Константин Стогний - Утерянное Евангелие. Книга 1

— Вот видишь, а я тебе предлагал в VIP-зал идти, — добавил ресторатор Виктору.

— Не хочу, — дружелюбно ответил журналист, беря палочками хаси и отправляя в рот маленький кусочек сашими из мраморной говядины.

Сергей, извинившись перед Лавровым, бодро встал и проводил богатых гостей до двери, улыбаясь почти по-японски. Затем быстро прошел обратно.

— Это еще что… — сказал ресторатор, вернувшись на свое место напротив Виктора. — Я видел одного промышленного магната, который суп мисо через края тарелки хлебал.

— Это ты ему маленькую ложку положил, так он и обиделся, — невозмутимо заключил Лавров.

— Да… Мельчает народ. Мельчает, — задумчиво, но слегка пафосно заметил Сергей.

Виктор покраснел, едва сдерживая смех. Неподалеку сидела высокая женщина пышных форм и в возрасте.

«Она была маленькая, но тело об этом не знало…» — заметил про себя журналист и тут же почувствовал угрызения совести. В конце концов, люди приходят в ресторан поесть и отдохнуть, а не покрасоваться на подиуме. «И еще неизвестно что они думают, глядя на тебя, Лавров».

Здесь Лавров точно кривил душой. Он еще мог дать фору многим ребятам с обложек спортивных журналов. Толку сушить стероидные мышцы, когда в них нет силы? Виктор легко мог подтянуться не менее сорока раз при весе в сто килограмм и, если что, пробежать марш-бросок вместе со взводом спецназа и при этом помогать самым слабым бойцам, подхватив чужой автомат или противогаз.

«В свои сорок… сорок с хвостиком… я еще… Ох, черт подери, мне все сорок и сорок, а хвостик все увеличивается и увеличивается…» — рассуждал Лавров про себя.

На стол наконец поставили стейки «Кобэ». Это угощение было достойно королей. Самая дорогая говядина в мире — мраморная. Сочная, с прожилками горячего жира она действительно стоила своих денег. Сергей Крыжановский, с которым Лавров познакомился очень давно в одной из азиатских стран, был страстным поклонником и непререкаемым знатоком всего тайского, китайского, тибетского и японского. Поэтому к блюдам в своем ресторане он относился с особой скрупулезностью. Уж если угощал, то угощал так, что это можно было запомнить на всю жизнь. Он быстро налил себе и другу по маленькой рюмочке саке.

— Так! За встречу! И быстренько по маленькому кусочку стейка. Попробуй, какой он, когда горячий! — суетливо протараторил Крыжановский, подняв рюмку для тоста.

— Ну, будьмо! Раз горячий… — улыбнулся Виктор. Ему и самому не терпелось отведать такого мяса. На базаре не купишь: оно производится и не у нас, и не для широкого потребления.

Виктор любил заезжать к Сергею, коренному одесситу, мужчине с бородкой «каре» и живыми веселыми темно-карими глазами. Заезжал Лавров иногда по делу — проконсультироваться перед очередной командировкой в Азию. Иногда — просто так, по дружбе, в перерывах между своими экспедициями. Они любили общаться не по Интернету. Интернет — это что? Картинка да набор печатных символов или в лучшем случае искаженное изображение в скайпе. Хотелось живых эмоций и дружеского диалога. В этот раз Лавров приехал к Сергею в январе, почти сразу после своей поездки в Австралию, агитируя товарища переключиться на обычаи «зеленого континента». Конечно, в порядке шутки. Сергей же яростно защищал свою любимую Азию. Все это напоминало веселый спектакль, и друзья явно получали от него удовольствие. Они сидели в ресторане уже третий час, и журналисту совсем не хотелось уходить, а Сергею — отпускать его.

Непоседливый Крыжановский опять куда-то убежал, чтобы лично позаботиться о десерте для гостя, а Виктор наслаждался неброским, но тонким и нежным, как и сама Япония, интерьером ресторанчика «Кобэ». Эти стулья с плетеными спинками и столешницы из натурального дерева… А светильники с иероглифами, хоть не понятными, но красивыми. Они давали не слишком яркий, мягкий, приятный бежевый свет. Легкая музыка наполняла душу ощущением такого уюта, что хотелось подпевать…

«Вот состаришься, Витя, — расслабленно думал журналист. — Купишь себе ресторан. Назовешь его как-нибудь в стиле тех стран, где побывал — например, «В гостях у Вицлипуцли» или просто “Хули” [19] Хули — племя туземцев Папуа Новой Гвинеи. ».

— …Жируешь, Лавров? — вдруг послышалось за спиной.

Немного дребезжащий баритон вывел Виктора из его мечтаний. Он обернулся. Перед ним стоял мужчина в униформе ресторана, совсем не похожий на японца. Скорее, это был старый еврей, работающий в цеху мастером чистоты.

— Простите, мы знакомы? — удивленно спросил журналист бесцеремонного одессита.

— Я с вами — да. Вы со мной — нет, — почему-то обиженно ответил мужчина.

— Чем обязан?..

— …Всем, — сухо обрубил старик.

Лавров только сейчас рассмотрел недовольного уборщика. Большой нос, уже седеющие, но густые, как щетка, жгуче-черные волосы выглядывали из-под несуразной пилотки рабочего костюма.

— Простите… — продолжал удивляться Виктор.

— …Вы тут празднуете, а там, — старик кивнул головой в сторону, будто указывая за соседний столик. — …Там ребята гибнут. Наши… понимаешь?

От тона собеседника, опять перешедшего на «ты», Виктору стало не по себе. Старик говорил настолько искренне и от души, что журналист действительно почувствовал свою вину. Только вот за что?

— Подождите… Расскажите толком. Кто гибнет и где?

— Пацаны наши. На сухогрузе «Карина» у берегов Сомали. Пятый месяц чалятся. Или не слыхал?..

Уже несколько лет мировые информационные агентства то и дело сообщали о захвате мирных судов в водах Индийского океана у берегов Танзании, Кении и Сомали. Группы людей на легких судах, катерах или моторных лодках, угрожая оружием, а нередко и используя его, атаковали проплывающие мимо плавсредства, брали на абордаж и требовали выкупа от судовладельцев. Очень часто эти требования достигали чисел с шестью нулями, и хозяева суден, дабы уберечь свое имущество и людей, были вынуждены раскошелиться.

Морские разбойники — это бывшие рыбаки, хорошо знающие морское дело, боевики Республики Сомали, принимающие участие в непрерывной гражданской войне на территории своей родины, и технические специалисты в области GPS-оборудования. Причины просты: с 1991 года Сомали перестало существовать как централизованное государство, рухнули экономика и торговые связи, гражданская война отпугнула инвестиции. Федерализация на самом деле была фикцией. Республика оказалась разделенной на несколько враждебных кланов, промышляющих грабежами, выпрашиванием денег у сильных мира сего и вымогательством. Страшная, дикая, преступная политика руководства, человеконенавистническая и недальновидная…

Да, конечно, Лавров мельком слышал о захвате украинского сухогруза «Карина», но за общим потоком международных новостей упустил это сообщение из виду. Да и подробностей не знал…