Витус Беринг - Камчатские экспедиции

Июля 9-го дня, отправившись от сего острова далее, проведывал он положение и прочих островов, в тамошней стране находящихся, чтоб с достоверностью означить оные на карте. В сем пути было не без опасностей и злоключений. Иногда судно шло глубиною не более трех, четырех и пяти саженей.

Многие матросы заболели, и некоторые из них померли. По сем июля 23-го дня, держа курс на юго-запад, пришел он под 41-й градус 22-ю минуту широты к острову Матмаю и там, застав три больших японских буса, приготовился к бою, ежели они его атакуют. Для сей причины не посылал он ни судна на берег, ни сам не останавливался на якоре, но отправился июля 25-го дня в обратный путь на Камчатку.

Августа 15-го дня, прибыв на устье Большой реки, там остановился, чтоб матросам дать немного отдохнуть. Августа 20-го дня вступил он опять в путь и того ж месяца 29-го дня прибыл в Охотск, куда еще прежде его возвратился лейтенант Вальтон, из которого рапорта предложу я здесь также достопамятное.

Лейтенант Вальтон, расставшись июня 14-го дня во время непогоды с капитаном Шпанбергом и стараясь, но без успеха, с ним опять сойтись, принял намерение искать Японию без дальнего потеряния времени, которую и увидел через два дня, а именно июня 16-го дня под высотою полюса 38 градусов и 17 минут.

По его исчислению находился он тогда от первого Курильского острова в 11 градусах 45 минутах долготы под запад. Идя далее к полудню до 33-го градуса 48 минут, следовал он по большей части подле берегов и усмотрел следующее. Июня 17-го дня, по приближении своем к берегу, увидел он 39 японских судов величиною с российские галеры, и казалось, что они из гавани выходили, но вскоре по разным местам разошлись.

На них паруса были прямые, китайчатые, полосатые, синие да белые, а иные все белые. Вальтон следовал за одним из сих судов, чтоб найти гавань, но вместо того увидел большую слободу, или город, пред которым он остановился на глубине 30 саженей. 19-го числа подошло к нему японское судно с 18 человеками.

Понеже японцы весьма учтиво поступали и всеми признаками давали знать, чтоб наши сошли к ним на берег, то лейтенант отправил туда на ялботе подштурмана Льва Казимирова да квартирмейстера Черкашенина с 6 солдатами с ружьем, дав им две порожние бочки для взятия свежей воды, также и некоторые вещи для подарения японцам, дабы склонить их к дружбе.

Как сии посланные приблизились к берегу, то встретили их мелкие суда, коих более 100 было, и шли подле ялбота столь близко, что насилу можно было весла на нем поворачивать. Японские гребцы были по пояс наги и показывали червонцы, коих у них было немало, в знак, как казалось, того, что они с приезжими в торг вступить желают.

Между тем ялбот привалил к берегу, а мелкие суда в некотором расстоянии назади остались. На берегу находилось превеликое множество народа. Все кланялись приезжим. Японцы, вынув две порожние бочки из ялбота, с великою услужливостью налили оные водою и принесли опять туда же.

Между тем подштурман и квартирмейстер с 4 человеками солдат вышли на берег, а двое солдат остались на ялботе для караула. В городе находилось домов деревянных и каменных с 1500 и занимали вдоль по берегу места около трех верст. Казимиров, видя, в который дом несли бочки, вошел в оный. Хозяин встретил его у дверей весьма ласково, привел его в один покой и потчивал вином из фарфоровых чашек, также и закусками, принесенными на фарфоровой же посуде.

Закуски состояли из винограда, яблок, померанцев и редьки в сахаре. Из сего дома пошел он в другой, где его приняли с такою же учтивостью и, сверх того, поставили ему вареного сарачинского пшена для кушанья. Таким же образом угощены были и квартирмейстер, и солдаты, с ним находившиеся. Казимиров дарил благодетелей своих, также и тех людей, кои потрудились водою налить бочки, бисером и другими мелочами.

Потом ходил он небольшое время по городу и присмотрел везде чистоту и порядок как в домах, так и по улицам. В некоторых домах находились лавки, в коих продавались по большей части бумажные товары. Шелковых материй за скоростью не приметил. Лошадей, коров и кур было множество. Тамошние полевые плоды состояли из пшеницы и гороха.

Возвратно идя на ялбот, увидел Казимиров двух человек с саблями, а один имел в руках и две сабли. Их опасаясь, поспешал он к судну. Японские мелкие суда, коих числом было более 100 и на которых находилось человек по 15, следовали за ялботом, чтоб осмотреть российское судно в близости. На одном японском судне ехал знатный человек, который приказал бросить в ялбот канат, дабы наши притянули оным ближе к себе малое его судно.

По изрядному его шелковому платью и по чести, отдаваемой ему от людей, с ним бывших, наши заключили, что он был начальник того места. Взойдя на судно к лейтенанту, подарил он ему сосуд с вином, которое лейтенант привез с собой в Охотск. Вино было темно-красно, нарочито крепко и вкусом не неприятно, только несколько кисловато, но может быть, что кислость получило оное вино на море от теплого воздуха.

Напротив того, лейтенант потчивал гостя своего и его свиту кушаньем и питьем, причем оказалось, что русское вино японцам не было противно. В то же время торговали российские матросы с японцами. Все, что у них ни было, так что и старые рубахи, чулки и другие многие вещи японцам нравились, и они платили за них медными деньгами, которые имели посредине, равно как и китайские, четырехугольную дыру и надеты были на нитку.

Напоследок предъявленный знатный японец поехал назад в город с засвидетельствованием своего удовольствия и благодарности. Вальтон же, видя множество мелких судов, судно его окружающих и час от часу еще более умножающихся, начал их опасаться и для того приказал поднять якорь и пошел далее в море, учинив наперед один выстрел из пушки.

Июня 22-го дня, прибыв опять к земле, бросил он якорь на глубине 23 саженей, но якорь не сдержал, чего ради принуждены были опять оный вытащить. Они проведывали, не находится ли где лучшего места для пристанища, но берег везде состоял из крутого камня. В одном месте увидели суда, которые хотя немалые были, однако втаскиваны были на берег за неимением удобного пристанища.

Сего ради Вальтон возвратился назад на то место, где якорь не действовал. Там подошло к нему несколько мелких судов, коим дал он знать, что есть ему в воде нужда. Японцы, тотчас взяв бочки на свои суда, поехали с ними к берегу и привезли оные полны свежей воды.

Они показывали нашим лист писаной бумаги, а наши почли оный лист за указ, коим велено им показывать иностранным всякое вспоможение. Казалось, якобы японцы давали знать лейтенанту, чтоб он подошел к земле ближе, что там есть гавань, в которую может заведено быть его судно, а при том помогать хотят.