Эдуард Толль - Плавание на яхте Заря

После того как мы оставили за собой северную оконечность Европы, ландшафт морского побережья изменился. Характерные горы Норвегии с их гротесковыми зубцами уступили место плато. Пересекаем Варангерфиорд и находимся снова в России, у северных берегов которой нам предстоит отныне провести от двух до икс лет.

Вторник 24 июля . Екатерининская гавань. Около часу дня зашли в гавань Александровска-на-Мурмане — Екатерининскую гавань. Здесь стоял на якоре под флагом Невского яхт-клуба, под которым шли и мы, «Андрей Первозванный», судно научно-промысловой экспедиции под начальством Н. М. Книповича. Книпович пригласил нас совершить рейс в Ура-губу для ознакомления с работами на борту «Андрея Первозванного». Получили телеграммы и письма.

Среда 25 июля. Ночью совершили интересный и поучительный рейс в Ура-губу. В 6 часов вечера были приглашены Книповичем и участниками его экспедиции на обед. Это был последний обед, которым нас чествовали. После него я отправился с Книповичем и его женой осмотреть этот маленький и довольно пустынный городок. В нем имеется лишь несколько недавно построенных жилых домов для чиновников, церковь и еще несколько зданий. По своему положению и общему виду он напоминает города Финляндии, недостает только растительности. Когда мы спускались к пристани по прекрасному шоссе, нам повстречался Евстифеев, мой лучший матрос, недавно перезимовавший на Новой Земле. Евстифеев шел со своей женой и двумя детьми. Он нес покупки, приобретенные на литературный заработок за подготовленные им к печати былины. Жена Евстифеева приехала сюда с обоими детьми, чтобы попрощаться с мужем.

Бункеровка угля. Плохие рабочие. Задержка!

Четверг 26 июля . До обеда писал письма, послал в Архангельск телеграфный запрос о местонахождении «Пахтусова». После обеда пошел ненадолго в горы. Дул резкий северо-восточный ветер и нагнал туман. Осмотрел фирновый снег и фирновый лед, которым действительно свойственно типичное зернистое строение, как это описано Эмденом. Чай пить зашел к Книповичу, где встретил Бирулю.

Мы лишились здесь, в г. Александровске, не только одного матроса, которого пришлось уволить за непристойное поведение, но, к сожалению, и второго, заболевшего в Тромсё.

Северо-северо-западный ветер и дождь.

Сегодня произвел расчет с Тронтгеймом, доставившим мне из Западной Сибири 40 остяцких собак, и уплатил ему оставшуюся сумму 400 рублей. 1600 рублей были мною уплачены раньше. Помимо этих западносибирских собак, я получил еще 20 восточносибирских, которых мне доставили унтер-офицер Якутского пешего казачьего полка Расторгуев, мой испытанный спутник в экспедиции 1893 г., и устьянский житель Петр Стрижев.

Невзирая -на огромное расстояние от Усть-Янска через Верхоянск, Якутск, Иркутск, Москву, Архангельск, когда во время трехмесячного пути собаки ехали частью на оленьих нартах, частью на почтовых лошадях, на санях и телегах и наконец по железной дороге в самую жару, они все прибыли в отличном состоянии, что чрезвычайно важно для экспедиции. Помимо большой заботы, проявленной обоими проводниками, причина удачи этого дела лежит в помощи, оказанной в пути многими должностными лицами.

Воскресенье 29 июля . На борту «Зари», в Екатерининской гавани. Почтовый пароход «Николай» доставил нам из Архангельска последнюю почту, письма и посылки с родины, также заказанное позднее снаряжение, последние газеты и рождественские подарки. Эти подарки вместе со взятыми из Петербурга, Дерпта [5] Тарту и Ревеля и уже находящимися на борту заняли немало места.

Сданная нами в Александровске обширная корреспонденция доставила местному почтовому чиновнику непривычно много хлопот.

Среди сообщений из Архангельска оказалось одно мало ободряющее: шхуна, нанятая для доставки в Югорский Шар, а если окажется возможным, то и дальше, отпущенного нам Морским министерством угля, тщетно пыталась достигнуть в середине июля острова Вайгача. Получив во льдах повреждение, она была вынуждена вернуться в Архангельск. Авария не могла быть значительной, так как 2 августа по предложению губернатора шхуна должна вновь выйти к месту назначения— мысу Гребень. Надеюсь при благоприятных условиях ее там встретить.

Вторник 31 июля . На борту «Зари», около 20 морских миль к востоку от острова Кильдина. В 5 часов пополудни мы смогли наконец сняться с якоря в Екатерининской гавани. Для меня наступает теперь время сосредоточиться в мыслях, чтобы быть готовым встретить всякие неожиданности, неизбежные на трудном пути экспедиции.

В 11 часов ночи Коломейцев доложил, что в машинном отделении в двух местах показалась течь и вода пробивается небольшой струйкой. Это меня не удивляет, так как мы сильно перегружены и сидим на один фут глубже, чем полагается, именно на 18 ф. 6 д. вместо 17 ф. 6 д. Какое это будет иметь значение в дальнейшем — покажет будущее.

Сегодня мы в первый раз спали под «музыку», так как отныне на борту находятся собаки. «Мои» собаки, т. е. восточносибирские, кротки и спокойны, в противоположность тронтгеймовским, которые досаждают своим лаем. Буду надеяться, что крыша лаборатории не обрушится под тяжестью собак.

Среда 1 август . На борту «Зари», севернее острова Колгуева. Проложили курс к северу от северной оконечности Колгуева и идем прямо на остров Вайгач. Несмотря на большую перегрузку, делаем пять узлов: сегодня южный ветер, подняты кливера. Перегрузка крыши лаборатории сказалась течью; течет также по стенам. Если нас настигнет шторм, лаборатория может сильно пострадать.

11 часов пополудни. Держим курс на Вайгач. Ветер свежий, юго-восточный; подняли паруса, делаем 6—7 узлов. От 3 до 4>/2 часов провели первую гидрологическую станцию.

Сегодня я отправился с доктором в трюм. По узкому проходу туда можно проползти между досками только на коленях или на животе, что доктор и сделал. Добравшись до бочки с маслом, он достал порцию для выдачи повару. С фонарем и маслом в руках мы с доктором поползли обратно. В трюме тепло и сухо. Течь в машинном отделении ликвидирована. Вода в нем стоит всего на 16 дюймов; так как мы сидим глубоко, то при волнении вода проникает с наветренной стороны, т. е. с правого борта, через шпигат в кладовую заднего трюма и в лабораторию.

Четверг 2 августа . На борту «Зари», перед островом Колгуевым. Солнце, слабый восточно-юго-восточный ветер, ход «Зари» несколько замедлился. Мы еще в пределах Гольфстрима. Вчера температура воды была на поверхности 5°, а сегодня 6°. Между 5 и 7 1/2 часами провели вторую станцию, кроме гидрологической, также зоологическую. для первой пробы дело шло довольно хорошо.

Туманы учащаются, но температура поверхностной воды не упала. Термометр показывал: