Вадим Чернобров - Москва: феномены, аномалии, чудеса

В продолжение почти ста лет в нём помещался Вдовий дом, Учреждённый императрицей Марией Фёдоровной «для тех бедных и помощи достойных вдов, которые остались по смерти мужей в военной и гражданской службе Российской Империи... и по старости и слабости или по каким-нибудь другим причинам безвинно не имеют никакого содержания».

Во время Крымской войны из вдов, живших здесь, образовали несколько отрядов, работавших во фронтовых госпиталях.

Своей самоотверженной работой — на одну вдову приходилoсь до 200 тяжелобольных пациентов — они заслужили тогда добрые слова у многих.

В доме вместе с вдовами разрешалось жить и маленьким детям; так два года — с 1874 по 1876 г. — провёл здесь вместе с матерью Александр Куприн, вспомнивший о Вдовьем доме в рассказе «Святая ложь».

Раньше Вдовий дом отделялся от проезжей Кудринской улицы садом, но в советское время началась коренная перепланировка площади: снесли торцевой дом на Новинском бульваре, уничтожили сад перед Вдовьим домом и снесли церковь напротив.

Возможно, что Покровская церковь была приходской для села Кудрино и, следовательно, впервые выстроена ещё в незапамятные времена, при князе Владимире Андреевиче. Однако письменных свидетельств того времени о церкви не сохранилось, и первые сведения о ней относятся к сравнительно позднему времени — в 1660 г. сообщалось, что она «прибыла вновь», т.е. построена (или перестроена) заново. К 1713 г. было получено разрешение возвести новое каменное здание — небольшой четверик с окнами необычной круглой формы; уже в следующем году освятили Никольский придел, а вскоре и основное здание. В 1800-1819 гг. к нему пристроили трапезную и высокую колокольню. Церковь Покрова Пресвятой Богородицызакрыли в 1931 г., и в августе-сентябре 1937 г. сломали.

На месте церкви вырос один из московских небоскрёбов, построенных по указанию «отца народов» в послевоенной Москве, буквально задыхавшейся в тисках жестокого жилищного кризиса: люди жили в неописуемых условиях, ютясь целыми семьями на нескольких квадратных метрах в бараках и в донельзя перенаселённых коммунальных квартирах. На те средства, материалы, рабочую силу, затраченные на строительство лишь одного небоскрёба, можно было бы улучшить жизнь многим и многим тысячам москвичей, но Сталину нужно было выстроить некую витрину процветающего под его «мудрым» руководством государства.

Всего воздвигли семь высотных зданий, из которых два были жилыми — одно на Котельнической набережной, закрывшее собой прекрасный вид на Москву со Швивой горки, а другое — здесь, на Кудринской площади (проект М.В. Посохина и А.А. Мндояца). Его начали весной 1949 г., а закончили постройкой в 1954 г.

« У чёрта на Кулишках »

«Чёртовы кулички» — образное понятие, но одновременно — реально существующее место, московская богадельня, вошедшая в историю и в поговорку благодаря произошедшему там небывало мощному проявлению полтергейста. В пренеприятнейшей части города — на бывшей Хитровке(ныне Китай-город), где пересекаются косые лучи узких переулков, есть место — «куличики» (так называли раньше пригорки). С одной стороны — изогнутая стена Ивановского монастыря, где двадцать лет провела в заточении Салтычиха, с другой — белеет церковь Трёх святителей на Кулишках, построенная в честь рождения Ивана Грозного. Там всё и произошло...

Осенью и зимой 1666 года (обращает на себя внимание символический «знак» в номере года) в нищепитательнице при церкви Кивра и Иоанна на Кулижкахза Варварскими воротамиблиз Ивановского монастыря в Белом городеМосквы, в помещении, где жили старухи, сироты и подкидыши, появился странный невидимый призрак. «Вселился демон, выпущенный туда чародеем. Этот демон делал старухам разные пакости, не давал им покоя ни днём, ни ночью, сбрасывал их с постелей и лавок, кричал им вслух разные нелепицы; на печи, на полатях и в углах стучал и гремел», швырялся камнями, оставаясь при этом невидимым. Во время служб стали раздаваться гиканье, смех и непристойности. Старушки из богадельни начали разговаривать не своими голосами и бесчинствовать. Прихожане пугались неожиданно гаснущих свечей и резкого холода. Тогда собрали церковный совет и определили: бес в церкви объявился.

Отправляли его отчитывать, то есть изгонять, — нескольких попов. Одного чёрт послал подальше, заявив: «Не тебе меня отчитывать, ты вчера всю ночь с Варькой балагурил». Второму сказал: «Не изгонишь — много пьёшь и чревоугодничаешь».

Храмы — святое место, но именно они нередко становятся прибежищем всякой чертовщины. Как говорят священники, это оттого, что нечистый так и норовит христиан с пути истинного сбить и заставить в вере усомниться. Дошедшие до царя Алексея Михайловича слухи о «чёрте» обеспокоили его, и он «велел священникам молитвами действовать против злокозненного духа; но они ничего не успели и только раздразнили его, так что он начал обличать их в самых разных беззакониях».

Только после этого на помощь призвали преподобного Иллариона (1632-1708) из Флорищевой пустыни, который «молитвами своими мог прогонять нечистых духов... Пять недель с двумя иноками там подвизался в молитвах». Ему «чёрт» признался, что зовут его — Игнат. В прошлом он — маленький непослушный мальчик. И что просто так отсюда не уйдёт. Илларион отчитывал бесёнка 10 недель. При этом бандит прятался по окрестным церквам, но всякий раз возвращался обратно. Однако чудо всё же свершилось: духовная беспрерывная борьба с «чёртом», несмотря на отчаянное сопротивление, закончилась полным изгнанием «демона» (во всех описаниях схожего с современными случаями полтергейста). Для закрепления победы Илларион ещё 10 недель оставался в нищепитательнице, после чего удалился обратно в пустынь, где стал впоследствии митрополитом Суздальским и Юрьевским и умер спустя 12 лет.

Но почему маленькому бесёнку приглянулись Кулишки? Может, оттого что место это стало зловещим ещё в 1600-х годах, когда в Ивановском монастыре обосновалась секта хлыстов (сатанистов)? Днём — монахи, ночью — жестокие убийцы. Шиком их злодеяний считалось такое действо: они соблазняли монахинь, те беременели, хлысты дожидались большого срока и приводили «черниц» на своё сборище в подземелье монастыря. Там ритуальным ножом вспарывали несчастным животы и приносили в жертву нерождённых детей. Хотя секту впоследствии разогнали, говорят, что путникам, которые просились переночевать в монастыре, неизменно являлась беременная девушка в монашеском одеянии с торчащим из живота тесаком... Так это или нет — никто уж и не знает.