Татьяна Козырева - Прикольные случаи из моей практики / Стремные случаи из моей практики

В Ванаваре на улице Метеоритной с нами познакомилась тетка – русской внешности, не тунгусской. Вообще в дальних краях часто подходят знакомиться: выглядим мы для местных экзотично. Тетка оказалась журналисткой, внештатной сотрудницей газеты «Эвенкийская жизнь». Это единственный печатный орган, и в столице округа, поселке Тура, есть даже улица 30-летия газеты «Эвенкийская жизнь»!

Почему сотрудница внештатная, мы скоро поняли. Она зазвала нас к себе домой давать интервью, а там моментально напилась водки. Ну, сначала успела поснимать нас троих на здоровенную профессиональную видеокамеру, но скоро передала камеру сыну, а потом и нам, а сама назюзюкалась и стала чудить: скакать по спинкам кресел, кидаться мячом и визжать. У нее даже собака соответствующая – мы сделали серию фотографий: собака облизывает бутылку водки, потом банку сгущенки, потом, укрывшись лапой, спит за полторашкой пива.

Тетка написала про нас статью, но ее в газету не приняли, на что журналистка очень обижалась. Копию статьи, распечатанную на пишущей машинке, она прислала нам – и мы поняли, почему это не пошло в газету. Документ хранился у Березницкого, и я серьезно боюсь спросить его родителей, что они сделали с сувенирами из путешествий пропавшего сына. К сожалению, я перезабыла все перлы сего опуса, кроме одного: «Члены автостопщиков колесят по всему свету». Гоголевский «Нос» отдыхает…

У меня есть такая справка – так что не обессудьте, если я торможу. Три таких справки выдали трем тормозам – Полине, Березницкому и мне – в железнодорожном депо города Уяра Красноярского края, когда мы опоздали на электричку, которая ходит два раза в сутки. Правда, следующей ждать не стали: уехали в товарном вагоне из-под угля.

Справки выписаны на стандартных железнодорожных бланках: «справка о тормозах». На них указаны наши имена-фамилии и адреса, а также место выдачи.

А их нам поставили в «дорожные грамоты» в Брусконе – поселке дорожников, осваивающих Эвенкию. Моя «грамота» сохранилась, со множеством печатей заповедников, охотхозяйств и прочих важных учреждений. Однажды в Москве я предъявляла ее ментам в качестве удостоверения личности – фотография есть, формально я права. Но не так повеселило это, как те же самые штемпеля на моей оранжевой пуховке: на лоб мне шлепнули «туман», на задницу – «гололед», а на грудь – «пассажиров не брать»!

Печати красовались до конца поездки, хотя и в размазанном виде, а потом отстирались.

На эвенкийской фактории Суринда есть один общественный туалет типа сортир. В нем четыре отделения, по два для каждого пола. Прибыв на факторию, мы двое посетили заведение, а вслед за нами в кабинки вошли две собаки, через пару минут вышли. На следующий день мы наблюдали ту же картину: заходят люди, потом собаки, по одной и ненадолго. Мы удивились и восхитились: вот ведь какие цивилизованные животные! Говорили нам, что северные собаки – это особая раса разумных существ.

И только потом до нас дошло, что собаки зимой в туалет заходят с совершенно противоположной целью: покушать тепленького…

Однако экстраординарные способности у собаки мы наблюдали. В эвенкийском поселке Байкит в ту зиму навалило много снега – даже по местным понятиям очень много. Собака шла себе по улице, вдруг остановилась, задумалась (носом не повела) и ринулась раскапывать снег. Зарылась на метр, два, три… снег из полученной пещеры уже перестал долетать до выхода. Мы остановились, ждем, что будет. Собака выбралась и вытащила в зубах старый ботинок! С очень гордым видом понесла его дальше по улице. Как она знала, что он там есть?

Однажды летом 2003 года мы с типа психологом и фотографом Володей Коробовым решили поехать в альплагерь на сборы. Альпинисты – спортсмены упертые, и нам, созерцателям, в их компании трудно. Но лагерь нам рекомендовал Артем Шадрин, а он плохого не посоветует. Район назывался Ергаки – туристы его совсем недавно для себя открыли и не успели изгадить. Мы поехали наслаждаться природой Саян, а заодно поучиться базовой технике альпинизма – в жизни пригодится.

Личная снаряга у меня была – завелась во времена пещер и промальпа, а Володе выдали клубную. Но у нас обоих не было горных ботинок. Мои умерли год назад на Камчатке. Недолго думая, мы решили обратиться в BASK, который спонсировал АВП со времен зимней экспедиции к центру России. Спонсировал – это отдавал некондиционную снарягу бесплатно, а хорошую продавал по самой оптовой цене, дешевле только даром. Я перед Камчаткой покупала у них рюкзак: пришла на склад, сказалась членом АВП и купила дешево. И до сих пор этот рюкзак жив, а я таскаю в нем по 40 кило книг каждое лето каждую неделю.

Но теперь в BASKе, видимо, сменилось руководство рекламного отдела. Нам сказали: чтобы получить оптовую скидку, необходимо предоставить описание проекта, под который снаряжение выдается, а потом отчет. Обязательно фотоотчет с применением снаряжения. А какой у нас проект – сборы в альплагере.

Стали мы думать. После Ергаков Володя хотел поехать на Байкал – давно мечтал, а от Абакана там уже близко. Решили назвать проект «Камень и вода Сибири» – типа исследование природных условий. Это прокатило, но казалось как-то коряво.

И вдруг нас осенило. «Саяны» и «Байкал» – это же две марки советской газированной воды, тогда другой и не было. Надо назвать проект «Русская газировка»!

BASKовские рекламщики были в восторге. Выдали нам ботинки Boreal, мы их долго меряли и выбирали. И дали на подпись огромные договора страниц на пять для каждого из нас. По условиям договора мы обязались по итогам экспедиции представить подробный отчет о свойствах ботинок, причем производителю описать и плюсы, и минусы выданного снаряжения, а всем другим людям рассказывать только о положительных их свойствах. Сейчас срок договора истек, и я могу сказать: эти ботинки натирали мне ноги, а все прочее в них здорово. Фотки с ботинками и с бутылками газировки получились отличные: Володя – действительно хороший фотограф.

Любопытный нюанс: на бутылке «Саян» производства фирмы «Ранова» нарисован олень с огромными рогами и написано: «Саяны – полезно для мужчин»…