Михаил Кожухов - Клуб путешествий. Записки командора и других путешественников (сборник)

Эту описанную Паоло только что аква альту, первую такую альту за последние тридцать лет, я застал.

Когда в Венеции аква альта, сирена заставляет тебя вздрагивать. Сирена предупреждает город об опасности. Вечером – ладно. А вот в пять утра – беда. Сначала над всем городом страшный вой, а потом пять раз жуткое покрякивание, напоминающее проезд наших руководителей по Кутузовскому проспекту. Но в Венеции это все-таки сигнал бедствия.

А у нас? Может быть, тоже?

Кстати, совсем недавно «покрякивание» венецианцы заменили на громкий, переливчатый и, я бы даже сказал, нежный звук. Потому что венецианцы гуманные.

В Венеции существует также бесплатный телефонный номер. Набираешь его, и тебе говорят расписание прибытия высокой воды. К встрече этой персоны, «альты», надо серьезно готовиться. Поэтому я пошел первым делом в магазин и купил, чтобы прилично выглядеть, стивалли. Стивалли – это, в переводе с итальянского, сапоги. Я купил себе стивалли альти. Какова персона, таков и наряд. Стивалли альти – это сапоги до того места, где начинаются ноги. Ну, или кончаются, смотря кто как считает. Обязательно зеленого цвета. Цвета венецианской воды. По зеленым стивалли можно определить венецианца. Честно говоря, у меня уже были одни стивалли, но по колено. А я мечтал, как каждый мальчишка, пусть и не очень молодой, о настоящих стивалли. И вот случай.

Слово «стивалли» мне нравится. В нем что-то от фестиваля, а значит – праздничное. А разве не праздник бродить в сапогах по лужам? Конечно, праздник. С каким удовольствием мы это делали в детстве! Мы искали лужи. Лужи – это были наши моря. Я до сих пор помню холод весенней воды через резину детских сапог.

Я надеваю ботфорты, подвязываю их сверху к брючному ремню. Все, готов. Выхожу из дома на улицу, в смысле – в воду. В реку. Нет, не точно. В часть моря. Пошел. Опять неточно. Идти надо плавно, не поднимая ноги, не брызгаясь и не гоня волну, а как бы скользя. Как на лыжах или как на коньках.

Я держу курс на площадь Сан Марко. Там, как я уже говорил, самое низкое место в Венеции, и там всегда самая высокая вода. Вечер. Темно. Дома и фонари отражаются в воде. Вода повсюду. Вода кругом. Сверху, снизу, сбоку. Я медленно двигаюсь, наблюдая жизнь. Я рассекаю. Вот идет пара англичан. Он и она. Они босиком. Они закатали джинсы выше колен. А температура – +5. Англичане смеются. Они вылезают на мост, переходят через него, и их красные ноги вновь уходят в холодную, соленую воду. Самая закаленная нация – англичане! Им всегда жарко. Есть чему нам у них поучиться. Поучиться, поучиться и еще раз поучиться, как говорил крупный знаток английского языка.

Я рассекаю дальше. На улице практически никого. По специальным фрагментарным мосткам движутся испуганные, приехавшие только что, с чемоданчиками и уже мокрыми ногами, китайско-японско-корейские туристы. В барах, однако, выпивают венецианцы в зеленых стивалли. Нет. Я выпью потом. Я тороплюсь на Сан Марко.

Я иду по воде. Точнее, по воде ходил другой. Я же иду по колено в высокой воде.

Вот парень несет свою девушку. Нет, не на руках, как хотелось бы нам, романтикам. Он несет ее на закорках. Судя по выражению его лица, несет он ее давно. Ему не до романтики. Ему бы добраться до базы. Туристы, что называется, попали. Попали в аква альту. В прямом смысле – сели в лужу. И глубокую.

А вот идут два поддатых зелено-стивалльных венецианца. Они поддерживают друг друга. Это – профи. Венецианцы никогда не падают. Талант, что называется, не пропьешь. И не утопишь.

А этот косяк элегантно одетых синьор и синьоров идет в легендарный театр «Ля Фениче», там сегодня «Паяцы» Леонкавалло. Все в сапогах, но в мешочках – сменная обувь.

Боже мой, как меня часто ругали и не пускали на уроки: «Ты опять, Бильжо, без сменки?!» А как мы дрались этими мешочками со сменкой? Мешочки были с длинными, затягивающими их шнурками. Раскручивать над головой такой мешочек, держа его за шнурок, было одно удовольствие. Раскрутил его – и отпустил… Лети, сменка, под потолок, ты свободна! И она летела и часто «приземлялась» на люстре. А мы завидовали этому полету и этой свободе.

Но вот финишная арка, и за ней площадь Сан Марко. Получилась случайная дурацкая рифма. Сейчас это не площадь, а гигантский бассейн. Я спускаюсь в него по четырем ступеням, уходящим в воду. Выхожу на середину этого искусственного водоема. Вода мне повыше колена и чуть ниже того места, где начинается нога. Туристический народ толпится на мостиках. Я на площади один. Если не считать двух очаровательных полицейских, следящих за порядком. Нет-нет, с сексуальной ориентацией у меня все в порядке. Эти полицейские женского пола. Они следят за тем, чтобы кто-нибудь из туристов не утонул. Представляю некролог: «Смерть в Венеции. Утонул посреди площади Сан-Марко накануне Рождества». Неплохой, кстати, способ войти в историю.

Вокруг меня плавают огромные чайки. Сан-Марко – площадь, на которой были всегда хозяевами голуби. Я об этом писал, когда рассказывал про кафе «Флориан». Когда высокая вода, хозяевами на площади Сан-Марко становятся чайки.

Я выхожу из аква альты и захожу в ближайший от Сан-Марко бар. За стойкой китаянка и блондинка. На итальянском прошу налить мне «Амаретто ди Саронно». Помню, в конце 80-х – начале 90-х первую рекламу на нашем отечественном телевидении. Красивые, небритые итальянские мужчины в шубах на голое тело на фоне искрящегося снега, эротично растягивая слова, произносили: «Амаретто ди Саронно». На экране появлялся флакон с квадратной крышкой. Это был период маленьких открытий.

Барменши не понимают, чего я хочу. Я повторяю заказ. Они хлопают глазами. Я обращаюсь к блондинке по-русски. Интуиция меня не подвела. Спрашиваю: «А вы что, не знаете, что такое "Амаретто ди Саронно”?» «Нет», – отвечает она. Вот так в баре, в самом центре Венеции, работают рука об руку китаянка и русская. Слова советской песни материализовались в Италии спустя десятилетия – «Русский с китайцем – братья навек». Но в данном случае, конечно, сестры. Жаль только, что эти сестры не имеют никакого отношения к культуре Италии. Я имею в виду прежде всего культуру употребления алкогольных напитков. Но подозреваю, что и к остальной культуре Италии эти девушки не имеют тоже никакого отношения. Может быть, конечно, это неполиткорректно, но точно честно. Вот это пострашнее, чем аква альта. Это и есть мировой кризис. А вода – что? Вода приходит и уходит. Главное – иметь высокие стивалли.

Я объясняю русской девушке, что бутылка с квадратной крышкой за ее спиной – это как раз и есть известный итальянский ликер под названием «Амаретто ди Саронно». Так один русский научил другую русскую, а та объяснит китаянке на итальянском, что такое «Амаретто ди Саронно».