и вдохновил других на борьбу против угнетения, – заявил в своей речи президент Мваи Кибаки.

– Я благодарна безмерно, – со слезами на глазах говорила на церемонии соратница Кимати, партизанка Мусони ва Кирима. – Мы боролись за независимость, но не вкусили ее плодов. Сердце мое разрывалось. По ночам я рыдала и спрашивала себя: «Почему нас забыли? Что мы сделали не так?»

Горькие вопросы седовласой участницы восстания закономерны. Вместо того чтобы считаться основателями кенийской нации и героями борьбы за свободу, гикую продолжают оставаться самым критикуемым и нелюбимым народом Кении. И ладно бы о них только рассказывали анекдоты, вроде «если хочешь проверить, впрямь ли гикую помер, позвени над его ухом монетками». На них вешают и преступность, и финансовые мошенничества, и регулярно переживаемые Кенией экономические кризисы. Как будто гикую составляют большинство. На самом деле, они, хоть и самые многочисленные, не превышают четверти 30-миллионного населения Кении.

Долгое прозябание в изгоях, высокий уровень безработицы, привели к тому, что доколониальный уклад вновь стал популярным. Есть и те, что поклоняются Нгаю. Одна из таких общин, деревня Саай, возникла прямо на окраине Найроби. Ее члены возделывают землю, выращивают урожай, предсказывают будущее, как древние мунду-муго, с помощью разноцветных камешков.

Но существует организация, которую в Кении все знают, боятся и ненавидят. Это «Мунгики», что на гикую означает «масса», «толпа». Ее сторонников можно узнать по дредам. Обходиться без прически и гордо носить на голове то, чем наградила африканцев природа, значится среди заветов «Мунгики». Секта также ратует за отказ от христианской религии, принесенной на Черный континент колонизаторами. Для «Мунгики» священна память о Мау Мау. Вступая в секту, новообращенный, как партизаны, должен поклясться кровью. Обязательным для мужчин и женщин считается обрезание. Полиция утверждает, что на совести членов «Мунгики» десятки убийств, хотя доказать это не удалось.

Стойкое нежелание гикую забывать о собственном прошлом, принимающее порой радикальные формы, лишь усиливает всеобщую неприязнь к народности. Ее не удалось избежать даже крупнейшему кенийскому писателю Нгуги ва Сионго. Его романы переведены на десятки языков, в том числе на русский. Правда, наши переводчики, которые видели написание фамилии литератора, но никогда не слышали, как она произносится, именовали его Нгуги ва Тхионго. В действительности, буквы th, которые у нас воспроизвели как «тх» произносятся как межзубное «с».

В 1960–70-е годы в Кении восторгались талантливым соотечественником. Даже его подозрительные симпатии к марксизму поначалу не охлаждали интерес публики. Но когда литератор заявил, что больше не будет писать на английском, а перейдет на язык гикую, со всех сторон посыпались обвинения. Стремление развивать родной язык было воспринято как племенной шовинизм, высокомерие и едва ли не попытка расколоть страну. Знаменитому писателю, лауреату престижных международных премий, припомнили все что можно и нельзя. А когда он выступил с острой сатирической пьесой, упрятали за решетку. Выйдя из тюрьмы, Нгуги ва Сионго покинул Кению и не появлялся в ней больше двух десятков лет, пока не ушел, проиграв на выборах, президент Даниэль арап Мои. Да и сейчас самый известный литератор страны на родине воспринимается неоднозначно.

Пожалуй, только один знаменитый гикую не вызывает у остальных кенийцев неприятия и избавлен от злобной критики. Это лауреат Нобелевской премии мира Вангари Маатай. Награду она получила за создание международного движения «Зеленый пояс», высадившего в Африке десятки миллионов саженцев деревьев. Такую деятельность ни у кого не хватает фантазии подвергнуть критике. К тому же нобелевских лауреатов у Кении больше нет. Хотя при президенте Мои даже экологам приходилось нелегко, ведь Вангари без колебаний критиковала кенийских «жирных котов», вырубавших леса под свои усадьбы. И не только критиковала, а организовывала акции протеста, которые подчас выливались в сражения.