Михаил Кожухов - Клуб путешествий. Записки командора и других путешественников (сборник)

Во время наводнения в Венеции состоялся ежегодный кросс, который решили не отменять, несмотря на высокую воду. Участники бежали по дамбе из Местре и, пересекая деревянный мост, сразу же оказывались в воде. Но самое потрясающее то, что первыми ехали инвалиды-колясочники, участвовавшие в кроссе на специальных лежачих досках, крутя педали руками. Пробег включает в себя множество мостов, и венецианцы специально сделали широкие деревянные пандусы, по которым инвалиды скатывались и уходили в воду настолько, что было видна только голова в защитном шлеме. Смотря на них, я чувствовал неподдельную гордость от того, насколько это смелые, сильные люди. Одновременно я не мог не думать и об опасности: венецианская земля очень неровная, и, соответственно, уровень воды везде разный – где-то по колено, где-то по щиколотку, а где-то «по самые, по эти», как говорил главный герой «А зори здесь тихие».

«Аква Пацца» – это настоящий ресторан, вне всяких сомнений. Ресторан Амальфитанский. То есть кухня здесь амальфитанская, южно-итальянская, ближе к неаполитанской, если не вдаваться в подробности. Крупный сеньор, с очками на носу и вторыми на шее – хозяин этого ресторана. Гигантский его сын – его помощник. Рост сына приблизительно 2 метра 20 сантиметров, а вес – больше 150 килограммов уж точно. Когда папа стоит рядом с сыном, папа кажется маленьким. Когда папа стоит рядом с официантами, – папа кажется огромным. Когда сын стоит рядом с официантами, – сын кажется гигантом. Но по сравнению с отцом сын вял, нерасторопен, и создается ощущение, что отец хочет передать ему свое дело, а тот не хочет его взять. Или не может.

Официанты все разбитные и чуть себе на уме. Всегда в этой бригаде есть один официант русскоязычный (белорус, молдаванин или украинец). Порции здесь большие – это надо учитывать. Можно вполне заказывать одно блюдо на двоих. В виде комплимента от ресторана всегда приносят замечательные брускетти. Это такие слегка поджаренные кусочки хлеба, причем хлеба амальфитанского, приготовленного прямо здесь, – с толстой, грубоватой и очень вкусной корочкой, с нарезанными пополам помидорами «черри» и базиликом. Как есть брускетти, я до сих пор не могу понять. Сейчас поясню.

Если их есть ножом и вилкой, то это очень неудобно, потому что хлебцы довольно твердые (они подсушены), особенно корочка, и разрезать их непросто. И при этом всегда помидоры, которые положены в два слоя, сваливаются. Если же брать брускетти пальцами, то, во-первых, пальцы тут же будут испачканы оливковым маслом, а во-вторых, обязательно часть помидоров «черри» упадет на вас. Есть нужно наклонив голову над тарелкой, и все-таки пальцами. Я придумал такую игру: два человека, сидя друг против друга (или вся компания), одновременно берут пальцами брускетти, подносят их ко рту и откусывают кусочек. Проигрывает тот, у кого с брускетти соскользнуло больше половинок помидоров «черри». И тогда он, проигравший, платит за вино. В последнее время стали приносить еще в качестве угощения брускетти с баклажанами и маленькие пирожки в форме полумесяца с рикоттой. То есть на одного человека приходятся три лакомства задаром.

В конце трапезы ресторан угощает ликерами собственного изготовления. Приготовлены они безукоризненно. Подаются в очень красивых бутылочках. Цвет ликеров очень нежный, пастельный: розовый, оранжевый, желтый. Это наверняка известное всем Лимончелло, а также ликеры из дыни и клубники. Некоторые клиенты, зная такую особенность ресторана, заказывают немного еды и выпивки, но зато потом оттягиваются на ликерах. Потому как бутылочки ставят на стол и никто не следит за тем, сколько рюмок этого ликера вы выпили. Считаю своим долгом сказать, как человек с медицинским образованием, что это довольно вредная штука. Ликеры сладкие, тягучие и довольно крепкие. Пьются легко, но последствия непредсказуемы. Халява – вещь опасная!

Теперь несколько слов про еду. Здесь готовят безукоризненно все, но лучше всего – рыбу, причем свежую, которую вам перед тем, как приготовить, показывают. Здесь и морской петух, и бранзино, и дорада, и кода ди роспо. Последняя в переводе на русский – «хвост жабы». В народе еще эта странная мордастая рыба называется «морской черт». А официально – «европейский удильщик». У этой рыбы нежное белое мясо без костей. В ресторане масса разных паст, и есть даже разная пицца. Но рыба!.. Я всегда беру вареную бранзино. Она же лаврак, она же морской волк, она же морской судак, она же морской окунь, и она же сибас. Ее делают в этом ресторане превосходно – с овощами на пару. Нежнейшее блюдо. Не знаю, как можно сварить рыбу так, чтобы она осталась нежнейшей и сочной. Здесь всегда есть мидии, по-итальянски – «коцци». И много всякого другого. Этот ресторан недешевый. Но, по сравнению с московскими и даже с плохими итальянскими, не такой уж дорогой.

Здесь замечательно сидеть в хорошую погоду на воздухе, на площади Сант-Анжело. Как правило, здесь всегда ветерок. Сама по себе площадь очень уютная, камерная, и открываются отличные виды, особенно, если смотреть на сильно покосившуюся колокольню. Есть предположение, что архитектор этой колокольни был одним из архитекторов и Кремля. Однако там, в Кремле, вроде все прямо. И мощная вертикаль. Хотя, нет, кривого и даже очень кривого там предостаточно. Всегда было предостаточно. Правда, в этом итальянские архитекторы не виноваты. Итальянский архитектор уехал в Россию на заработок и не вернулся. Как многие итальянцы тогда. Предполагаю, что их просто не выпустили обратно на родину. Впрочем, возможно, итальянцы полюбили Россию, с ее просторами, снегом, водкой и русскими женщинами, и рассудили не возвращаться в солнечную Италию.

Сегодня в Венеции большая вода и холодно, и я сижу в помещении. Я снял резиновые сапоги, поставил на них ноги в шерстяных носках и шевелю замерзшими пальцами. Жду своей рыбы и своего белого вина и обсуждаю со знакомым официантом венецианскую сегодняшнюю погоду. Официант – человек невысокого роста, если не сказать, маленького, с седой стриженой головой и с повадками шпаны – рассказывает мне, что вода на этот раз очень высокая. И что редко бывает, когда высокая вода и одновременно солнце и снег. Он такое помнит только в детстве.

Высокая вода, как я уже говорил, по-итальянски будет «аква альта». Для туриста это романтическое словосочетание. Для венецианца – проблемное. В тот мой приезд аква альта была каждый день – утром и вечером. И венецианцы говорили только об этом. «Аква альта, аква альта, аква альта» – было слышно повсюду. «Марчелло, ты видел? Да она была вот здесь (показывает уровень воды в своем ресторане). А как у тебя? А у Стефана сгорел холодильник, представляешь?» Паоло – хозяин одного из любимых мною ресторанчиков «Инконтро» (я там еще посижу) – рассказывал, что по площадям Венеции плавали гондолы. Он это видел за несколько дней до моего приезда. Воды было по пояс. Но это, впрочем, как кому. Кому – по пояс, кому – по грудь, а кому – всего-навсего по колено. Это жизнь. Все зависит от твоего в этой жизни веса. В смысле – роста. В общем, и от веса, и от роста.