Андрей Ланьков - Быть корейцем – Корё Сарам

Это началось не вчера и даже не полвека назад. Высочайшая централизация всегда была характерна для Кореи. Так, двести лет назад, в конце XVIII века, из двух с половиной тысяч чиновников страны, примерно две тысячи было сосредоточено в Сеуле, и только несколько сотен работали за пределами столицы. Сохраняется эта традиция и в наши дни. Официальный корейский Институт проблем градостроительства лет пять назад опубликовал свои подсчёты удельного веса Сеула в различных областях жизни страны. Как уж они там считали и как получили такие удивительно точные результаты – не знаю, и просто сообщу Вам их цифры. Итак, в соответствии с их подсчётами, в Сеуле сосредоточено 76% всего экономического потенциала страны, 92% внешнеполитического потенциала, 62% всех финансовых возможностей. В Сеуле обучается 26% всех корейских студентов, работает 41% всех корейских врачей.

В Сеуле делаются почти все карьеры, почти все состояния страны. Даже если заводы находятся где-то на периферии, штаб-квартира любой компании обязательно располагается в Сеуле. Биографии большинства генералов корейской индустрии, корейских “олигархов”, очень схожи: родившись обычно где-то в провинции, все они в молодые годы приходили в Сеул делать славу и деньги, и в итоге добивались своего. Понятно, что миллионы других людей тоже приходили в Сеул, мечтая о славе и деньгах, и в итоге оставались ни с чем, но важно, что реализовать свои мечты будущие автомобильные короли и стальные бароны могли только в Сеуле.

Хорошо это или плохо, но Сеул – это Корея, и, скорее всего, такое положение сохранится ещё надолго.

Когда заходит речь о корейском экономическом развитии в 1960-1985 гг., одним из самых расхожих штампов являются слова “корейское экономическое чудо”. Возможно, это выражение уже набило оскомину, но нельзя не признать, что возникло оно не на пустом месте: экономическое развитие Кореи в 1960-1985 гг. действительно было чудом.

Сейчас, глядя на сияющие небоскрёбы Сеула, на потоки машин, на нарядно одетых людей, на забитые товарами витрины магазинов, трудно даже представить, как выглядела Корея всего лишь 40 лет назад, на памяти очень многих ныне живущих корейцев. Сказать, что Корея 1960 г. была бедной страной – не сказать ничего: она была страной, нищей даже по тогдашним убогим меркам “третьего мира”. По уровню ВНП на душу населения (80$ в 1960 г.) Корея отставала от Нигерии и Папуа Новой Гвинеи. В стране не было ни одного многоэтажного жилого дома, электричество даже в крупных городах подавалось не круглые сутки, а канализацией в Сеуле была обеспечена лишь четверть всех домов. Корейцы старшего поколения хорошо помнят времена, когда в начальной школе лишь 4-5 из 40-50 учеников в классе могли позволить себе есть рис. По весне трава и отваренная кора деревьев были обычными “блюдами” на крестьянском столе. В общем, ситуация в тогдашней Корее мало отличалась от той, что существовала где-нибудь в Эфиопии или Сомали – в чем-то она была даже хуже.

Не изменила ситуацию даже и огромная американская помощь – на протяжении 1946­1976 гг. США предоставили Корее помощи на 12,6 млрд. дол. Таким образом, в пересчёте на душу населения, корейцы тогда были третьими в мире получателями американской халявы (на первом месте находились израильтяне, на втором – южные вьетнамцы, которым эта помощь, как известно, не слишком-то помогла). При этом львиная доля американской помощи была предоставлена Корее именно в пятидесятые годы – и не принесла никаких результатов. Большая часть средств была попросту разворована тогдагшним президентом Ли Сын-маном и его окружением, а остальные использованы с минимальной эффективностью. К концу 1950-х годов американские дипломаты и экономисты попросту списали Корею со счетов – как бездонную бочку, в которую приходится вкладывать средства без малейшей надежды на отдачу, из одних только геополитических соображений.

Однако прошло всего лишь несколько десятилетий – и Корея превратилась в одну из великих промышленных держав, в то время как Бразилия или Нигерия, в 1950-е годы жившие куда лучше Кореи, и поныне прозябают в нищете. Как же это случилось? И, главное, можем ли мы, россияне, усвоить корейские рецепты и повторить корейский успех?

У “корейского чуда” есть вполне определённая дата рождения – 16 мая 1961 года. В тот день в Корее произошёл переворот: при американской поддержке местные генералы свергли гражданское правительство, которое за год своего существования сумело поставить страну на грань краха. С этого времени и до 1987 г. Южной Кореей управляли военные. Во главе переворота 1961 г. стоял генерал Пак Чжон-хи, которому предстояло превратиться в ключевую фигуру корейской истории XX века. Генерал был выходцем из бедной крестьянской семьи, но смог получить образование, работал учителем, а во время Второй мировой войны, окончив японское офицерское училище, служил в японской императорской армии (до 1945 г. Корея была японской колонией). После 1945 г., подобно многим корейским интеллигентам того времени, Пак Чжон-хи увлёкся левыми идеями и даже одно время был участником подпольной коммунистической организации, но быстро разочаровался в коммунизме и в 1950-1953 гг., во время Корейской войны, стал одним из лучших боевых офицеров армии Юга.

В самом перевороте 1961 г. не было ничего необычного. В те времена подобные выступления правых офицеров при американской поддержке время от времени происходили во всем мире – в тех странах, где возникла реальная угроза усиления коммунистов или иных антизападных группировок. В особенности подобные режимы были распространены тогда в Латинской Америке. В своём большинстве они отличались пристрастием к шумной риторике на темы “демократии” и “защиты интересов свободного мира” и эпическим казнокрадством (причём под клятвы в верности Вашингтону разворовывалась обычно именно американская помощь – обычно в таких странах больше воровать было нечего). Поэтому южнокорейский военный переворот 1961 г. особого внимания в мире не привлёк: левая печать ограничилась дежурными нападками на “американский империализм” и его “марионеток”, либералы немного поворчали о “попрании демократии”, правые же более или менее активно приветствовали “восстановление порядка” и “удар по подрывным планам прокоммунистических сил”. После этого мир о Корее благополучно забыл.

Однако ни сам Пак Чжон-хи, ни его окружение вовсе не хотели оставаться лишь очередной группой американских марионеток в третьеразрядной развивающейся стране. Не хотели они и следовать примеру своих предшественников из окружения свергнутого Ли Сын– мана – заурядных казнокрадов, паразитировавших на расхищении западных кредитов и американской помощи. Пак Чжон-хи и его соратники хотели видеть Южную Корею сильным и богатым государством – но проблемы, стоявшие тогда перед страной, казались неразрешимыми. Как впоследствии написал сам генерал: “У меня было такое чувство, как будто я принял дела обанкротившейся фирмы”.

Читать дальше