Ратислав Пашков - Секта Ушельцев

В правой руке куммир держал рог из различных металлов, который каждый год обыкновенно наполнялся вином из рук жреца для гадания о плодородии следующего года; левая рука уподоблялась луку. Верхняя одежда спускалась до берцов, которые составлены были из различных сортов деревьев и так искусно были соединены с коленами, что только при внимательном рассматривании можно было различить фуги. Ноги стояли наравне с землёй, их фундамент сделан был под полом.

В небольшом отдалении видны были узда и седло кумира с другими принадлежностями. Рассматривающего более всего поражал меч огромной величины, ножны, чёрен которого, помимо красивых резных форм отличались серебряной отделкой. Кроме того, этот Бог имел также храмы в многих других местах, управляемые жрецами меньшей важности. Кроме того, при нём был конь, совершенно белый, у которого выдернуть волос из гривы или хвоста почиталось нечестием.

Один лишь жрец имел право кормить и седлать коня этого: божественное животное нельзя было оскорбить частым пользованием. Руяне верили, что Свантевит выезжает на коне этом на битву с врагами своего святилища и своей земли. И доказательством тому якобы служило обстоятельство, что нередко его находили наутро в стойле покрытым потом и грязью, словно бы он проделал дальний путь.

Также от коня этого предсказания принимались. Когда собирался военный поход, служители храма втыкали в землю перед святилищем крест-накрест шесть копий, после чего подводили к ним священного коня. Если ступал он через копья правым копытом, считалось это добрым предзнаменованием для исхода военных действий. Если же хоть раз поднимал он сперва левое копыто, тогда отменялся поход в чужие земли. Точно так же отменялся и морской поход, если белый конь пойдёт не с правой ноги через копья, и даже решения о торговых сделках зависели от предсказаний этого оракула.

Световита символизировали разные знаки, в частности, резные орлы и знамёна, главное из которых называлось Станица. Власть этого небольшого куска полотна была сильнее власти княжеской»

Каждый год в городе-святилище совершались жертвоприношения. Они происходили поздним летом, после уборки урожая. Чтобы узнать, как происходило это важное для западных славян празднество, снова обратимся к свидетельству Саксона Грамматика: «Ежегодно после сбора урожая смешанная толпа со всего острова перед храмом бога, принеся в жертву скот, справляла торжественный пир, именовавшийся священным. Его жрец, вопреки отеческому обычаю отличавшийся длинной бородой и волосами, накануне дня, когда надлежало священнодействовать, малое святилище — куда только ему можно было входить — обычно с помощью метлы тщательно убирал, следя, чтобы в помещении не было человеческого дыхания. Всякий раз, когда требовалось вдохнуть или выдохнуть, он отправлялся к выходу, дабы присутствие бога не осквернялось дыханием смертного.

На следующий день, когда народ стоял у входа, он, взяв у изваяния сосуд, тщательно наблюдал, не понизился ли уровень налитой жидкости, и тогда ожидал в будущем году неурожая. Заметив это, велел присутствовавшим запасать плоды на будущее. Если же не предвидел никакого убывания обычного плодородия, предсказывал грядущее время изобилия полей. После такого прорицания приказывал урожай этого года или бережливее, или щедрее расходовать. Вылив старое вино к ногам идола, как возлияние, пустой сосуд снова наливал: как бы выпивая за здоровье, почитал статую, как себе, так и отечеству благ, горожанам удачи в умножении побед торжественными словами просил. Окончив это, подносил рог к устам, чрезвычайно быстро, одним глотком выпивал и, наполненный снова вином, вставлял его опять в правую руку изваяния.

Изготовив пирог с медовым вином круглой формы, величины же такой, что почти равнялся человеческому росту, приступал к жертвоприношению. Поставив его между собой и народом, жрец по обычаю спрашивал, видят ли его руяне. Когда те отвечали, что видят, то желал, чтобы через год не смогли разглядеть. Такого рода мольбой он просил не о своей или народа судьбе, но о возрастании будущего урожая.

Ежегодно причитается идолу с каждого мужа и каждой женщины по монете как сбор на почитание. Ему уделяют также третью часть от военной добычи, так как она была приобретена с его помощью. Этот Бог имеет также на службе своей 300 отборных коней и столько же всадников, вся добыча которых, приобретённая войною или разбоем, состоит под надзором жреца, который на выручку за эти вещи повелевает отлить различные священные предметы и храмовые украшения, сохраняемые им в запертых помещениях, где, кроме множества денег, собрано также множество изветшавших от времени пурпурных одежд».

Аркону охраняли специально обученные храмовые воины, набиравшиеся из юношей знатных славянских родов, которые на всю жизнь оставались профессиональными воинами. Их было 300 человек на каждый город-храм, поэтому в битвах впереди полабских войск выступали по 300 витязей на конях, одноцветных с конём божества: например, на белых конях 300 воинов Световита, на чёрных — 300 воинов Триглава. Кроме защиты священных городов, в их же обязанности входил и сбор дани с окрестных балтийских племён и народов.

Кроме Арконы на Руяне существовал ещё один крупный город культового назначения. Он назывался Кореницей. В XII веке там находилась резиденция правителя Руяна. Это был огромный город-крепость, окружённый непроходимыми трясинами и болотами, застроенный деревянными трёхэтажными зданиями.

Однако, достоверно известно, что за исключением резиденции правителя, Кореница не была жилым городом, как и Аркона. Люди приходили туда либо для поклонения богам, либо во время войны, пользуясь городом, как убежищем. Такая у руян была традиция. Сведения о городе мы также найдём у Саксона Грамматика, когда он описывает действия датских захватчиков, штурмом взявших Кореницу в 1168 году:

«Отличием этого города были три здания выдающихся храмов, заметные блеском превосходного мастерства. Достоинство местных богов пользовалось почти таким же почитанием, как среди арконцев — авторитет общественного божества.

Самый большой храм стоял внутри двора, но вместо стен ему служили пурпурные завесы, крыша же опиралась лишь на колонны. Служители [церкви], разломав ограду двора, взялись за внутренние завесы храма. Когда и их убрали, высеченное из дуба изваяние, именовавшееся Ругевитом, стало видно в своём уродстве со всех сторон. Ласточки, которые под его устами свили гнёзда, покрыли помётом его грудь. Достойный бог, изображение которого столь уродливо измарано птицами! Кроме того, у его головы было семь человекоподобных лиц, которые все были покрыты одним черепом.