Константин Стогний - Пангапу, или Статуэтка богини Кали

В общем, работа шла полным ходом, и к концу дня все было готово для встречи непрошеных гостей. По подсчетам Виктора, банда «рэскол» должна была появиться глубокой ночью.

Лавров и представить себе не мог, на что способны его новые соплеменники хули. В сердцах этих людей, пусть и кровожадных людоедов, но все-таки людей, было гораздо больше человеческого, чем у многих цивилизованных гуманистов.

Самоотверженность и способность самопожертвования были у всех – от старого вождя Хоро и жаждущего крови шамана Земита до забитой папуаски Лоры.

Лора осторожно шла той частью джунглей, где почти никто и никогда не ходил. Это была неприветливая местность с обугленными старыми деревьями и золой, следствием периодических лесных пожаров. Травы чередовалась с небольшими молодыми рощицами. Тишина иногда пугает больше, чем неизвестные звуки у горы Старого Шамана. Казалось, даже птицы облетают эти зловещие места. Неподалеку текла Черная река, а рядом с ней в пещере жил белый папуас – Курус. Страшное человекоподобное существо с седыми всклокоченными прядями нестриженых волос, бесцветными глазами и пегой, бело-красной, кожей. Даже увидеть его в джунглях было плохой приметой. Считалось, что если повстречаешь Куруса – будешь долго болеть. Папуас-отшельник получил свое имя от названия страшной болезни – куру-куру. Заболевая ею, человек умирает от хохота. Никто не знает истинной причины ее возникновения. Ученые-исследователи, которые остались живы после путешествия в край каннибалов, утверждали, что заболевание происходит от поедания людоедами человеческого мозга, но научным путем это так и не было доказано. Тем не менее ежегодно от куру-куру кто-то умирает по сей день. И ее можно сравнить разве что с тяжелой формой гриппа.

Так и жил колдун Курус в своей пещере один, и даже шаманы боялись посещать его. Не испугалась только Лора. Слишком велико было ее желание помочь человеку, который спас ее и сына. Подойдя к темному своду пещеры, из которой разило сыростью и холодом, она услышала дикий кашляющий хохот, который катился эхом по всем окрестностям. Лора даже отступила на несколько шагов назад, но, немного подумав и пересилив себя, все-таки вошла внутрь.

– Я не боюсь тебя, Курус.

Колдун посмотрел на молодую женщину бесцветными слезящимися глазами и молча почесал в грязной копне волос.

– Я – мать! И ты должен меня понять. У тебя тоже была мать…

Лора долго не выходила из пещеры колдуна-отшельника, и если бы ее кто-то ждал снаружи, уже бы начали волноваться – не съел ли старый зверь молодую женщину хули… Но нет, не съел. Лора спокойно вышла из убежища альбиноса. Он обещал ей помочь, за что получил самое ценное, что было у женщины, – череп ее матери. Иногда, втайне от своих соплеменников, отчаявшиеся женщины джунглей шли к Курусу за именами своих новорожденных детей, и колдун вручал им черепа. Откуда он их брал? Кто знает? Взамен уже немолодой изгой получал ценные подарки в виде ноги, а то и целой туши свиньи. Если расспросить отдельных папуасок подробнее, они расскажут вам по секрету, что Курус не отказывал в помощи никому и никогда. Тем не менее его все равно боялись и даже пугали им непослушных детей. Когда-нибудь и Лора будет пугать им своего маленького Дика.

– Явар, ты еще не догадался, почему сына Матаджи и Лоры зовут Диком?

Виктор и Явар заканчивали вязать последний узел на веревке при входе в поселение хули.

– Нет, маста Вик, – наивный Явар не понял, к чему клонит Лавров. Но Пиакор, стоящая рядом с мужчинами, кажется, уже поняла.

– Вик, ты думаешь…

– …Я думаю, что Матаджи со своей семьей отведал бренного тела пропавшего Ричада Уэзли, – заключил Виктор, – следствие по делу окончено. За неимением прямых улик преступник сыт и выпущен на свободу.

– А при чем тут Уэзли? – недоумевал Явар.

Виктор повел Явара в сторону поселения и положил ему руку на плечо. Он, как всегда, старался придать беседе ироничный характер.

– Дело в том, Явар, что наш старый знакомый Дик и Ричард – это одно и то же имя. А поскольку Ричардов в джунглях не так много, нетрудно догадаться, что Матаджи однажды поужинал европейским натуралистом.

Как ни старался Виктор, Явара все-таки стошнило и ему пришлось бежать в ближайшие кусты. Виктор покачал головой и посмотрел на Пиакор.

– Ну какое поколение нынче слабое…

– Вик, – Пиакор подошла к журналисту, – тут есть еще одно имя… Мне кажется, Явар его слышать не должен.

Девушка говорила очень тихо, и Виктор насторожился.

– Что за имя, Пиа?

– У одного мальчика из племени – имя Цаплык. Я точно знаю, я слышала. Это учитель Явара…

– Я знаю, – оборвал Виктор.

Лаврову стало не по себе. Он безразлично относился к съеденным англичанам, которых никогда в глаза не видел, но здесь речь шла о старом товарище – Андрии Цаплыке. «Неужели Андрюху тоже… того?»

Виктор опять вспомнил молодые годы. Когда только пришел в журналистику. Конечно, как говорится, «иных уж нет, а те далече» – многих из друзей не вернуть, ведь прошло больше двадцати лет. Но чтобы вот так – знать, что один из друзей молодости просто съеден… Лучше бы Пиакор не говорила об этом…

– Маста Вик, что с вами? Вам тоже плохо? – спросил Виктора вернувшийся обратно Явар.

– Все нормально, малый, – сказал сквозь гримасу Лавров, – мне просто Пиакор на ногу наступила. Пойдем. Нужно отдохнуть перед приемом гостей.

Старый Хоро в очередной раз собрал воинов племени. Папуасы не могли успокоиться после ухода из поселения. Эта ночь была для них первой в новом лесу. Быстро добыв огонь с помощью кремня, купленного у одного европейца по случаю, Эбума развел костер, и вскоре семьи грелись, каждая у своего очага. Непривычные к ночевке в джунглях, дети плакали, и женщины с трудом смогли их убаюкать. Даже свиньи, которым, казалось, не было никакой разницы, где спать, и те пугливо жались к ногам хозяек. Они привыкли жить рядом с людьми, но не было жилища – кругом были джунгли, большие деревья и темнота. Понимая, что так долго продолжаться не может, старый вождь все-таки решился на отчаянный шаг.

– Братья! Виктор не может больше молчать! Мы могли помочь белому хули! Никто больше этого не сделает для него. Белый Хоро остался один и погибнет. Ваш вождь совершил ошибку, послушав его.

В ответ послышались возгласы:

– Белый Хоро просил всех уйти! Сказал, что это его битва!

– Белый брат победит врага!

– С нами женщины и дети. Чем мы ему поможем?

Старик задумался. Может быть, старческое слабоумие дается как милость тем, кто не в силах посмотреть в лицо своему прошлому? Но тут инициативу перехватил Матаджи.

– Чем поможем!? Что слышит Матаджи!? Хули никогда не были трусами! – воскликнул воин. – Кто-нибудь сможет сказать, что Матаджи трус? Говорите!