Пауль Вернер Ланге - Горизонты Южного моря: История морских открытий в Океании

Пока «Виктория», «Тринидад» и «Консепсьон» стояли на якоре в тщетной надежде, что в один прекрасный день «Сан-Антонио» все же появится, матросы, посланные на разведку, вернулись назад с вестью, что на западе они обнаружили мыс и открытое море. В этот день люди увидели слезы в глазах адмирала. Он назвал мыс El Cabo deseado — мыс Страстного Желания. 23 ноября, после того как звезды подсказали одному из кормчих, сведущих в астрологии, что «Сан-Антонио» находится на пути в Испанию, под пушечный салют были подняты якоря.

Магелланов пролив на карте 1620 года

По правому борту простирался Южноамериканский континент, по левому — Tierra del Fuego (Земля Огней) 35 35 На картах она неточно называется Огненной Землей. , где по ночам горели таинственные огни. Корабли плыли мимо них на запад. Нередко с левой стороны до слуха моряков долетал шум могучего прибоя — значит Огненная Земля всего лишь остров. Но, поскольку местность кругом была скудной, а мороз пронизывал до костей, Магеллан воздержался от детального обследования окрестностей. Через тридцать семь, а может быть, даже тридцать шесть дней после того, как корабли вошли в пролив, адмирал и его спутники увидели — так зафиксировал позже королевский секретарь — «море, такое огромное, что человеческий дух вряд ли способен это осмыслить». Это и было открытое Бальбоа Южное море, названное Магелланом Тихим, поскольку он никогда не видел на нем даже небольшой волны. Но Фрэнсис Дрейк напишет о нем впоследствии, что его следовало бы назвать Бешеным, а не Тихим морем.

С облегчением устанавливают моряки, что западное побережье континента, который они только что обогнули, простирается прямо на север и они могут, наконец, покинуть промозглые штормовые широты. 16 декабря Магеллан решил, что поднялся на достаточную широту, чтобы изменить курс на северо-западный. который должен привести его к Молуккским островам. Однако «Острова пряностей» находятся дальше, чем он думал. Проходят день за днем, но ни один клочок земли не нарушает чернильно-синюю монотонность океана. 24 января 1521 года, почти через два месяца после того, как экспедиция покинула пролив, впередсмотрящие обнаружили контуры поросшего лесом острова, названного Магелланом Сан-Пабло — наверное, это был один из островов архипелага Туамоту. Остров оказался необитаемым, и надежды экипажа на освежающую передышку не осуществились. Через одиннадцать дней у острова Акул — видимо, Каролайн, Восток или Флинт из группы островов Лайн — повторилось то же самое: ни людей, ни питьевой воды, ни фруктов. Пара акул, несколько других рыб и немного птичьих яиц-вот все. что перепало здесь истощенным морякам. Магеллан назвал острова Несчастливыми. Это произошло в первые дни февраля. Скоро стало очевидным, что, когда адмирал гордо заявлял, что станет скорее питаться кожаной обшивкой рей, чем повернет назад, речь, оказывается, шла о деликатесах. Пигафетта сообщает:

«Мы питались сухарями, но то были уже не сухари, а сухарная пыль, смешанная с червями. Она сильно воняла крысиной мочой. Мы пили желтую воду, которая гнила уже много дней. Мы ели также воловью кожу, покрывающую грот-рей, чтобы ванты не перетирались; от действия солнца, дождей и ветра она сделалась неимоверно твердой. Мы замачивали ее в морской воде в продолжение четырех-пяти дней, после чего клали на несколько минут на горячие уголья и съедали ее. Мы часто питались древесными опилками. Крысы продавались по полдуката за штуку, но и за такую цену их невозможно было достать.

Однако хуже всех этих бед была вот какая. У некоторых из экипажа верхние и нижние десны распухли до такой степени, что они не в состоянии были принимать какую бы то ни было пищу, вследствие чего и умерли. От этой болезни умерло девятнадцать человек, в том числе и великан [патагонец], а также индеец из страны Верзин [Бразилия]. Из числа тридцати человек экипажа переболело двадцать пять, кто ногами, кто руками, кто испытывал боль в других местах, здоровых оставалось очень мало.

Я глубоко уверен, что путешествие, подобное этому, вряд ли может быть предпринято когда-либо в будущем».

Как считает Пигафетта, Магеллан прилагал все усилия, чтобы облегчить страдания своих спутников, но часто ему не оставалось ничего иного, как следить за сохранностью наследства умерших. Если мы сейчас развернем карту Океании и восстановим путь флотилии Магеллана, то в полной мере убедимся в том, что в Тихом океане над ней тяготел злой рок: в то время как все новые и новые жертвы цинги зашивались в парусину и предавались морю, корабли проплывали совсем недалеко от берегов сотен плодороднейших островов, и ни один из них так и не был замечен. Не ясно, какие цели преследовал адмирал, когда он вместо того, чтобы плыть в западном направлении прямо на Молукки, пересек экватор, следуя северо-западным курсом. Изучение записок Пигафетты тоже не проясняет ситуацию, ибо всегда, когда речь заходит о делах навигационных или географических, его описания очень запутанны. В феврале встречается упоминание о том, что Магеллан следует к мысу Катикара. Имеется в виду мыс Каттигара в «Золотом Херсонесе», то есть на полуострове Малакка, который космографы того времени, находившиеся под влиянием географических представлений Птолемея, располагали на восьмом с половиной градусе южной широты. Мало вероятно, что Магеллан выбрал именно эту цель после того, как он уже пересек экватор. Скорее, он предполагал найти какую-нибудь восточноазиатскую гавань, чтобы там привести в порядок корабли и дать отдых экипажу. Ведь нельзя исключать появления враждебно настроенных португальцев, и надо иметь силы и возможность в случае конфликта дать им отпор. Своим спутникам он объявил, что будто бы имеет сведения о том, что на Молукках невозможно пополнить запасы провизии.

В момент крайнего напряжения и жесточайших лишений, 6 марта 1521 года, флотилия достигла группы островов, один только вид которых должен был произвести на изможденных, покрытых язвами моряков впечатление райской обители: хижины на сваях и лодки на берегу говорили о присутствии людей, возможно даже гостеприимных, рощи кокосовых пальм обещали излечение от мук цинги. Среди жителей островов тоже проснулось любопытство: «Капитан-генерал намеревался было сделать стоянку около большого острова [определенно Гуам из группы Марианских островов], чтобы запастись свежей водой, но он не мог выполнить своего намерения, потому что жители этого острова забирались на корабли и крали там все, что было под руками, мы же не могли защититься от них. Наши решили было уже спустить паруса и высадиться на берег, но туземцы весьма ловко похитили у нас небольшую лодку, прикрепленную к корме флагманского судна».