Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 3

Впрочем, нам известны и другие аналогичные случаи, свидетельствующие о знании южных звезд. Так, еще за 500 лет до Данте ирландский монах Дикуил, живший в гораздо более северной стране, знал о звезде Канопус, [11]второй по яркости на всем небе. Между тем эту звезду можно было увидеть тогда только в самых южных районах Средиземного моря, ибо ее склонение в настоящее время составляет 52,5° ю.ш. Птолемею тоже уже была известна звезда Ахернар из созвездия Эридан, которое в его времена в Александрии, где жил этот ученый, стояло на 9° ниже горизонта. Никто из исследователей вполне правильно не усматривал в этих фактах ничего сверхъестественного, ибо Птолемей и Дикуил могли узнать о существовании этих ярких звезд южного неба от людей, которые побывали в гораздо более южных районах. Подобно этому, Данте тоже мог встретиться с человеком, который достиг экваториальной зоны или прошел еще дальше на юг.

Склонение четырех главных звезд Южного Креста теперь колеблется в пределах 56-63°. О том, что созвездия этих поясов очень давно были хорошо знакомы арабам, убедительно свидетельствует следующий факт. Находящуюся лишь немного севернее Южного Креста (теперь под 52°38' ю.ш.) самую яркую звезду южного неба — Канопус арабские мореходы использовали для определения стран света. [12]

Звезда, носившая у арабов название Сохайл, согласно одному безусловно неправильному указанию португальской морской карты, составленной в 1503 г., стояла даже в зените (!) в тех самых южных странах, которые посещали арабские купцы. Это неправильное указание согласуется с утверждением Гильома Адана, будто арабы плавали до 54° ю.ш. (см. стр. 176), что, разумеется, невероятно. Мы ссылаемся здесь на эту карту только для того, чтобы показать, как хорошо в эпоху Данте уже знали все яркие звезды южного неба арабы, а благодаря им также и многие христиане того времени.

Что «четыре звезды» Данте были Южным Крестом, не подлежит сомнению, хотя поэт не упоминает о крестообразной форме созвездия. Как благочестивый христианин, Данте, несомненно, не упустил бы этой детали, если бы она была ему известна. Итак, поэт, вероятно, ничего нс знал о крестообразной форме [185] созвездия, которую можно заметить только тогда, когда оно находится в плоскости меридиана. Еще Кадамосто в XV в. [13]и Веспуччи в начале XVI в., [14]описывая созвездие, не давали ему название «Крест». Веспуччи, например, называет его «Ромбом» ( mandorla ). Раньше полагали, что неизвестный португальский моряк, описание путешествия которого опубликовал Рамузио, впервые около 1510 г. указал на «четыре звезды поразительной величины и яркости, расположенные в виде креста». [15]Считали также, что в письме Андреа Корсали, [16]написанном в Кочине 6 января 1515 г., впервые встречается меткая характеристика «чудесный крест» южного неба; Андреа писал также, что этот крест «такой дивной красоты, что его нельзя сравнить ни с одним созвездием». Однако автор этих строк доказал, что еще более раннее упоминание этого созвездия встречается в письме, которое послал в Лиссабон 27 апреля 1500 г. бакалавр мештри [ученый] Жуан, лейб-медик короля Португалии Мануэла Великого. [17]Это письмо было отправлено из только что [22 апреля] заново открытой Бразилии в качестве приложения к датированному тем же днем подробному отчету Перу Ваш ди Каминья об этой новой земле. В конце письма мештри Жуана, в котором излагаются общие проблемы навигации и астрономии, сообщается также о звездах вблизи южного полюса неба и прилагается схема их расположения, довольно неточно воспроизведенная в печати. Затем Жуан пишет:

«Эти звезды, особенно звезды Креста ( princi palmente las de la crus ), так же велики, как звезды Колесницы. [18]Но звезда, которая стоит ближе всего к южному полюсу, мала, как та, что находится у северного полюса, и еще менее яркая. Довольно мала и звезда в вершине Креста». [19]

Эта цитата доказывает, что название созвездия Южный Крест было не только известно в 1500 г., но, видимо, и общепринято. Андреа Корсали [186] в своем сообщении от 1515 г. писал: «Мы назвали их [четыре звезды] Крестом». Это привело Гумбольдта к выводу, будто мы имеем здесь дело с первым упоминанием названия «Крест» в литературном источнике. Все приведенные выше факты говорят о том, что этот вывод неправилен. Кем было дано впервые это название, остается неизвестным. Позднее Южный Крест служил мореплавателям южного полушария «своего рода часами». [20]Интересно, что из всех созвездий только Южный Крест носит название, связанное с христианской идеологией. [21]

Данное нами толкование проблемы «четырех звезд», упомянутых Данте, тем надежнее, что поэт в другом месте своего величавого произведения [22]упоминает также «tre facelle», то есть о трех других самых ярких звездах южного неба — Канопусе, Ахернаре и Фомальгауте. Данте даже знает, что эти три звезды можно увидеть только тогда, когда Южный Крест стоит за горизонтом. Отсюда следует, что поэт получил от какого-то неизвестного, но авторитетного лица чрезвычайно точное описание звездного неба южного полушария. Это предположение в свете всех рассмотренных выше фактов представляется вполне правдоподобным.

Однако совершенно непостижимым остается тот факт, что Данте знал о последствиях прецессии. Само это явление, правда, было уже знакомо Гиппарху, и за его последствиями наблюдали гораздо раньше еще в Египте. Но нигде в литературных источниках не встречается какого-нибудь указания на то, что в минувшее тысячелетие «отсвет четырех звезд» можно было видеть в странах Средиземноморья. Как мог что-либо узнать об этом Данте, остается нерешенной загадкой. [23]Нам, людям сегодняшнего дня, этот факт стал известен только благодаря позднейшим вычислениям.

Из Халдеи мы пришли в Великую Индию, которая оказалась не островом, а сушей, сильно опустошенной татарами… Из Индии мы достигли океана. Первый город, который нам встретился, назывался Оренасом [Ормуз] и был весь окружен стенами. Там много растений и вдоволь воды. В этой стране так жарко, что кожа у людей отстает от тела и свисает вниз до колен или до икр. И если они хотят остаться в живых, то должны смазываться какой-то холодной мазью, изготовленной для этой цели, иначе они погибли бы от зноя…

В царстве Маабар [Малабар] находятся останки Святого апостола Фомы. Но церковь Святого Фомы полна идолов. В этой церкви есть роскошное изображение из золота и драгоценных камней, которое столь же велико или даже еще больше, чем Святой Христофор в нашей земле [Падуя]. На шее у него золотая цепь, весьма богато разукрашенная драгоценными камнями, и он хранится в золотой дарохранительнице. Этот идол и все, что к нему относится, столь драгоценны, что невозможно оценить стоимость золота, камней и труда. Этого идола заставили сделать местные еретики-христиане, которые почитают его вместе с другими идолами и для этой цели предпринимают далекие паломничества, как это делаем мы, христиане, поклоняясь Святому Иакову в Галисии [1]или Святым Петру и Павлу в Риме…