Пауль Вернер Ланге - Континент коротких теней

Стэнли еще раз вернулся в Африку, посетив Капскую колонию. Человек, которого к тому времени даже английские газеты принялись обвинять в том, что он прошел по Черному континенту, словно огненный смерч, отныне пытался преуспеть в роли почтенного гражданина. Он женился и даже стал депутатом парламента. Но когда не посчитались с его мнением и напомнили ему о его происхождении, он, оскорбившись, уехал в свое поместье. У ручья «Конго», у пруда «Стэнли-Пул», мучимый приступами малярии и другими болезнями, он провел свои последние дни. Что же его так задело? Его, кто полностью соответствовал идеалам своего общестна, кто проявлял столько энергии, будто ему предстояло сотворить мир!

«Если ты богат, тебя ненавидят, если беден презирают» (ашанти. Гана).

Ни одному другому исследователю Африки не удалось осуществить столь успешные походы, ни один не удостоился такого признания. Он написал целую дюжину толстенных книг, круг его читателей составляли миллионы. Его лекции встречались восторженно, да нет, просто благоговейно. И тем не менее жизнь его не удалась. В конце ее он чувствовал разлад и разочарование. Ибо если путешественник сравнивает свои усилия и пройденные пути с повседневным трудом других, то единственным мерилом оказывается радость от самого путешествия. Генри Мортон Стэнли познал это в избытке. Но мерить себя и свою жизнь иными представлениями о человеческих ценностях, сочувствовать, интуитивно понимать других людей, даже если у них иной образ жизни, обладать даром расположения, симпатии и единения с непохожими на тебя обитателями Земли — все это ему не было дано. Никто не научил его ценить подобные вещи. «Самые большие успехи, — разочарованно

Результат деятельности белого человека — такие тщательные путевые наброски и измерения позволили нанести на карты глубинные районы Африки

отмечал он, — очень часто сопряжены с непонятной меланхолией».4 мая 1904 года Дороти Стэнли похоронила своего мужа в Вестминстерском аббатстве. Впрочем, умерший и не сомневался, что будет упокоен рядом с Ливингстоном. Но и на этот раз «неизбежное зло», как когда-то называли Джона Роулендса, было деликатно, но решительно отодвинуто на задний план.

Однако мы несколько отклонились от цели нашего повествования. Период времени, о котором сейчас идет речь, охватывает много достойных упоминания, впечатляющих, а в некоторых случаях и поучительных судеб исследователей. Например, нельзя не упомянуть такого одержимого неудачника, как Карл Клаус фон дер Деккен, страстного исследователя и путешественника, погибшего тридцатидвухлетним Или Готлиба Адольфа Краузе, чья научная деятельность сопровождалась редкой для того времени гуманистической, антиколониальной направленностью. Но все же давайте ограничимся теми событиями, которые мы описали, и остановимся на знаменательной дате — 1885 год. Знаменательной не только в истории географических исследований в Африке, но и в политической жизни. В ноябре 1884 года в Берлине состоялась конференция по Конго, на которой встретились делегаты тринадцати европейских стран, Турции и США, чтобы разделить между собой бесхозные, по их мнению, районы Африки, Участники переговоров, длившихся до февраля 1885 года, использовали достижения Барта, Ливингстона, Стэнли и многих других исследователей, чтобы произвольно провести границы, что исказило естественные связи на континенте, а также для обоснования других своих притязаний Всю неприглядность этого дележа трудно даже вообразить. То, как оно до сих пор сказывается на жителях Африканского континента, передают строки из стихотворения Мишеля Кайойа, поэта из Того:

Необыкновенно удачно завершилась конференция для короля Леопольда II, чье так называемое «Свободное государство Конго» было признано официально, а он сам был объявлен знаменосцем борьбы против работорговли. А также для рейхсканцлера Отто фон Бисмарка. Довольно продолжительное время Бисмарк не был сторонником расширения колониальных империй, ибо опасался, что таким образом могут чрезмерно усилиться Великобритания и Франция и произойдет их сближение, опасное для Германской империи. Умело используя противоречия в интересах разных государств, Бисмарк вышел на политическую сцену в качестве арбитра в яростной дележке и преподнес германские запросы как наименьшее зло на настоящем этапе. О том, что он, как и целый ряд других представителей, не собирался бороться в Африке за «мир и справедливость», говорит его требование просто-напросто вычеркнуть эту формулировку из документов конференции, Тем более что немецкие десанты уже в декабре 1884 года бесчинствовали на западноафриканском побережье, и это было только началом резни.

Результаты колониальной эксплуатации в Африке видны везде и везде болезненно ощутимы. И довольно часто кажущийся беспредельно могучим «индустриальный колониализм» срывает попытки народов Африки выйти из кабальной зависимости. Расстроенные экономические и социальные отношения, оставленные бывшими хозяевами, алкоголизм и проституция наряду с огромным количеством беженцев и калек побудили некоторых доброжелателей обвинить «разрушительный белый мир» в «подрыве и искоренении культурных устоев». Но не существует «превосходства белых» и «убожества черных». Везде были и есть только люди, которые совместно живут и трудятся. И было бы неразумно с парализующим чувством вины смотреть на историю, не признавая того, что общество и прогресс не развивались без унижения и даже уничтожения людей. Но куда больше жители Африки страдают не от подрыва культурных устоев, а от сырьевой политики «индустриального колониализма», от утаивания всех научных и технических достижений последних столетий, от засухи, малярии, дизентерии. Им недостает не симпатии, которая ни к чему не обязывает, а маиса и маниоки. Они прилагают все усилия, но вряд ли без продуманной помощи скоро выберутся из нужды, в которой оказались не по своей вине.