Андрей Поляков - Снег на экваторе

Применительно к России ученый подтвердил, что в последние несколько десятилетий в отдельных регионах потепление отмечено.

– Но далеко не во всех, – подчеркнул он. – Есть регионы, где идет обратный процесс, похолодание.

Данный вывод российского географа совпал с результатами исследования ученых из университета штата Флорида, опубликованного в 2014 году в журнале «Нэйчур клаймат чейндж». Впервые детально изучив показания метеостанций по всему миру более чем за столетие, американцы засвидетельствовали, что с начала XX века в некоторых регионах к югу от экватора наблюдалось снижение среднегодовой температуры.

Что касается распространенного в последние десятилетия ощущения «неправильности» погоды, то оно во многом возникает из-за того, что меняется сезонность температурных изменений.

– Если раньше процесс глобального потепления шел за счет смягчения зим, то теперь во многих регионах зимы достаточно суровые, и часто наблюдаются устойчивые морозы, – прокомментировал людские страхи Тишков. – Даже аномальный 2010 год за счет достаточно холодной зимы не стал для нас теплым.

Единственное, в чем российский географ безоговорочно согласился с авторами доклада ЮНЕП, – это то, что в жарких странах, прежде всего в Африке, значительное потепление, если оно случится, может осложнить жизнь людей. Он предложил развитым государствам помочь африканцам в решении их проблем.

Подводя промежуточные итоги баталий вокруг климата, можно констатировать, что надежда теплится и терять ее не стоит. Как видим, часть ученых не уверена в необратимости повышения температуры на планете, часть считает, что температура будет не расти, а падать, а некоторые, не отрицая умеренной прибавки тепла, полагают, что разворачивающиеся перед нами процессы не выходят за рамки обычных периодических изменений климата, которые Земля не раз переживала. В качестве доказательства приводятся и тысячелетние метаморфозы с ледником Килиманджаро, и более свежий факт. В 1960-е годы единственный раз в XX веке снежный покров высочайших африканских вершин неожиданно вновь пошел в рост из-за увеличения количества осадков, поднявших на метр уровень воды в Ниле и озере Виктория. Этот период продолжался недолго, всего несколько лет. И все же он показателен и свидетельствует о том, что окончательные выводы делать рано.

Если уж всерьез говорить о проблемах горы Кения, то глобальное потепление не будет главной из них. В отличие от Рувензори, ее окрестности давно и плотно заселены, и даже защитники природы склонны связывать нынешний кризис не столько с климатическими изменениями, сколько с непосредственной хозяйственной деятельностью человека. Гора, как и гряда Рувензори, давно объявлена заповедником, но это не останавливает ни лесорубов, ни земледельцев, ни возделывателей марихуаны, которую в Кении называют бханг. Аэрофотосъемка, проведенная по заказу ЮНЕП, – одно из редчайших конкретных дел, осуществленных по инициативе этой организации, – показала, что покрывающий склоны пышный зеленый ковер испорчен многочисленными залысинами. Установленные на самолетах фотокамеры зафиксировали вырубку лесов на продажу, под посевы сельскохозяйственных культур, под делянки наркотических растений.

Положение усугубляется тем, что при правившем четверть века режиме президента Даниэля арап Мои раздача лесных участков считалась надежным способом вербовки сторонников. Перед каждыми выборами политическим и финансовым тузам, традиционным вождям и активистам из закромов государства раздавались тысячи гектаров лучших, порой заповедных лесов. С новыми владениями, полученными задаром или за бесценок, не церемонились, вырубая их недрогнувшей рукой под плантации и постройки.

Под угрозу попали не только мелкие крестьянские хозяйства, но и крупные цветоводческие фермы, для процветания которых требуется немало воды. Между тем выращивание цветов стало одной из крупнейших экспортных отраслей Кении, обеспечивающей средствами к существованию полмиллиона человек. По поставкам в Европу страна вошла в число лидеров, на равных конкурируя и порой обгоняя Израиль, Колумбию, Зимбабве. Кенийские розы знают и в России. С учетом вкусов потребителей, в нашу страну поставляются сорта с самыми крупными бутонами и длинными стеблями.

Демократическая оппозиция, сменившая президента Мои, поначалу стала действовать нетривиально и с плеча. Вокруг горы решили возвести сплошной забор. А пока суд да дело, разом уволили всех лесников, многие из которых запятнали себя связями с наркобаронами и лесозаготовителями. После расследования на работу приняли только тех, кто сумел доказать непричастность к порче вверенных его попечению лесов. Но, как и следовало ожидать, разовая мера, призванная покончить с проблемой одним махом, не привела к настоящим улучшениям. Да и новые властители, выждав немного, продолжили раздавать заповедные леса нужным людям. Все вернулось на круги своя. Совсем как в природе с ее цикличным климатом.

При восхождении на гору Кения с лесорубами, браконьерами и наркобаронами я не сталкивался. Не заметил и признаков хозяйственной деятельности, зато не раз видел следы крупной живности. Дикая природа, быть может, и отступает перед человеком, но на высоте более двух километров его присутствие ограничивается туристами и проводниками. Политики и нувориши в горах не водятся. Даже в Африке.

Взбиралась наша группа по витиеватому маршруту, и идти пришлось долго. Путь был короче, чем на Килиманджаро, где, чтобы добраться до знаменитого жерла потухшего вулкана, приходится преодолеть десятки километров. Но там надо спокойно и размеренно шагать по довольно пологому склону. Здесь же порой приходилось лезть по крутым откосам и предпринимать обходные маневры.

Штурм вершины шел ночью, что добавляло окружавшему пейзажу таинственности и величия. Особенно после того, как закончились последние приметы жизни. Добравшись до небольшой заиндевевшей площадки, я смог перевести дух и оглядеться. Впереди, едва заметная в лунном свете, проступала тропинка, протоптанная альпинистами в крутом каменистом склоне, на который предстояло подняться нашей группе. Где-то внизу, сзади, лежала долина.

Зеленая и приветливая под солнечными лучами, погрузившись в черноту ночи, она стала незримой и пугающей. Обернувшись, я увидел лежавший на противоположном склоне обширный ледник. Прорывая его, к небу вздымался острый пик, словно нимбом обрамленный яркими звездами – совсем как на эмблеме киностудии «Парамаунт пикчерс».

С самого начала восхождения не покидало чувство, будто передо мной проходят кадры научно-фантастического фильма. На глазах тропический лес сменялся покрытыми мхом хвойными деревьями, травяные джунгли ростом с добрый кустарник уступали место крохотным лишайникам, надоевшая влажная духота исчезала под напором сухого морозного воздуха, долгожданного и бодрящего, словно прилетевшего в далекую Африку с родной Русской равнины.