Олег Кирьянов - Южная Корея

Существуют в «конглише» и прямые кальки без искажения смысла. Даже достаточно много: «сентхо» (центр, center ), «дэйтхы» (свидание, date ) и прочие. Правда, к любым, даже прямым заимствованиям иностранному уху следует привыкнуть. Со мной на курсе в Сеульском университете училась девушка из Австралии. Хотя английский был у нее родной, но корейцы не понимали, когда она говорила « napkin », хотя то же самое слово с тем же самым значением (салфетка) имеется и в «конглише». Для этого просто надо добавлять придыхания — что-то типа «нэпхыкхин», тогда жители Страны утренней свежести сразу оживают: «А, салфетки! Вот теперь вы правильно сказали!» Правда, такие комплименты у австралийки вызывали иронические фырканья.

Неверно будет думать, что только корейцы не знают о всех причудах «конглиша». Им многие об этом говорят; часто, особенно перед различными крупными международными мероприятиями, честь проводить которые выпадает Корее, начинаются кампании по искоренению «коглиша»: проводятся разной интенсивности курсы «иностранного ликбеза», на которых учат, как правильно говорить хоть основные фразы на английском, выпускаются даже специальные справочники, где выписаны слова, имеющие разные значения в английском и корейском языках, и т. п. Но, как правило, все это постепенно сходит на нет после завершения мероприятий, а «конглиш» с его «собисы», «апхаты», «тхэлэнтхы» и прочими перлами остается и уже давно стал частью живого корейского языка.

Корею традиционно называют мононациональной страной. Действительно, западноевропейская или американская ситуация, когда только по внешности вы не можете определить, иностранец человек или нет, корейцам незнакома и чужда. Темнокожие и белые гости зарубежных стран издалека бросаются в глаза в массе корейцев, где у всех черные волосы, карие глаза и азиатский тип лица. Часто иностранцы, завидев в однородной массе корейцев «родное иностранное» лицо, радуются человеку как соотечественнику. Последние несколько десятков лет в Южной Корее было одно и очень незначительное — 20–25 тысяч человек — национальное меньшинство — китайцы. И то, как можно догадаться, в глаза они особо не бросались, так как часто отличить китайца от корейца только по внешности невозможно.

Но времена меняются. В последние несколько лет Южная Корея столкнулась с крайне необычной для себя ситуацией. Постепенно выходцев из других стран, проживающих в Республике Корея, становится все больше. Согласно статистике, количество долгое время проживающих в стране иностранцев (то есть туристы в расчет не берутся) уже превысило миллион, а это с учетом почти 50-миллионого населения означает два процента от общей численности. Если посмотреть, выходцы из каких стран доминируют, то на первом месте стоят все те же китайцы, затем идут американцы, вьетнамцы, филиппинцы, тайцы и т. д.

Были в корейской истории периоды, когда иностранное присутствие было значительное. В тот же период японской оккупации полуострова с 1910 по 1945 год. в Сеуле четверть населения составляли представители Страны восходящего солнца. Однако после освобождения чужаков быстро выдавили, китайскую колонию тоже сильно подсократили, оставшись в привычном однонациональном состоянии.

Но теперь ситуация принципиально иная. Да, среди отмеченного миллиона иностранцев значительна доля тех, кто рано или поздно покинет Страну утренней свежести — это представители транснациональных корпораций, солдаты и члены их семей из расквартированного в Корее американского военного контингента, преподаватели английского языка, приехавшие за длинной и легкой воной в Южную Корею из англоязычных и прочих стран, иностранные рабочие из стран «третьего мира». Но все равно теперь из того иностранного миллиона впервые большую часть стали составлять те, кто навсегда останется в Южной Корее.

Корея превращается в многонациональное общество во многом из-за иностранных жен, среди которых доминируют представительницы Вьетнама, Индонезии, Китая, Камбоджи и прочих стран Юго-Восточной Азии.

С середины 1990-х годов в Корее сложилась достаточно сложная демографическая ситуация. Из-за традиционного предпочтения корейцев, отдаваемого именно сыновьям, в населении сложился заметный — до 10 % — дисбаланс в пользу мужчин. Многие корейцы мне говорили, что это легко заметить по начальным классам школы, где мальчики и девочки учатся вместе и их рассаживают смешанными парами. Для некоторых ребят уже не находят пары.

Проблема в итоге стала весьма серьезной, так как значительная часть корейских мужчин не могла найти себе спутницу жизни. Особенно это касается жителей сельских районов, где предпочтение сыновей особенно сильно, и в то же время работать на полях современные кореянки отнюдь не горят желанием. Вот и поехали молодые парни из корейской деревни за границу. Тут же появились многочисленные компании, которые обещали «красивых и покладистых жен из Вьетнама, Камбоджи, Китая и т. д.». Весьма часто в современной корейской деревне на стенах можно увидеть рекламы «туров за женами». Некоторые добирались и до бывших республик Средней Азии.

Большинству девушек из стран «третьего мира» было не привыкать работать в поле, тем более замужество за корейцем позволяло оказывать помощь своим родителям. Корейцы-мужчины получали же свою «ненаглядную», которой не нашлось среди соотечественниц. Да, далеко не всегда шло гладко, взаимоотношения между такими супругами, когда кореец фактически покупал себе жену, были время от времени далекими от идеальных, невестка не всегда находила общий язык со свекровью, мешало и незнание корейского, но так или иначе процесс пошел. В итоге по статистике в 2007 году четверть всех браков, которые были заключены в деревне, были с иностранками. А это значит, что лет через двадцать в корейском обществе будет значительное количество детей, которое будут иметь несколько иную внешность.

Конечно, до сих пор ситуация, когда кореец женится на белой или темнокожей иностранке и пара остается жить в Корее — редкость, исключение. Да и проблемы у детей от таких браков на чисто бытовом уровне возникают посерьезнее. Легко догадаться, что ребенок, родившийся от корейца и вьетнамки, будет меньше выделяться в группе корейских ребят, чем тот, у кого папа кореец, а мама, допустим, немка. Последние выглядят больше как иностранцы, и, говорят, в садике, школах и дальше нередки случаи дискриминации именно из-за его «некорейской» (хотя, с точки зрения немцев, ребенок будет больше выглядеть как кореец) внешности.

Но все равно Южная Корея уже вступила на путь многонационального общества. Может быть, правильнее будет уточнить, что среди вливающихся в корейскую среду иностранцев всегда будут доминировать именно азиаты, но важен сам факт, что корейцы стали принимать в свои ряды представителей других культур в массовом порядке. По местному радио, телевидению, в газетах госструктуры уже начали активную пропагандистскую кампанию, которая подчеркивает, что Корея становится многонациональным обществом и принимать надо всех. Корейцем может быть любой вне зависимости от внешности.