Олег Попцов - На суше и на море 1986

Однако умереть на берегах Ганга — мечта правоверного индуса. Тут же, на специальных платформах у самой воды, пылают погребальные костры. Родственники покойного созерцают обряд. Жрец огромным, как дышло, шестом перемешивает костер, чтобы жарче горел. Все, что останется после костра, сбросят в воду. И так не только в Варанаси, но и по всей Индии, у любой реки, у любого озера. Но миллионы паломников несут пепел родственников, чтобы предать его именно водам Ганга, именно у Варанаси.

Но самых праведных, как и безвременно умерших младенцев, хоронят в водах Ганга, не кремируя.

О храмах Варанаси пишут так же восторженно, как и об обряде омовения в Ганге. Особенно древних среди них нет. Большинство построено в новое время. Память сохранила некий калейдоскоп. Вот двухсотлетний храм бога Шивы, называемый в обиходе Золотым. Он и в самом деле очень богат. Пол его вымощен мрамором, вход отделан серебром, купол покрыт золотом. Называют даже точное количество драгоценного металла, истраченного на эту работу, — 800 кг!

В храме колодец, из которого черпают святую воду — воду знаний. Вокруг храма в страшной тесноте толпятся обступившие его многоэтажные жилые дома. Они давят, затирают его, заслоняют от света и простора. А тот, маленький и грустный, уже врос в землю, его пол стал ниже уровня узких, переполненных торговцами и паломниками улиц. И уличная вода, переливаясь через мраморный порог, достигает колодца знаний.

Храм Матери-Индии — «Бхаратматамандир». В нем не правят службы. Он — музей, хоть и построен лишь в 1936 году. В центре храма на полу гигантская беломраморная рельефная карта Индостана. Двадцать шесть скульпторов ваяли ее шесть лет.

Великолепен белоснежный храм университета, торжественно стоящий в просторном парке, и группы людей в ярких национальных одеждах, гуляющих по дорожкам или сидящих на зелени газонов, напоминают клумбы цветов.

Запомнился храм богини Дурги, где на меня напали священные обезьяны — чернолицые, с седыми бакенбардами хануманы.

Там я вдруг уяснил, что в Индии одно и то же имя может быть и женским и мужским. Спас меня пожилой индиец по имени Дурга, школьный учитель и экскурсовод, человек, влюбленный в свой родной город. Подобно своей тезке, могучей, многорукой, вооруженной до зубов Дурге, он бросился на обезьян, громко крича, и обидчики отступили. Для того чтобы совершить свой подвиг, ему хватило всего двух рук и одной бамбуковой палки.

Тут я уяснил, что если самое крайнее проявление нерасположения к корове — это похлопать ее по боку рукой или пучком травы, то на хануманов не грех и палкой замахнуться: однажды на моих глазах обезьяны искусали женщину.

В храме Дурги я понял, почему индусы благоговеют перед коровой и не жалуют буйвола, ведь буйвол — черное исчадие недр, помощник Ямы — повелителя преисподней, ведь в буйвола воплотился демон Махиша, которого уничтожила Дурга. Понял, почему именно буйволов забивают в жертву этой богине.

Белошерстные или рыжеватые, часто комолые индийские коровы — воплощение миролюбия и кротости. Чем живут бродячие коровы индийских городов (а их немало), известно, наверное, одному только Шиве, которому служит владыка коровьего народа — бык Нанди. Скажу одно: коровий рацион скуден и случаен. Не потому ли так тощи и низкорослы они, особенно в Бенгалии.

Обожествляя и стараясь не обидеть все живое, индусы пассивны в отношении к чужим страданиям, причиной которых конкретно не являются. В этом и традиционная философия, и повседневность: все в мире идет своим путем, каждый достоин того, что имеет. Но и стойкость в собственных страданиях порой выглядит как равнодушие к себе самому.

Но не всех такая философия удовлетворяла и удовлетворяет.

Варанаси знает героев и борцов за народную независимость. Тут родилась Лакшми Бай, предводительница антианглийского восстания в 1857 году. Песни о ней поют до сих пор. Ее жизнь известна любому школьнику.

В 1922 году в Варанаси под руководством Шаукатама Усмана создана одна из первых подпольных групп индийских коммунистов.

Здесь, как и в других промышленных городах, гремели бои на уличных баррикадах в 1945–1946 годах.

Варанаси не только столица паломников, он и город студентов, ученых, рабочих. С берегов Ганга был древний астроном Индии Арьябата, именем которого назван первый индийский искусственный спутник Земли.

Варанаси известен крупным тепловозостроительным заводом, заводом минеральных удобрений, хлопчатобумажными и шелкоткацкими фабриками.

Дочь Ганга (его приток) Джамна — другая священная река Индии. На высоком ее берегу стоит Агра — шестисоттысячный город. Агра — это прежде всего Тадж-Махал — жемчужина мировой архитектуры. В XVII веке правитель империи Моголов Шах-Джахан, дабы увековечить имя своей любимой жены Арджуман Бану и возвеличить свою любовь к ней, построил прекрасный мавзолей. Как белое облако парит он над водами Джамны, отражаясь в них и днем, и лунными ночами. Особенно прекрасен он ранним утром, когда, принимая цвет неба и зари, кажется состоящим лишь из света и туманной дымки. Арджуман умерла, родив своему повелителю четырнадцатого ребенка (однако только шестеро ее детей пережили младенчество). Строили мавзолей 18 лет из мрамора, привозимого за 300 километров. Камень сам по себе не чисто белый, а с серыми и кремовыми разводами. Но это не портит впечатления, а, пожалуй, наоборот, оживляет сооружение. Шах-Джахан щедро наградил архитектора. Гонорар был так велик, что мастер смог безбедно прожить всю оставшуюся жизнь, ничего уж более не создавая. Да он и не мог создать что-либо еще: шах лишил его рук. Это легенда. В какой мере она правдива — неизвестно. Но правда то, что история Тадж-Махала должна была иметь свое продолжение: на противоположном берегу Джамны замышлялось построить точно такой же мавзолей, но не белый, а черный — для самого Джахана. Но план не был осуществлен: сын Джахана и Арджуман Аурангзеб, уничтожив своих братьев, лишил отца власти, заключив его в толстых стенах столичной цитадели. И тот умер там, созерцая с балконов крепостной стены вечную обитель своей любимой, белевшую в отдалении. Его гробницу поставили рядом с гробницей Арджуман, а бутовый фундамент несостоявшегося двойника Тадж-Махала и сейчас еще размывает полая вода вечной реки.

Вот такая весьма сентиментальная история. Но если нас посетят унылые мысли о жалкой судьбе отца, обиженного злым сыном, то не стоит поддаваться им. Шах-Джахан получил вполне по заслугам, ведь и он в свое время пытался вырвать власть у своего отца Джахангира. А когда взял ее, то, чтобы застраховаться от неожиданностей, уничтожил остальных претендентов на престол. Так же вел себя и Джахангир, бунтуя против родителя, славного падишаха Акбара.