Вадим Чернобров - Москва: феномены, аномалии, чудеса

При реставрации усадьбы Кириллова археологи нашли возле домовой церкви погребения всего семейства — настоящее родовое кладбище. Здесь было и надгробие самого государева садовника Аверкия Степановича Кириллова, и надгробие его сына, и надгробие дочери. Как было принято в ту пору среди знатнейших фамилий, Кирилловы перед смертью постригались в монахи. Но монашеский сан не помешал похоронить, например, дочь Аверкия Кириллова с золотыми серьгами в ушах.

Призраки в ателье

55° 44’ 29.63" N

37° 37’ 30.49" Е

Из дома № 19, корпус 2, на Большой Ордынке один за другим увольняются насмерть перепуганные охранники и швеи Галина Пилявская и Светлана Шайдакова. Это происходит 7 октября 2002-го...

В 20.00 духи выходят на «дело»

Обычно они выходят часов в 8-10 часов вечера. Ходят толпой, тихонько переговариваясь. Нет силуэтов, нет теней, только звук шагов. Но когда случайно попадаешь в эту толпу, они обтекают, как толща воды. Воздух становится как бы живым и упругим, полным звуков. Появляются они только в старом, никогда не ремонтировавшемся коридоре. А в самих комнатах никто с ними не сталкивался: там стены ровняли, окна меняли, ремонтировали, может, поэтому всё и тихо. Местные работники даже днём поодиночке стараются туда не выходить.

Под крышей этого старинного здания сейчас располагаются ателье, магазин, видеопрокат и банк. И везде, где остался хоть кусочек не отремонтированной стены или потолка, людей преследуют какие-то странные ощущения. Причём у всех разные.

Старых и молодых можно различить по шагам

Художник-модельер Ольга Обухова проработала в ателье много лет, за хорошую зарплату держалась. Но не выдержала и она — уволилась.

— Да там уж только пожилые швеи остались, те, кто с детства крещён и ничего не боится, — рассказывает Ольга. — А молодёжь не выдерживает, пугается и увольняется. Духов не видно. Только, бывало, неожиданно — идёшь по коридору и вдруг слышишь сзади шелест и шаги. Будто двое или трое идут и разговаривают. По звукам шагов слышно, что их двое-трое. Слышно, когда идёт старый человек — шаркает, или молодой — быстрыми шагами. И выкройки на стенах колышутся, будто и вправду кто-то мимо двери ходит.

— А вы не спрашивали духов, зачем они там ходят? — интересуюсь я.

— Спрашивали, только они не отвечают: проходят мимо, и всё. Между собой беседуют о чём-то, а слов не разобрать. Только жуть берёт.

Однажды попытались швеи обратиться к отцу Борису, который служил в церкви на Новокузнецкой. А он говорит: «Я знаю об этом. В этом здании раньше была монастырская келья, и в революцию, в 1917 году, всех монахов там перестреляли, и ничего с этим не поделаешь».

— Очень похоже, что это призраки именно монахов, — соглашается Ольга. — Обычно мы слышали шаги после восьми и после десяти часов вечера: как будто они в восемь идут на моленье, а в десять возвращаются. Эти призраки никакого зла вроде и не приносят. Только страшно очень: прямо кровь в жилах стынет. А деньги платили нормальные, приходилось терпеть...

Привидения выжили охранников

Особенно доставалось от призраков охранникам: им ведь приходилось на ночь в этих помещениях оставаться. Последнего звали Андреем. Здоровый 30-летний парень. Вечером остался, только посмеялся над нашими россказнями. Утром пришли, а он весь белый, как покойник, ни кровиночки в лице, и на висках — седина. Оказалось, он всю ночь по коридору метался. Слышит шаги — идёт проверять, а там никого. Чувствует, что кто-то ходит, а не видит. В тот же день уволился. Пока заявление писал, руки тряслись, много рассказывал... Но выражения непечатные были.

Андрей-то был уже далеко не первым уволившимся охранником. И решили мы больше не искать, просто сигнализацию подключили.

Но боятся духов не все. Например, в ателье работает кладовщица Анатольевна, — так та вообще с призраками дружит. Говорит: «Они всё время у меня: знают и охраняют».

Проверено на себе

Сейчас ателье закрывается рано. Поэтому в самые страшные часы по коридору погулять мне не удалось. Зато в одном из залов магазина сохранилась часть старинного потолка. И когда я вошла под его своды, у меня появилось ощущение, что мне на голову надели обруч или лёгкую корону: что-то ощутимо, но не больно, а скорее приятно, сжало лоб и виски. Правда, никаких шагов, кроме шагов посетителей, услышать не довелось. И как только я покинула магазин, это ощущение «короны» тут же исчезло.

А когда я выходила из здания, почувствовала, что будто какая-то сила препятствует мне опустить правую ногу на землю и как бы отводит её вправо. Глянула вниз, а там — скользкая ступенька. Ещё чуть-чуть — и лежать бы мне на асфальте. Вот теперь гадаю: то ли просто интуиция сработала, то ли добрые духи с Большой Ордынки сжалились над перепуганным корреспондентом.

Комментарий священника: дьявол может принять и вид монаха-призрака

За разъяснениями мы обратились к священнику церкви Иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость» иерею Олегу Стеняеву:

— Об этих привидениях я слышу впервые. Но в любом случае, даже если предположить, что они действительно существуют, к монахам они вряд ли имеют отношение. Равно как и вообще к чему-то божественному. Все подобные вещи — это просто попытка дьявола привлечь к себе внимание обывателей, вызвать к себе интерес. Это проявления дьявольской силы. А священнослужители и монахи по определению не могут быть привидениями. Но дьявольские порождения могут принимать любой образ, в том числе и богоугодный, монашеский...

Нехорошая квартира

55° 46' 00.50" N

37° 35’ 33.89" Е

Нехорошая квартира — квартира № 50 в доме 302-бис по Садовой улице в романе «Мастер и Маргарита». В «нехорошей квартире» поселяются Воланд и его свита. Здесь происходит контакт потусторонних сил с современным московским миром.

Прообразом «нехорошей квартиры» послужила квартира № 50 в доме № 10 по Б. Садовой улице в г. Москве, где Булгаков жил в 1921-1924 гг. Кроме того, некоторые черты планировки «нехорошей квартиры» соответствуют более просторной квартире № 34 в том же доме, где писатель поселился в период с августа по ноябрь 1924 г. Вымышленный номер 302-бис — это зашифрованный номер 10 здания-прототипа по формуле 10=(3+2)×2. Кроме того, фантастически большой номер (ни на одной из Садовых улиц в Москве не было и нет дома с таким большим номером) должен подчеркнуть нереальность происходящего, так же как и невероятно большой номер отделения милиции, выдавшего паспорт дяде Берлиоза Максимилиану Андреевичу Поплавскому — 412.