Павел Пашков - Ярость Севера. Книга первая

– Она никому ничего не скажет … – пробурчал Паль и, качаясь, поплелся за ней в след по улице.

Дверь в его дом осталась открытой, там, в спальне тревожно вздрагивая, крепко спала Астрид Пестрокрылая. Ночь задрожала от грубых ступней пятнадцати тысяч воинов и все они сошли на берег с кораблей. Послышались радостные крики, толпы мужиков покатили бочки с медом и понесли огромные тары с едой к большому столу. Луна поцеловала волны залива и, повернувшись к городу, плюнула в самый его центр.

– Ингрииид! Куда же ты! – закричал Паль, видя перед собой силуэт женщины.

Он протянул руку вперед, пытаясь в пьяном состоянии схватить Ингрид, но внезапно с ног его сбил викинг из Герда.

– Ты кто еще такой? – Паль в недоумении выхватил свой топор и встал на ноги, но викинг, сбивший его, уже пропал.

За спиной послышалось дыхание и конунг, недолго думая, с разворота, махнул топором в темноту. Тяжелая сталь воткнулась во что-то твердое, и после мягко прошла в череп мужчины. Тот обмяк и камнем рухнул на землю. Паль подошел к нему, пнул ногой и все также, не понимая, что случилось, медленно стал поворачиваться и осматривать город. Со всех сторон сомнительные мужчины подкрадывались к воинам и ловко перерезали им глотки. Так же быстро они хватали трупы викингов за ноги и оттаскивали в самые темные места, канавы и углы домов.

– Что за…. – Паль вмиг протрезвел, сделал шаг назад, туда, где его никто не увидит и стал ждать. Сам не понимая чего. Через несколько минут раздались крики, вопли и все воины с центра города, сломя голову, побежали к берегу залива. Паль пробрался через кусты, быстро миновал две узкие улочки и, выйдя к последней улице, встал в полном оцепенении: весь залив полыхал единым пламенем! Драккары горели, трещали и светились от огня. На берегу выстроились викинги в два ряда, первый ряд присел и выставил в сторону города арбалеты. Мужчины во втором ряду подняли над своими головами топоры и встали в боевое положение, готовые в любой момент ринуться вперед. С самого края стоял мужчина, который, что-то кричал воинам, по всему видимо, отдавал приказы! Не успел Паль придти в себя от потрясенного шока, как на берег с криками, вразброс, стали выбегать воины, сотни, тысячи мужиков шли в атаку. Первый ряд арбалетчиков выстрелил по атакующим, которые упав, сбили с ног бегущих сзади мужчин. Потом, арбалетчики сделали еще несколько выстрелов и когда мужчины из города, подбежали совсем близко, они выбросили свои арбалеты и, выхватив топоры, ринулись в нападение! Начался жаркий бой, и только Паль хотел ринуться на помощь своим, как сзади, на многотысячное войско конунгов и ярлов, налетели неизвестные. Сотни воинов стали рубить топорами ни о чем не подозревавших викингов. Сверху, Палю было прекрасно видно, как огромное войско викингов, зажав с двух сторон, усердно били неизвестные. Драккары пылали в огне, а их хозяев жестоко рубили топорами. Тот, кто руководил воинам на берегу, мужчина, отошел от общего побоища и спокойно сидел на большом камне. Паль просто не верил своим глазам, все, что происходило здесь, напоминало страшный сон. Когда кто-то с берега очередной раз завопил от вида своей перерубленной конечности, Паль пришел в себя и, вспомнив про Астрид, со всех ног бросился в город. На своей улице он увидел двух лошадей и телегу, мужчина с девушкой помогали Астрид покинуть дом. Конунг подбежал ближе и заприметил, что это была Ингрид со своим отцом. При виде Паля она испуганно отскочила назад и ошарашено уставилась на него.

– Что встали? Бегом Астрид в телегу и сваливаем! Бегом! Кому говорю! – Паль грозно посмотрел на них и, подбежав к Астрид, как ни в чем не бывало, стал помогать ей, залезть на телегу. Послышались крики воинов в темноте, Ингрид с отцом поспешно последовали за Астрид, Паль запрыгнул следом и, ударив лошадей кожаной плетью, повел их вон из города.

Астрид обернулась назад. Город пылал в огне, кто-то стал поджигать дома. Драккары на заливе практически перестали гореть, криков стало меньше. Чувствовался едкий дым костров, запах горящего дерева и смерть. Сплошная смерть. Паль громко крикнул лошадям: «Вперед сволочи! Быстрее! Быстрее!» Астрид плотнее укутавшись в теплые шкуры, мягко закрыла глаза. Первые блики рассвета показались из-за холма.

Ниялль весь в крови, к счастью не своей, сидит на берегу залива. За спиной тысячи трупов, стоны и кряхтения полуживых бойцов. Широкая улыбка искажает лицо, делая его демонически ужасным. Он сжимает в руке рукоять топора, которая перемотана тугой кожаной лентой, и смотри вдаль. Весь залив представляет из себя, плавающие обгорелые доски, вещи и черный древесный уголь, что волнами прибивает к берегу. Ни одни драккар не остался целым в этом пожаре. Воины города Герд справились с врагами, но какой ценой… Лишь сотня бойцов вернется к своим семьям. Почти полторы тысячи викингов пали в этом бою, утащив за собой не менее пятнадцати тысяч врагов. Успех битвы был в большей степени обусловлен великолепному стратегическому плану Ниялля. И вот, сейчас, ранним утром он сидит один на самом берегу северного моря и просто всматривается вдаль. Все лицо забрызгано кровью, руки в порезах и мазолях… Большие мужские ладони, стали еще грубее этой ночью от битвы. А конунг Рангвальд остался дома. Пропустил такое событие, ах с каким удовольствием Ниялль пробил бы его голову своим топором. Ниялль тяжело поднялся на ноги и осмотрелся по сторонам, подобно ему, другие воины тоже сидят на берегу залива. Единично, редко. Йорвик наполовину сгорел.

– Ты в порядке? – высокий длиннобородый мужчина подошел к Нияллю. – Пальцы перерубили, видал? – он протянул к его лицу длинную кисть руки, которая была перемотана грязной тряпкой. – Три пальца… Как не бывало! Жаль.

Ниялль медленно поднял голову и посмотрел на мужчину. Это был воин из Герда, арбалетчик, что стоял в первом ряду.

– Выпить бы! – Ниялль ухмыльнулся и заглянул мужчине прямо в глаза. – Выпить!

– Воды? – викинг уронил нож из руки и присел, чтобы его поднять. Он посмотрел на Ниялля снизу вверх, и его передернуло от мерзкого вида этого изувеченного викинга. Казалось, что Ниялль само олицетворение зла, чудище из древних легенд. Чуть худощавый, но при этом крайне мускулистый. Злые глаза, смеющиеся яростью и мерзостью. А еще это лицо, изуродованное тяжелым веслом. Такая внешность пугала людей и вызывала отвращение.

– Воды! – усмехнулся Ниялль. – Воду пусть пьют собаки, а я хочу мед! Сладкий перебродивший мед! – он посмотрел на поднимающегося воина и развернувшись в сторону города, раскачиваясь из стороны в сторону, поплелся туда. – Ты идешь? Или будешь с собаками воду пить?