Вячеслав Пальман - На суше и на море 1979

Какое поэтическое вдохновение, какая песнь краю, основанная на знаниях своего времени! Кто же не пожелал бы поехать в Австралию? Кто не понял бы Паганеля и его страсти к путешествиям, в которые отправился наш милый географ, покинув наконец свой тихий кабинет во Франции.

Паганель принадлежит девятнадцатому веку — веку великих путешественников и исчезающих «белых пятен», веку колониальных империй и гнева угнетенных… Жюль Берн верил в людей всех рас и всех народов. Вместе с географом Паганелем он жаждал открытий во имя цивилизации, гордился дружбой с краснокожим индейцем из Патагонии и верил в свободную Индию. Пылкий романтик, влюбленный в природу и человека, его Паганель, по рассеянности попав на яхту «Дункан», с радостным смущением добровольно присоединился к спасательной экспедиции, разыскивавшей капитана Гранта, который стремился открыть вдали от англичан остров для свободолюбивых шотландцев.

На яхте «Дункан» географ встретил таких же романтиков, как и он сам, отправившихся за тысячи миль с обрывками документа в руках. Сделать это могли лишь люди особого склада, такие нашлись среди шотландцев, сохранивших в сердце исконное стремление к свободе. Это леди Элен и лорд Гленарван, майор Мак-Наббс, капитан яхты Джон Мангле и экипаж судна, связанный дружескими узами с Гленарваном. К экспедиции примкнули трогательные и самоотверженные дети капитана Гранта, которым было что перенять от своих спутников, людей простых и мужественных, отважных, находчивых, благородных.

Леди Элен… Это она первая увидела в спасении капитана Гранта призвание свое и своих друзей. Это она высказывала о робинзонаде взгляды, которые впоследствии Жюль Верн положил в основу своего романа «Таинственный остров». Она спорила с Паганелем:

— Вы воображаете себе каких-то вымышленных Робинзонов, которых судьба предусмотрительно выбрасывает на превосходно выбранные острова, где природа лелеет их, словно избалованных детей…

— Как! Вы не верите, что можно быть счастливым на необитаемом острове?

— Нет, не верю. Человек создан для общества, а не для уединения. Одиночество породит в нем лишь отчаяние…

Элен не верила в Робинзона Крузо Даниэля Дефо, как не верил в него Жюль Берн. Даниэль Дефо взял в основу романа подлинную историю моряка, обнаруженного на необитаемом острове. Но этот моряк был совсем другим, чем в романе, он разучился говорить, опустился до состояния животного. Жюль Верн полемизирует с Дефо в «Таинственном острове», где показывает судьбу Айртона, совсем отличную от судьбы Робинзона Дефо.

Лорд Эдуард Гленарван — воплощение мужественности и благородства, доброты и стойкости, он слитен в своих мыслях и действиях со всеми остальными членами экспедиции: с добродушно-флегматичным майором, который согласен всегда со всеми, кроме Паганеля, с молодым капитаном Джоном Манглсом, с матросами яхты. Всех их вместе объединяет одна общая черта характера — «никогда не отступать».

Юный Роберт Грант, путешествуя с такими людьми, преодолевая вместе с ними множество препятствий, старается быть таким же. На протяжении всего романа мы видим, как он становится смелым, сильным, ловким, прямодушным и любящим.

На пути Роберта Гранта и старших его друзей встречаются два человека, примыкающих к экспедиции. Один из них темнокожий житель Патагонии, другой — белый. Один из них проводит путников через Американский материк, другой — через Австралию.

Романтическая фигура Талькава, сидящего верхом на великолепной, преданной, нежной и сильной Тауке, запоминается читателям. Приставив руку к глазам, всматривается всадник вдаль, куда ушли его друзья. Молчаливый, сдержанный, он разделял с путешественниками их невзгоды, преданно служа проводником. Долгий и опасный путь спаял их дружбу. При расставании он по-своему проявил ее. Свою жизнь он уже предлагал во время нападения красных волков. Теперь Талькав, бедный, но гордый, отказался от заработанных денег. «По дружбе», — коротко объясняет он. И в этом последнем поступке сказывается весь он — вольный былой хозяин Нового Света, умеющий увидеть друга и в белом человеке, когда тот думает не о наживе, а об оказании помощи брату, попавшему в беду.

А вот перед нами Айртон, второй проводник экспедиции, преступник, главарь шайки беглых каторжников, готовый на все — на ложь, предательство, убийство… Айртон достоин казни. Но лорд Гленарван, держа слово, данное Айртону, высаживает его на необитаемый остров. Айртону оставили оружие, патроны. Он снабжен не хуже Робинзона Крузо, у него есть даже хижина. Но у Жюля Верна свой взгляд на судьбу одинокого человека. Лишенный общества, он перестает быть человеком.

Капитан Немо! Кто не помнит образа этого героя? Высокий, скрестивший руки на груди, с красивым и печальным лицом, оттененным темной бородой, с пристальным, устремленным вдаль взглядом темных глаз… Создав образ капитана Немо, Жюль Верн сделал открытие в литературе. Это образ совершенно нового типа. До него существовали герои-воины, герои-подвижники, герои-путешественники, но никогда не появлялось на страницах книг героя-техника. Капитан Немо появился в век стремительного развития техники, в век пара и электричества, появился как символ невиданного технического прогресса.

Капитан Немо применил электричество в таких масштабах, о которых и не помышляли еще в те времена. Никто тогда не изобрел еще надежного электрического освещения. Никто не применял электричество как энергию двигателя. Капитан Немо, опережая свое время на столетие, а во многом и на еще больший срок, не только заставил электричество передвигать подводное судно, освещать ему путь в толще вод, но и нашел способ непрерывно добывать электричество из морской воды, в которой мчался его удивительный «Наутилус». В беседе с профессором Аронаксом капитан Немо вскользь заметил, что мог бы добывать энергию, используя разницу температур в верхних и нижних слоях воды. И эта идея стала ведущей в творчестве одного из читателей Жюля Верна — французского инженера Клода, чью установку для использования энергии морей я видел в 1939 году на Нью-Йоркской международной выставке, посвященной завтрашнему дню.

Технический гений капитана Немо заключается не в создании подводной лодки. Подводные лодки существовали уже во времена Жюля Верна, и одна из них, носившая знаменательное имя «Давид», протаранила корабль южан во время Гражданской войны в Америке, погибнув при этом. Гений Немо выразился в том, что созданная им подводная лодка неизмеримо совершеннее когда-либо существовавших до нее. Оборудуя свой «Наутилус», капитан Немо дерзко предвосхищал будущие достижения техники. Нарисовать такой конкретный образ изобретателя, который создает не просто «что-то замечательное», а вполне реальное в судостроении, электротехнике и многих других областях, создать образ гениального ученого, который своими осуществленными замыслами показывал бы путь прогресса человечеству, можно было лишь потому, что Великий мечтатель — Жюль Верн понимал тенденцию развития науки и техники, знал о всех последних достижениях и способен был угадывать направление научно-технического прогресса.