Вячеслав Гончаров - На суше и на море 1987

Первые же итоги работы по-новому убедительно показали: пути перестройки найдены. Эксперимент одобрили, поддержали на самом высоком уровне.

— С огромным волнением и заинтересованностью слушали мы на заводе речь Михаила Сергеевича Горбачева, которую он произнес на встрече с трудящимися города Тольятти, — рассказывал мне Валерий Кузьмин. — Особенно то место, где дана оценка новой форме контроля на «Фрезере». Приятно, честно скажу, слышать, что наша служба встряхнула заводской коллектив, заставила сформировать такую атмосферу, при которой всем ясно: брак не пройдет… Это, согласитесь, очень высокая оценка нашего труда.

А мне вспомнилась первая встреча с Валерием Кузьминым. Говорили, помнится, о том, что в русском народе испокон веков презиралась подмена истинного мастерства делячеством. Это еще от первых строителей чудо-храмов, которые и сегодня собирают вокруг себя толпы восторженных туристов — ценителей прекрасных творений прошлого, от первых корабелов, от знаменитого Левши наследство. Да мало ли на земле нашей мастерового люда было, который не просто работал, а творил на радость соотечественникам! Да и в каждом из нас есть, обязательно имеется эта великая гражданская потребность: чтобы наше, сработанное собственными руками было не хуже, а даже лучше заморского. И это заставляло порой делать буквально невозможное. Вспомним годы войны. Чьи танки да самолеты лучшими были? Наши. И первый спутник наш, советский. И первый человек в космосе нашим парнем оказался…

То-то и оно, что умеем, можем. Почему же тогда в «мелочах» — абы как? Истинный мастер всегда чуть дольше поколдует над деталью или машиной, чуточку больше точности придаст ей, чуть-чуть лоска прибавит. И глядишь — не вещь, а загляденье. Но сегодня это самое «чуть-чуть», если им пренебречь, может пустить насмарку труд десятков, а то и сотен людей. И как же нелегко бывает уловить эти отклонения в уже готовой продукции! Тут не только соответствующая измерительная техника, испытательные стенды требуются, но и определенное мужество. Не каждый поставит под удар свой план, престиж, премию из-за каких-то там микронных отклонений.

Это маленькое вступление в тему разговора Кузьмин делал, как говорится, вообще. Но и не без умысла. «Фрезер» — завод с именем у нас в стране и за рубежом. Да к тому же и благополучный по всем статьям. План выполняется, на предприятии немало асов, которые намного обогнали время. И с качеством вроде бы без проблем. Самый низкий процент брака среди родственных предприятий отрасли. Более трети продукции выпускается с почетным пятиугольником. И обоснование успехам надлежащее: на заводе давно уже действует, дает отдачу комплексная система управления качеством продукции. И решение о создании здесь вневедомственной службы контроля многие встретили как чудачество экспериментаторов. Не тот объект, мол, выбрали. Наверное, поэтому и помещение тесное для новой службы дали, а вместо постоянной вывески бумажку на двери наклеили, на которой карандашом написали: «Представительство Госстандарта». Дело, дескать, временное.

Что ж, тем интереснее первые итоги перестройки, первые результаты соревнования на принципиальность четырех пришлых контролеров с 223 местными, работающими в заводской системе ОТК.

То, что зафиксировал «свежий глаз», отразилось на специальной диаграмме, которая имеется в представительстве. Одна линия здесь — сверху вниз — показывает движение количества возврата. Другая же — снизу вверх — это удельный вес продукции, принятой к отгрузке с первого предъявления. Так вот: в самом начале эксперимента — стопроцентный отказ приема по контролируемой номенклатуре. Вот вам и полное благополучие!

Согласитесь, эта диаграмма была бы понятной и логичной в кабинете начальника заводского ОТК Л. Чекунова. Но она, увы, фиксировала состояние качества практически на линии ворот. Не проверь тут по второму разу — ищи ветра в поле. Рекламацию никто не пришлет: дефицитному коню ведь тоже в зубы не смотрят. Только через год нормализовалось положение. Возврат упал до предела. И такие ЧП, как задержка крупной партии фрез, стали уже исключительной редкостью. Оно и понятно: закрутились все на заводе, качество оказалось в центре внимания.

У многих вроде бы глаза шире открылись. И еще вчера привычное вызвало неподдельное удивление. Вдруг оказалось, что используемая технологическая документация разработана более десяти лет назад и с того времени не пересматривалась. А какие были «в ходу» приборы метрологического обеспечения? Первое предписание новой службы как раз и коснулось этого важнейшего участка работы. Громом среди ясного неба прозвучали и выводы представителей Госстандарта: на предприятии во многих случаях низка культура производства. Отсюда и не тот класс шлифовки, и пляска микронов в различных там пазах и отверстиях, и биение роликов в резьбонакатных головках.

Однако вовсе ошеломляющим явилось второе предписание. Им полностью запрещалась отгрузка потребителям резьбонакатных роликов и головок. А цена каждой головки не копеечная — 162 рубля. Начальник цеха за голову схватился: чем закрыть в плане такую брешь? Кузьмин же был непреклонен.

Потом через несколько месяцев многие на заводе работники так будут объяснять создавшуюся ситуацию: наша продукция всегда отличалась качеством. Она пользуется большим спросом в стране и за рубежом. По некоторым видам инструмента мы вообще являемся монополистами. Но чего уж там, это и привело к самоуспокоенности. А она — плохой помощник делу. Вот и пришлось краснеть теперь. Но сегодня мы благодарны и Госстандарту за выявленные недоработки, оказанную помощь. Ведь вместе ищем пути из тупиковых ситуаций. Принятые нами меры позволят быстрее решить задачи, поставленные перед нами на двенадцатую пятилетку. Однако и говорили: перестраиваться нелегко.

Еще бы! В цехах поначалу появились горы возврата. То, с чем вчера мирились, уже не проходило. Вот, к примеру, седьмой цех. В течение двух месяцев с первого захода здесь не пробивалась к заводским воротам ни одна партия роликов для резьбонакатных головок. Полгода потребовалось, чтобы войти в нужную колею. Сколько нервов это стоило! Не раз доходило до слез и заявлений об уходе.

— Представляете, в каком дурацком положении мы оказались, — сетовал начальник седьмого цеха Семен Ашкиназе. — Потребитель никогда не жаловался на нашу продукцию. И мы были довольны: значит, все идет нормально. Но вот пришли в цех из новой службы — и пошло-поехало: и то не так, и это. Считали — придираются. Но потом и сами поняли, что у нас и измерительная техника не та, и точность деталей приблизительная во многих случаях. Пришлось перевоспитывать прежде всего себя, новый подход к работе вырабатывать. И раньше ведь заводской ОТК нет-нет да и ужесточал требования. Но со временем все становилось на свои места. А туг почувствовали: возврата назад не будет… Собрались, значит, все вместе и решили: неужели мы хуже этих пришлых разбираемся в качестве, нет, не хуже, тогда сами будем браковать свои изделия. Так и заявили своему контрольному мастеру: никого не жалей, надо, значит, надо.