Татьяна Седова - Художественные музеи Бельгии

В 1834 году Министерство внутренних дел передало музею на хранение свою коллекцию современной живописи. Таким образом городская коллекция была соединена с государственным художественным собранием. В 1842 году, оцененная в миллион шестьсот сорок четыре тысячи франков, коллекция музея стала государственной собственностью, получив тогда наименование Королевского музея живописи и скульптуры, ныне измененное на Королевский музей изящных искусств.

Уже в 1882 году в музее было собрано пятьсот двадцать произведений, которые с трудом размещались во дворце Старого двора. Вскоре было принято решение о разделении коллекций, о переводе старой живописи, а также скульптуры во Дворец изящных искусств, предназначенный для выставок, концертов, конкурсов. Здание этого дворца было построено в духе классицизма по проекту архитектора А. Бала в 1875–1885 годах. До сих пор произведения искусства (включая XVIII в.) находятся в нем.

Мастер из Флемалля. Благовещение.

Репрезентативный фасад музея с четырьмя колоннами из шотландского гранита украшен скульптурами. Здание располагает большими пространствами, но сравнительно небольшой экспозиционной площадью. Это обстоятельство вынудило построить специальные компартименты из щитов для картин малого формата. Открытие музея во Дворце изящных искусств состоялось 26 мая 1887 года. Огромную роль в расширении функций музея в Брюсселе сыграл известный бельгийский искусствовед Фиренс-Геварт, назначенный в 1919 году директором. Ему музей обязан созданием публичной библиотеки, каталогов, отдела документации, фотоархива. Он писал: «Искусство не существует только для эгоистической радости небольшого числа специалистов и дилетантов. Это фактор социальный, который должен способствовать объединению масс. Очень важно, чтобы музей стал широко открытым для всех и любимым самой широкой публикой. Необходимо организовать популярные лекции, экскурсии для школьников. Так как долг чрезвычайной важности — развивать в юности чувство прекрасного» [1] P. Fierens, Musees royaux des Beaux Arts de Belgique. Catalogue de la peinture ancienne, Bruxelles, 1957, p. 11. . Он посвятил себя целиком начертанной программе.

Его дело продолжил крупный ученый, специалист по искусству Фландрии XVII века Лео ван Пойвельде. Ему принадлежит идея новой экспозиции музея, основной принцип которой состоит в наиболее выгодном показе шедевров. Менее интересные произведения были отправлены в хранилище. Он же предпринял крупные реставрационные работы по расчистке потемневшего лака на картинах и снятию позднейших поправок, что вызвало бурю протеста и волнений в различных кругах Бельгии. Однако реставрация была проведена на высоком научном уровне, и ее результатом было открытие заново живописного богатства многих шедевров. Лео ван Пойвельде организовал в стенах музея крупные выставки, на основе которых им были написаны главнейшие научные труды, такие, как монографии о Рубенсе, ван Дейке, Иордансе и исследование эскизов Рубенса.

Мастер из Флемалля. Благовещение. Фрагмент.

Музей состоит из двух больших коллекций старого искусства и искусства XIX–XX веков, которые находятся в разных зданиях. Пополнение музейных коллекций осуществляется покупками произведений, а также дарами частных лиц, что чрезвычайно распространено в Бельгии. Пожертвования картин в музей делаются часто в память родных или друзей, что непременно отмечается в больших этикетках и каталоге. Как ни интересны отдельные собрания других художественных школ, брюссельский музей остается хранилищем прежде всего национального искусства. Одним из самых ценных разделов музея является коллекция старой нидерландской живописи.

Еще несколько десятилетий назад, не говоря уж о XVIII и XIX веках, нидерландская живопись XV века мало кого интересовала.

Это не значит, что ее не собирали и не дорожили ею, но, дав когда-то мощный импульс развитию искусства Северной Европы, она осталась далеким первоисточником, о котором забыли. Наше время воздает ей должное, считая искусство той эпохи одной из величайших вершин в развитии духовной и эстетической деятельности человечества. Нидерландские мастера XV века обладали не только высоким художественным мастерством, но и удивительной нравственной чистотой и душевной честностью. Для того чтобы быть художником в ту пору, нужно было не только много знать и владеть профессиональными навыками. Это был труд, опирающийся на глубокое чувство нравственного долга перед людьми. Старые мастера умели ответить в своих творениях и тому, что объединяло всех людей в их этических идеалах, и их личному чувству. Это знание общего и частного было гармонично.

Мы уже упоминали о том поистине великом значении, которое имело искусство Яна ван Эйка для художественной культуры Нидерландов XV века. Но нельзя представлять себе его одиноким гением, открывшим все горизонты искусства XV века. Творчество ван Эйка при всем его революционном дерзновении опиралось на огромную художественную традицию и впитало светоносность живописи витражей, утонченную культуру рисунка международного стиля, богатство наблюдений книжной миниатюры, одухотворенную выразительность средневековой скульптуры. В одно время с ним работал другой выдающийся художник, которого мы называем условно Мастером из Флемалля, по имени селения, где были найдены три его работы. В настоящее время почти все ученые склонны идентифицировать его с достаточными основаниями с живописцем из Турне Робером Кампеном (ок. 1379–1444), который был учителем Рогира ван дер Вейдена.

Рогир ван дер Вейден. Портрет Жана де Коимбра.

«Благовещение» брюссельского музея считается авторским повторением алтаря Мерод в Нью-Йорке. Действие происходит в комнате бюргерского дома. Благодаря открытой двери чудесное появление ангела воспринимается логически как приход его в дом Марии. Фигуры находятся в интерьере, заполненном предметами, изображенными с материальной убедительностью и тщательным воспроизведением деталей. Камин украшен двумя подсвечниками, в одном из которых можно видеть оплывшую от нагара свечу, и гравюрой с изображением св. Христофора, одно из самых ранних свидетельств существования в то время гравюры на дереве. Мастер проявляет огромный интерес к перспективной передаче пространства. Используя высокую точку зрения, чтобы показать предметы с наиболее выгодной для их опознания позиции, он резко сокращает перспективные линии, которые сходятся на высоте открытых деревянных ставен между окнами. Таким образом он сближает передний и задний планы для образования замкнутого пространства интерьера. Этот прием дает ему возможность не только построить пространство комнаты, но и активизировать его, привнести момент своеобразного эмоционального напряжения, усложненного игрой складок одежд фигур первого плана. На многоугольном столе стоят расписной кувшин с лилиями, подсвечник и раскрыта книга, страницы которой как бы колеблются от движения воздуха, — наивная иллюзия, долженствующая лишний раз подтвердить реальность изображенного.