Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 3

Установлено, что Одорико, как и Монтекорвино, в начале своего путешествия следовал через Константинополь, Трапезунд [Трабзон] и Эрзурум, а затем, вероятно, через Йезд попал в Багдад и далее в Басру. Продолжая путешествие на корабле, он побывал в Ормузе, а также на Малабарском и Коромандельском берегах Индии. Отсюда 50-дневное плавание под парусами привело Одорико к Зондским островам. Точно установить все острова Зондского архипелага, на которых побывал Одорико, нельзя. Он определенно посетил Суматру и Яву. Первый остров у него называется Ламмори, второй — Фана. Ламмори — это, в сущности, название той части Суматры, которую Поло именует царством Лабрин, [13]а Рашид-ад-дин — островом Ламури, то есть местности, богатой камфарным деревом и породами, дающими красящие вещества. Это впервые убедительно доказал Дюлорье. [14]Юл [191] со своей стороны доказал, что название Ламмори первоначально было в ходу у малайских летописцев, а позднее арабы перенесли его на весь остров. Ведь арабы чаще всего соприкасались с тем особенно выгодным торговым районом, который мы должны искать, по всей вероятности, южнее Дана. [15]Название Фана, видимо, появилось в результате ошибки переписчиков, исказивших слово «Ява». [16]Ведь это название было известно еще Птолемею в индианизированной форме Явадвипа, переданное им как Ябадиу. [17]

В течение нескольких десятилетий к описанию путешествия, составленному Одорико, относились с необоснованным скептицизмом. Между тем непосредственно после смерти великого путешественника ему оказали высокую честь. Так, Кунстман пишет, например: «Современники в своих воспоминаниях отмечали, что память об Одорико чтится как память о святом, хотя римский престол канонизировал его несколько позднее». [18]Без сколько-нибудь веской причины в середине XVIII в., главным образом во Франции и в Англии, возникло мнение, будто Одорико был обманщиком и либо совсем не предпринимал тех путешествий, о которых писал, либо придумал главные из них. [19]Во всяком случае, его пребывание в Китае и на Зондских островах отрицалось. [20]Даже к середине XIX в. в Германии надежность сообщений Одорико казалась весьма сомнительной. [21]

Однако этот скептицизм не обоснован. В рассказе Одорико приводится ряд безусловно правдивых сведений, которые в те времена мог приобрести только очевидец, ибо в литературных источниках их нельзя было найти. Правда, описание саговой пальмы, сделанное Одорико (см. отрывок из первоисточника в начале главы), могло быть заимствовано у Марко Поло, который тоже сообщает об этом дереве. [22]Однако описание Одорико так оригинально и правдиво, что оно, пожалуй, может служить неопровержимым доказательством посещения им Зондских островов. Пребывание Одорико в Китае подтверждается тем, что он был единственным средневековым автором, который описал распространенный там способ лова рыбы с использованием бакланов, судоходство по Императорскому каналу и уродование ног китайских девушек. [23]Изображение кипучей жизни Гуанчжоу, который Одорико называет Синкаланом, также свидетельствует о том, что миссионер лично побывал [192] в этом городе. Сообщение Одорико о том, что Гуанчжоу в три раза больше Венеции и что там в гавани всегда можно увидеть больше кораблей, [24]чем во всей Италии, вероятно, принимали раньше за невероятное бахвальство. Теперь мы знаем, что эти сведения вполне достоверны, так как Ибн-Баттута приводит совершенно аналогичные сообщения о Гуанчжоу, а Марко Поло, не видевший этого города своими глазами, описывает другую гавань, Ханчжоу, еще более яркими красками. Итак, сообщения Одорико, видимо, вполне соответствовали той картине, какую можно было наблюдать в крупнейших китайских гаванях его времени.

Рихтгофену принадлежит заслуга блестящей реабилитации человека, подвергшегося несправедливым нападкам, а также его «живого и верного» описания. [25]Какие из Зондских островов, кроме Явы и Суматры, действительно посетил Одорико, точно установить нельзя. Он сообщает, что с «Фаны» направился в царство Натем, или Нантен, или Каламаси. Это название не поддается расшифровке. Однако гипотеза, выдвинутая Мурреем, [26]что речь, видимо, идет о Калимантане, была в значительной мере подкреплена Кордье. [27]Этот исследователь связывает название Каламаси с наименованием современной области Банджармасин на юге Калимантана. На эту мысль наводит нас сообщение Одорико о драгоценных камнях этого острова, предохраняющих от ранения. Это напоминает об амулетах, сделанных из знаменитого безоара, или безоарового камня, с Калимантана, [28]которые, наверно, изготовлялись уже в те времена. Марко Поло тоже имел случай познакомиться с этим «чертовским колдовством» на Яве. [29]

С Зондских островов Одорико отправился в Китай. Его отчет о приключениях в этой стране значительно уступает описаниям других, более ранних и современных ему путешествий по Китаю. В противоположность красочным описаниям Поло язык Одорико бледен и сух. Только его рассказ о гаванях Цюаньчжоу и Ханчжоу представляет интерес с культурно-исторической точки зрения (см. отрывок из первоисточника в начале главы). В записях Одорико есть детали, весьма ценные для истории торговых связей. Так, он сообщает, например, что в Ханчжоу постоянно проживает 40 тыс. одних только сарацинских купцов и что в Венеции он встречался со многими людьми, которые, исходя из личных наблюдений, могут подтвердить его сообщения о великолепии главных городов Китая.[193]

Чрезвычайно интересен обратный путь Одорико через Центральную Азию. То, что он рассказывает о своем посещении Тибета и Лхассы, столицы страны, доступ в которую был запрещен европейцам вплоть до 1904 г., имеет огромное культурно-историческое значение, хотя описания его несколько скудны. Установлено, что Одорико попал из Китая в Тибет, следуя через провинции Шаньси, Шэньси и Сычуань. Однако какой путь избрал этот миссионер, чтобы вернуться из Тибета в Италию, точно выяснить нельзя, так как скоропостижная кончина наступила прежде, чем ему удалось продиктовать до конца свое описание. Видимо, обратный путь Одорико проходил через Бадахшан, Хорасан, Тебриз и Армению. [30]

Путешествие Одорико по Китаю в общих чертах проходило в направлении противоположном тому, каким следовал Марко Поло. И хотя его описания бледнеют но сравнению с шедевром венецианца, все же нельзя не признать, что в противоположность Марко Поло, посетившему уже известные до него страны, Одорико фактически сделал географическое открытие новой для европейцев страны. Одорико заслуживает признания хотя бы как первый европеец, посетивший Тибет. [31]Правда, в арабской литературе эта страна упоминается еще в труде Масуди под названием Тхибет почти за 400 лет до Одорико. [32]