Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 1

Поскольку Страбон был настроен недружелюбно по отношению ко всем своим предшественникам, он подверг сомнению и достоверность сообщений Эвдокса. [5] Страбон, II, 3, § 8. Вряд ли для этого имеются достаточные основания. Судьба вымышленного героя не могла быть такой печальной, неясной и незаконченной, как это наблюдается в случае с Эвдоксом.

Возражения Страбона вообще несколько сбивчивы и большей частью направлены против отдельных подробностей, которых никто и не утверждал.

Мы узнаем о четырех больших путешествиях Эвдокса. Первые два были плаваниями в Индию из Красного моря. Они не представляют собой ничего особо примечательного, хотя во времена Эвдокса такие плавания в Индию, по всей вероятности, были еще очень редким явлением. [283]

Старая точка зрения, будто плавания в Индию не были редкостью даже в весьма отдаленные времена, не основательна. Правда, еще в XX в. Опперт считал, что финикияне совершали регулярные плавания по морю в Индию и в Офир. [6] G. Оppеrt, Tharshish und Ophir, «Zeitschrift für Ethnologie», 1903, B. 35, S. 50, 212, 218, 249, 257. Но у нас теперь есть все основания полагать, что подобные утверждения не менее фантастичны, чем предположения о плаваниях финикиян в Британию, Норвегию, на Земландский полуостров и т.д. Ведь у финикиян не было гавани на Красном море и даже плавания в Офир они могли совершать только с разрешения израилитян из их порта Эцион-Гебер. Следовательно, финикияне не располагали условиями для значительного развития мореплавания в Индийском океане. Вплоть до конца II в. до н.э. плавания жителей средиземноморских стран в Индию были большой редкостью. В те времена практиковалось только каботажное судоходство, и купцам, которые отваживались на плавание в Индию до Эвдокса, приходилось затрачивать на это не менее двух лет.

В новом весьма интересном исследовании об Эвдоксе голландский ученый Тиль [7] J.H. THIEL, Eudoxus van Cyzicus, «Mededeelingen der Kon. Nederlandsche Akademie van Wetenschappen Afd. Letterkunde», 1939, № 8, S. 21. привел очень убедительные доказательства того, что два плавания Эвдокса в Индию открывают новую эпоху в путешествиях в эту страну. Они были проведены при помощи одного индийца, предложившего свои услуги в качестве кормчего, причем были использованы муссоны, в отличие от практиковавшихся до того очень утомительных и необычайно длительных каботажных плаваний. Тиль отмечает, что именно в ту эпоху у египетских Птолемеев были все основания, чтобы поощрять освоение морских путей в Индию и сокращать сроки плавания, ибо с потерей Южной Сирии они лишились старых надежных наземных дорог. [8] J.H. THIEL, op. cit., S. 11.

Это утверждение Тиля, безусловно, заслуживает внимания. Как самое веское доказательство того, что Эвдокс, используя муссоны, плыл по открытому океану, Тиль приводит следующий факт. При возвращении из своего второго плавания Эвдокс был отнесен далеко на юг, вдоль побережья Восточной Африки. Это было бы необъяснимо и просто невозможно, если предположить, что Эвдокс плыл вдоль берега. Очень убедительно также соображение, высказанное Кэри во время дискуссии 1932 г., [9] Сary, A history of the Greek world from 323 to 146 b.с., London, 1932, p. 283. к которому автор целиком присоединяется. Как покажет следующая глава, с предположением Тиля и Кэри тесно связан также вопрос о том, когда именно жил Гиппал, «открыватель муссонов».

Вполне вероятно, что индийцы, а возможно, и арабы задолго до египтян и греков умели использовать муссоны при плаваниях по морю, но тщательно охраняли этот секрет (см. стр. 288). Возможно, что как раз индиец, упоминаемый в рассказе Эвдокса и предложивший свои услуги в качестве «кормчего» при плавании в Индию, в благодарность за свое спасение открыл этот секрет. [284]

На побережье Восточной Африки Эвдокс нашел остатки неизвестного корабля с фигурой лошади. Это обстоятельство побудило Эвдокса к исследовательским путешествиям и определило всю его дальнейшую судьбу. Эвдокс пришел к убеждению, что корабль, останки которого он обнаружил, был построен в Гадесе, и сделал отсюда правильный вывод, что Африку можно обогнуть с юга, поскольку, по сообщениям туземцев, гадесское судно прибыло с запада. С энергией и непоколебимым упорством, пожертвовав на это все свое, видимо немалое, состояние, Эвдокс посвятил жизнь выяснению этой географической проблемы. К сожалению, достигнутый им успех не соответствовал тем огромным усилиям и труду, которые он на это затратил. Чтобы осуществить свой замысел, Эвдокс, этот Васко да Гама античного мира, сам отправился в Гадес и предпринял оттуда два плавания, которые должны были привести его в Индию. Первая попытка не увенчалась успехом, а судьба второй нам не известна. Мы знаем только, что Эвдокс предпринял это второе плавание. Успехом оно окончиться не могло, иначе о нем было бы что-нибудь известно.

Итак, эпизод с исследовательскими экспедициями Эвдокса заканчивается вопросительным знаком. Загадка найденной им носовой части судна тоже остается нерешенной. Был ли то действительно гадесский корабль, не доказано, но вероятность этого незначительна. Находка Эвдокса поистине поразительна, но было бы слишком смелым делать отсюда вывод, будто какие-то жители Гадеса действительно нашли путь вокруг мыса Доброй Надежды и потерпели кораблекрушение у побережья Восточной Африки. Основания для такого вывода слишком шатки. Даже если фигура лошади действительно доказывает, что корабль был построен в Гадесе, то все же остаются еще две возможности. Во-первых, в то время гадесское судно могло попасть в океан из Средиземного моря через прорытый по приказу Дария и усовершенствованный Птолемеями канал, который вел из Нила в Красное море. Во-вторых, не следует игнорировать и возможность того, что обломки гадесского судна могли быть занесены в Индийский океан с какого-нибудь пункта на побережье Атлантики в результате взаимодействия различных морских течений. [10] А. Гумбольдт, Космос, М., 1851, часть 2, стр. 126, примечание 23 на стр. 388-389. Подобное предположение не представляется достаточно обоснованным, но исключать его все же не следует. Ведь еще в средневековье утверждалось, будто в X в. обломки корабля, плававшего по Красному морю, были выброшены на берег Крита.

Арабский географ Ибн-Саид (X в.) пишет:

«К тому, что рассказывают в наши дни и о чем наши предки ничего не знали, относится и следующее: из моря, омывающего Китай и Индию, была и есть возможность проникнуть в Сирийское море… До нас дошло известие, что в Римском море были найдены обломки корабля, затонувшего вместе с командой, разбитого морскими волнами и выброшенного на поверхность ветром и океанскими волнами, которые пригнали его в Хазарское [Каспийское] море; оттуда его отнесло через Константинопольский пролив дальше [285] в Римское и Сирийское моря. Это доказывает, что одно и то же море омывает и Китай, и Силу [Корею], и берега страны турок, соединяясь с Сирийским морем». [11] М. Reinaud, Relation des voyages dans l’Inde, Paris, 1845, v. I, p. XVI; v. II, p. 46.