Вячеслав Гончаров - На суше и на море 1987

— Я на заводе уже двадцать семь лет работаю, — рассказала мне контрольный мастер из этого же цеха В. Афанасьева, — и могу сказать, что качество продукции все это время не стояло на месте — росло, на глазах изменялось. Оно и понятно. Раньше ведь как детали мерили? Все больше по шаблону. Потом приборы появились, требования ужесточились. И технология все лучше и лучше. Это и успокаивало. А свежий глаз сразу подметил, что мы отстали уже от жизни, скажем, не теми приборами пользуемся. И завернули нам продукцию. Бракоделами, значит, стали. Как обидно было! Честное слово, я хотела уйти с работы… Но мы взяли себя в руки, сумели перебороть свое самолюбие. Больше делу внимания уделили. Там оснастку заменили, там — операции дополнительные ввели… Сегодня уже претензий к нам нет.

Новые службы появились уже на многих предприятиях страны. На них возложена важнейшая ответственность — государственная приемка продукции. Но почему именно Госстандарт взвалил на себя эту нелегкую ношу? Огонь же на себя! Одно дело приезжать на предприятие раз в квартал или месяц с проверками, писать предписания. И совсем другое — как ни крути, а делить пополам с заводскими ОТК ответственность за качество отгружаемой продукции.

Этот вопрос я задавал многим в Госстандарте. И мне отвечали: прежде чем сделать тут шаг, взвесили все «за» и «против». Здешние специалисты прекрасно понимали, на что идут. Зато знали и другое: у них лучшие кадры для контроля, отличная техническая база, наконец, отлаженная система, распростертая «от Москвы до самых до окраин». Им, как говорится, и карты в руки.

А может, все-таки надо было заставить вертеться как следует заводские ОТК? Немало и таких предложений: передать их Госстандарту или даже создать для этого вневедомственный Государственный комитет по качеству продукции.

Ох уж эти ОТК! Сколько гроз пронеслось над их головами. Сколько копий поломано из-за них. А сдвигов никаких. Все на месте. И все так же в конце месяца или квартала живо откликаются они на призывы и пожелания своих руководителей придираться помягче, браковать поменьше. Из одного ведь котла премии черпают. Не будет плана — не жди и премий. И спокойно гуляет по стране продукция, мягко выражаясь, с недотянутыми кондициями.

Тогда, может, действительно они изжили себя? И надо вместо одной разветвленной службы внедрить на каждый завод другую, не зависимую от руководства предприятия. На «Фрезере», скажем, было бы не четыре, а 223 представителя Госстандарта. Причем большинство из них — обязательно «привязаны» к технологической цепи производства. А как директору в таком случае управлять качеством? Нет, тут что-то не то. Просто нужна такая психологическая атмосфера, при которой все бы знали: брак никогда не пройдет, даже если из-за этого сорвется план, а виновник обязательно пострадает материально и морально. Нужна неотвратимость наказания. Именно такая «пружина» и заложена в новую — государственную приемку продукции. И она уже делает свое дело.

Сколько нареканий было, скажем, на станки Черенцаванского станкостроительного завода! Но и тут докопались до первопричин. Виноватым во всем оказался шлифовальный агрегат, на котором обрабатывались шпиндели. Не давал он нужного класса чистоты. Тогда заводчане чуть ли не со всей Армении пригласили королей шлифовки — выручите! Те вручную доводили шпиндели. Но представитель Госстандарта А. Карапетян, сам в прошлом директор завода, видел, что это не выход из положения. И он лично обратился к министру станкостроения: дайте новое оборудование. И знаете, возымело. На самом заводе тоже не сидели сложа руки. Модернизировали участки, на финишные операции поставили асов. Теперь и продукция классом выше.

Поиски причин брака в Крымском телевизионном объединении «Фотон» убедили новую службу, что надо лучше проверять поступающие со стороны детали и узлы. И сразу на «проходной» пошло затоваривание. Особенно быстро росла гора сомнительных кинескопов с маркой воронежского завода. Пришлось Госстандарту вводить особый режим приемки у поставщиков. По следам брака «ушли в технологию» и вели «расследование» до тех пор, пока не вскрыли и не устранили совместными силами все «болевые» точки.

Таких примеров много. Новая в стране служба за короткий срок предотвратила выход недоброкачественной продукции за пределы предприятий на многие миллионы рублей. Оттого-то у нововведения и защитников сразу много появилось. Они убеждали: надо быстрее ввести новые формы контроля — приемку продукции на всех предприятиях, где изготавливаются машины, приборы, электроника, товары народного потребления. И такой шаг в стране сделали — с 1987 года госприемка введена на 1500 заводах и фабриках.

Но вернемся на московский завод «Фрезер».

Как-то начальник тридцать третьего цеха Дмитрий Каплун с жаром доказывал мне: качество и количество — это же, дескать, чашечки одних и тех же весов. Выиграешь в одном — потеряешь в другом.

— Представляете мое положение? — спрашивал он. — На финишных операциях — сплошные переделки. Заработки у людей упали. План еле до половины дотягиваем. Зато качество повысили.

А ведь и раньше рекламаций не было. — И сквозила в его рассуждениях одна и та же мысль: эксперимент протянется недолго.

Но Кузьмин стоял на своем: мы здесь надолго, послаблений не жди.

И вот мы снова в этом цехе. Возвраты готовой продукции практически полностью прекратились. Работа спорится. И только горы черновых заготовок выдают, что дела на финишных операциях по-прежнему не клеятся.

— Вот что сильно нас тормозит, — показывает начальник цеха на заточные станки. — Не задерживаются тут рабочие. Труд не из легких. Пока обработаешь одну фрезу, двадцать пять движений обеими руками сделаешь. Давно уже надо ставить тут новое оборудование, да желательно бы станки-автоматы. Но нам вместо этого расценки повысили, на фонд зарплаты добавили. Вон двух новичков на заточку взяли. Тоже, конечно, выход. Но ведь, честно говоря, путь-то не интенсивный, а экстенсивный.

А ведь, помнится, в прошлую встречу Дмитрий Каплун только о доплатах и говорил. Что ж, жизнь заставляет перестраиваться, переоценивать ценности, менять взгляды. Теперь у него и рассуждения другие. С помощью переоснащения участка можно, дескать, и количество вытянуть, на план сесть.

— Каплун прав, — говорил мне потом Кузьмин. — В цехе много старья, да и в целом завод давно нуждается в коренной реконструкции.

Недавно я встретился с Кузьминым.

— Теперь через наши руки проходят и сверла, — вводил он меня в курс своих хлопот. — Работаем, конечно, не вчетвером. Служба расширилась.

— А как взаимоотношения с дирекцией завода? — поинтересовался я.