Борис Вронский - По таёжным тропам. Записки геолога

История «Большой Колымы» неразрывно связана с именем Юрия Александровича Билибина. Его научная интуиция, энергия и целеустремленность позволили ему с дерзкой прозорливостью увидеть будущее этого края в то время, когда богатства последнего находились еще в потенции и когда о его перспективах и возможностях можно было только догадываться.

В данном случае научное предвидение оправдало себя только в 1936 году. На первой геологической всеколымской конференции глава Дальстроя Эдуард Петрович Берзин заявил, что выданный Билибиным вексель, оплачен и претензий к геологам со стороны руководства Дальстроя больше нет.

Как это ни парадоксально, но такое крупнейшее предприятие как Дальстрой было создано благодаря геологической ошибке. Этой ошибкой явилось первоначальное заключение Билибина о перспективах рудной золотоносности Колымского края.

Первая, экспедиция Билибина в 1928 году, помимо выявления ряда небольших россыпных месторождений золота в бассейне Среднекана, где в это время уже работало два приисковых участка старательского типа, установила наличие промышленного золота в правом притоке Колымы — речке Утиной, примерно в 100 км от Среднекана. Это месторождение было обнаружено одним из участников экспедиции С. Д. Раковским.

Однако несколько сравнительно небольших россыпных месторождений, хотя бы и с высоким содержанием золота, не могли обусловить создание мощной организации с многомиллионными затратами даже при уверенности в потенциальных богатствах края. Они слишком ненадежны и быстро иссякают.

Другое дело — рудные месторождения, которые при достаточно больших запасах золота обеспечивают работу предприятия на десятки лет.

Естественно, что поискам рудных месторождений первая экспедиция уделяла существенное внимание. И вот, чуть ли не в первые месяцы работ, в бассейне Среднекана была обнаружена мощная оруденелая дайка [1] Дайка — вертикальная или наклонная жила горной породы. с хорошим, судя по первым пробам, золотым и мышьяковым оруденением.

Дополнительные сведения о Среднеканской жиле показали такие исключительные результаты, что Билибиным была составлена специальная докладная записка правительству. В этой записке он давал прогнозную оценку золотоносности края, с упором на богатейшее рудное месторождение золота и мышьяка в бассейне Среднекана.

В записке он указал, что найденная жила прослежена с перерывами на 15 километров и является крупнейшим месторождением золота и мышьяка в Союзе. Приводя параметры жилы — ее протяженность, мощность и содержание, он писал, что если даже полученные содержания принять в 10 раз меньшими, то и тогда запасы окажутся столь большими, что окупят затраты на строительство дорог и всестороннее освоение этого края. Здесь же им была дана прогнозная оценка перспектив россыпной золотоносности, основанная главным образом на научной интуиции.

Начатая разведка Среднеканской жилы совершенно не оправдала возлагавшихся на нее надежд, и одно время вексель, выданный Билибиным, находился под угрозой банкротства. Однако научная интуиция не подвела Билибина. Позднейшие открытия многочисленных россыпных месторождений золота, зачастую уникальных, полностью подтвердили его прогноз и помогли делу освоения этого богатейшего края — «золотой житницы» Союза.

За большие заслуги в деле освоения и оценки перспектив Северо-Востока Юрию Александровичу присвоено звание лауреата Сталинской премии первой степени. Именем его назван поселок Билибино.

Говоря о Билибине, хочется вспомнить и о Юрии Яновиче Розенфельде, имя которого также неразрывно связано с Колымой.

Судьба обошлась с ним сурово.

«Авантюрист», «проходимец» — такие клички по отношению к Розенфельду нередко можно услышать от многих товарищей, являющихся пионерами освоения Колымы.

И обидно слышать это от людей, которые знают, что такое первые шаги в диком пустынном крае, каким был этот район три десятка лет тому назад. Тем более это относится к дореволюционным годам, когда здесь бродил полуграмотный энтузиаст-одиночка, первым принесший весть о новом золотоносном районе — Колыме.

Эстонец по национальности, Юрий Янович Розенфельд (Нордштерн) был послан благовещенским купцом И. Е. Шустовым для поисков удобных путей сообщения между Охотским побережьем и Колымой.

Основанные еще в XVII столетии поселения Верхне-Колымск и Средне-Колымск до 1893 года снабжались исключительно через Якутск по Верхоянско-Колымскому тракту, что было крайне дорого и трудоемко.

Впервые грузы со стороны Охотского побережья из Олы в Сеймчан забросил на оленях служащий Амурского товарищества П. Н. Калинкин. На следующее лето он сплавом доставил их до Средне-Колымска. Заброска грузов через Олу продолжалась вплоть до 1907 года. Затем Амурское товарищество распалось, образовав две фирмы — Шустова и Коковина-Басова. Путь через Олу был слишком дорог, и Шустов направил Розенфельда на поиски более удобных и дешевых путей сообщения с Колымой.

Несколько лет Розенфельд искал подходящие пути сообщения, одновременно выясняя экономические возможности края.

В 1914 году к нему присоединились старатели Михаил Канов, Софей Гайфуллин и Сафи Шафигуллин, по прозвищу Бориска.

Они работали раньше на охотских приисках, затем перебрались в район Ямска. Узнав, что Розенфельд собирается пробраться в бассейн Колымы, объединились с ним, с тем чтобы провести поиски золота в колымских притоках.

Из Ямска они верхом доехали до Хупкачана. Бориска остался стеречь лошадей, а Розенфельд с Кановым и Гайфуллиным опустились вниз на батике до устья Декдекана. Там Розенфельдом еще в 1908 году были замечены выходы крупной кварцевой жилы. По пути Канов и Гайфуллин проводили лотковое опробование речных наносов. Пробы в основном давали невесомые знаки. Золото было обнаружено и в устье Декдекана, где в обрывистом берегу среди песчано-глинистых сланцев выделялись мощные кварцевые жилы со слабым сульфидным оруденением.

Наличие знаков в речных наносах создало у Розенфельда уверенность в том, что эти жилы золотоносны. Впоследствии они под названием Гореловских вошли в литературу и в течение долгого времени были единственным свидетельством золотоносности Колымы. Опробования жил Розенфельд произвести не мог из-за отсутствия соответствующего оборудования. Он рассчитывал вернуться сюда в следующем году.