Роман Устинов - Автостопом по социализму, или Свобода по талонам

Ни одной легальной casa particular, половина ночей в палатке, две с половиной тысячи километров в различном транспорте: крышах и багажниках грузовиков, полицейских «шестерках», разваленных дореволюционных американских доджах и кадиллаках, железных кубинских воронках, пригородных и дальнемагистральных собаках; нищая, скудная кубинская еда и масса впечатлений, сотой доли которых не получил ни один из тех счастливцев, по две-три недели не отрывавших своих пятых точек от лежака на Варадеро. Общий бюджет поездки, включая перелет – 400 долларов за три недели. В то время как люди, посетившие максимум Гавану, оставляли по 4-5 тысяч долларов за двухнедельный отдых…

Что делать?

Очередную революцию затевать я не собирался, однако, когда возвращался, всю дорогу думал, почему же кубинцы сами её давным-давно не затеяли; почему они, при таком нищенском уровне жизни, до сих пор остаются верными идеалам коммунистического режима и на каждом заборе, по собственной инициативе пишут «Viva Fidel». Почему дышащий на ладан команданте, такими огромными потоками доящий туристов, своим гражданам платит копейки, и почему сами граждане совершенно не переживают по этому поводу? Сделать вывод, что так жить нельзя – мало. Это не Советский Союз. Это, наверное, другая планета. И мне хотелось понять, как устроена эта планета под ложным названием «Остров Свободы».

Места ночевок.

Вот лишь неполный список мест, в которых мне довелось переночевать:

Наикомфортабельнейший пятизвездочный отель. Негритянский квартал города Сьенфуегос. Русская Православная Церковь в Гаване. Негритянская деревня Эль Кобре в провинции Сантьяго-де-Куба. Нелегальные casas particulares. Полицейский участок в провинции Гуантанамо. Чердак в трущобах Камагуэя (правда, оснащенный кроватью). Балкон общежития пролетариев в Гаване. Ну и конечно много разных парков, городов, деревень и пляжей, где я разбивал палатку.

Чемодан.

Помимо стандартного набора «полотенце-плавки-презервативы» в мою сумку вместились:

Палатка и спальник.

Игрушки для детей. Выгреб из своего шкафа всякие маски дедов морозов, солдатиков, машинки и т.п.

Лак для мучачей. Куплен на развале у московского метро по десять рублей за штуку.

Всякий прочий мелкий хлам для остальных кубинцев.

Часть одежды и предметов была также вручена вновь обретенным друзьям в качестве подарков, часть выкинута за негодностью, часть потеряна или утоплена.

На мою палатку кубинцы смотрели с интересом, и ставить её разрешали почти везде.

Из-за своей нерасторопности медицинскую страховку оформить я не успел. Бронирование гостиницы мне сделали липовое, но в аэропорту прилета оно не потребовалось.

В качестве рекомендации читателю предлагаю держать перед собой карту Кубы, поскольку я сам понимаю, насколько томительно порой бывает читать отчеты о чьих-то путешествиях, не держа карту перед глазами.

Вспоминая свой недавний перелет из Москвы в Европу, приятным соседством по которому со мной были двое татар и несколько бутылок коньяка, совершенно трудно было не заметить очевидного совпадения с перелетом нынешним: на сей раз татар – как и бутылок – было больше, в количестве шести штук, полулитровые бутылки выросли до литровых, а их содержимое было заменено с коньяка на водку. Пить я старался мало, заранее приучая свой организм к возможным лишениям и ограничениям, ждущим меня впереди. Я не имею в виду, что на Кубе проблемы с алкоголем, сухой закон и тому подобные ужасы, просто заранее дал себе установку: ко всем прелестям без фанатизма. Это мой друг Лучший, проведя неделю в Египте, почти не нашел отличий от недельного рязанского запоя. Моим же намерением не было вдаваться в крайности при выполнении сверхплана по съему мучач и вливания в себя всевозможных алкогольных напитков: во-первых, это было бы чревато последствиями, во-вторых – могло зарубить на корню такую интересную и занимательную цель: приобретение опыта вольных путешествий в незнакомой стране. Поэтому всё, что я делал, ограничивалось исключительно рамками экспериментальными. Кстати, если мохито на Кубе пить еще можно, то пиво там поистине паскудное. Даже то, которое для иностранцев и в красивых банках.

Татары всю дорогу рассказывали мне про свой бизнес, полеты по другим стандартным маршрутам типа Гоа и Пхукета, и давались диву, услышав о моих планах. Я, честно говоря, тоже слабо представлял, куда двигаться по прилете в аэропорт поздним вечером, поэтому весьма охотно принял их приглашение денек-другой поовощевать в пятизвездочном отеле в Варадеро с целью акклиматизации. Это были мои первые добровольные вписчики на острове Свободы, которым я помог заполнить миграционную карту, заверив, что комбинация букв «Naberezhnye Chelny» в графе «Из какого города прибыл» напрочь взорвет мозг служителям гаванского аэропорта, и посоветовав заполнить её стандартным «Moscow».

Без проблем вписавшись в туристический автобус, поджидавший нас в аэропорту, я сразу почувствовал себя нарушителем: нелегально проникаю в автобус, еду в закрытую туристическую зону Варадеро с намерением, разумеется, на халяву переночевать в отеле.

Конечно, был вариант попытаться навести дипломатию с гидом, но спать хотелось сильно, поэтому я просто лег на заднее сиденье автобуса, обнадеженный заверением моих новых друзей, что гиды обычно тупы и лишних вопросов задавать не станут. Ну а тупость гида полностью оправдала ожидания моих товарищей и была действительно на высоте, поскольку девушка при пересчете количества голов в автобусе похоже пришла к выводу, что сама забыла математику, и, махнув рукой, дала указание водителю ехать: больше людей – не меньше. Путь в сто пятьдесят километров преодолели за два часа и оказались в шикарнейшей гостинице класса люкс с фонтанами, лианами и системой ультра-все-включено, на которую мне было глубоко наплевать: нужно было где-нибудь переночевать и вымыться. Я где-то в глубине души понимал, что скорей всего это первая и последняя вписка такого класса на ближайшие три недели моего существования. Уровень службы безопасности отеля был на высоте: заметив отсутствие на моей руке идентифицирующего пластмассового браслета, секьюрити задали резонный вопрос; однако уровень моей болтливости и умения обманывать иностранных служителей порядка на их территории был на еще большей высоте. Поэтому, усыпив бдительность кубинских охранников, я благополучно пробрался в номер размером с поле для гольфа, рассчитанный на одного человека и содержащий две двуспальных кровати, - и мгновенно отключился. Наступала первая в моей жизни тропическая ночь.