Николай Пржевальский - Путешествия к Лобнору и на Тибет

Климат мая. Минул между тем май, первая половина которого проведена была нами на пути вдоль северной подошвы хребта Русского на абсолютной высоте от 8 до 9 тыс. футов; вторая же в оазисах Ния и Ясулгун при абсолютной высоте в 4500 футов. В зависимости от различия этих высот обе половины описываемого месяца различались между собой всего более относительно температуры. Хотя и в первой половине мая ночных морозов уже не было, но все-таки термометр понижался на восходе солнца до +2,3 °C, а в 1 час дня до +13,5 °C. С прибытием нашим в оазис Ния (17-го числа) начались постоянные жары: на восходе солнца тепло стояло от +5,8 °C до +25 °C, а в 1 час пополудни от +26 °C до +37,8 °C; при этом только четыре раза было ниже +30 °C. Облачная погода в мае решительно преобладала, в особенности в первой половине этого месяца. Всего считалось в нем облачных дней 17, полуоблачных 5, пасных 5 и ясно-пыльных 4. Притом атмосфера постоянно была наполнена густой пылью. Она поднималась с рыхлой песчаной почвы пустыни не только бурей, но даже и обыденным ветром. Будучи принесена к горам, пыль эта еще сильнее здесь сгущалась, вероятно, потому, что не могла по своей тяжести подняться в высшие слои воздуха. Несмотря на постоянную почти облачность, дождь в течение всего мая лишь однажды только крапал в оазисе Ния; еще мы наблюдали здесь, также однажды за весь описываемый месяц, сверкавшую на севере горизонта молнию. Даже в высоких горах облака не разрешались, по крайней мере, сильным дождем, так как при подобном случае в сухих руслах на продолжении горных ущелий хотя бы временно появлялась вода, чего, однако, не случалось. Правда, во время нашего пребывания в Ние и Ясулгуне в оба эти оазиса пришла по одному разу с гор вода, но это случалось после особенно жаркой погоды, следовательно, от таяния ледников. Сухость воздуха постоянно была настолько велика, что даже в куриных яйцах, пролежавших всего одну неделю, белок значительно усыхал. Хотя в течение мая чаще дули северо-восточные ветры, но они не имели такого исключительного преобладания, как в апреле; притом же нередко стояло затишье. Да и сами ветры большей частью являлись порывами, в особенности в жаркие часы дня. В это время (часов с 11 до 4) бегали частые и нередко сильные вихри. Сколько мы заметили, эти вихри направлялись всегда по ветру; притом в гору, даже крутую, вихрь летел обыкновенно очень быстро; с горы же всегда спускался тихо. Бурь в описываемом месяце считалось восемь, из них четыре от северо-востока, две от юго-запада, две с запада и одна от северо-запада. Таким образом, в юго-восточной части таримской котловины уже перестают исключительно господствовать, как на Лоб-норе, бури от северо-востока. Косвенным подтверждением тому служит также положение песчаных увалов в окрестностях Нии и далее к Кэрии. Здесь эти увалы указывают на преобладание западных ветров, ибо своей вогнутой обрывистой стороной большей частью обращены на восток.

Прибытие в Кэрию. Как только приехал к нам выздоровевший переводчик, на другой же день мы вышли из Ясулгуна в Кэрию. Это было 1 июня. После сильной бури, дувшей перед тем сутки с запада, юго-запада и юга, ночью, накануне выступления, и перемежками до полудня следующего дня совершенно неожиданно шел довольно сильный дождь. Этот дождь осадил всю пыль из атмосферы, так что когда разъясняло, мы увидели, в первый раз от самого Лоб-нора, чистое голубое небо. Вместе с тем, также в первый раз, ясно был виден из оазиса Ой-туграк, куда мы в тот день пришли, хребет Русский в наиболее высокой западной своей части. Громадной белой полосой, еще подновленной только что выпавшим снегом, тянулся названный хребет в направлении от востока-северо-востока к западу-юго-западу. Снеговые вершины и ледники местами выделялись среди этой белой массы.

В особенности высоки были: прямо лежавшая на юг от Ой-туграка вершина [Люш-таг], а также две, пожалуй, не меньшие вершины, между ущельями рек Чижган и Тумая. Затем по ущелью р. Пшкэ [Пишкэ] виднелась, уже на плато Тибета, высокая снеговая горная цепь, которая, как было выше говорено, [947]отделяется от западной окраины хребта Русского и уходит к юго-востоку на целый месяц пути. Таким образом, нам удалось сделать важные географические открытия, благодаря лишь тому, что случайный дождь очистил на полдня атмосферу от пыли. Действительно, в ту же ночь подул с песков ветер, и опять все заволокло пыльным туманом.

Оазис Ой-туграк, лежащий в 15 верстах не доходя с востока до Кэрии, заключает в себе около 300 дворов мачинцев. Воды здесь мало, ибо она лишь временно приходит из гор по сухому руслу на продолжении р. Ачан. Вокруг оазиса пески, в северной части которых лежит мазар Камбер Пашима, будто бы ученика Алия. [948]Вообще во всем Восточном Туркестане достаточно находится прославленных святых от времен арабского нашествия. Согласно преданию, из десяти тысяч арабов, пришедших тогда сюда водворить учение Магомета, после покорения ими страны, в живых осталось только 41 человек.

На пути из Ой-туграка в Кэрию нас встретили туземные власти и с ними китайский чиновник. По обыкновению, они предложили дастар-хан, который во всем Восточном Туркестане, не исключая даже Черчена и Лоб-нора, подается на русских подносах. Встречавшие были весьма вежливы и сладкоречивы, в особенности китаец. С ними мы сделали еще несколько верст и, перейдя вброд р. Кэрия-дарья, раскинули свой бивуак на ее берегу, вблизи самого оазиса. От Лоб-нора удалились мы теперь на 870 верст.

Оазис Кэрия. – Наше здесь пребывание. – Переход к д. Ачан. – Дальнейшее движение. – Камень юй, или нефрит. – Колония Полу. – Неудачный разъезд. – Погода в июне. – Хребет Кэрийский. – Флора. – Фауна северного склона. – Племя мачин: наружный тип, одежда, пища, жилище, утварь и домашняя обстановка, занятия, характер и обычаи, язык и грамотность, религия и суеверия, болезни, администрация и подати. – Наш путь вдоль Кэрийских гор. – Постоянные дожди. – Переход в оазис Чира. – Посылка за складом в Кэрию

Оазис Кэрия. Оазис Кэрия лежит при абсолютной высоте 4700 футов на левом берегу р. Кэрия-дарья, верстах в 50 по выходе ее из гор, [949]там, где временно отделяющийся от названной реки рукав помогает обводнению значительной площади земли. От севера к югу описываемый оазис простирается верст на 14, при наибольшей ширине около 8 верст; к западу же по хотанской дороге неширокая культурная полоса тянется еще верст на 13 или около того. Население Кэрии составляют мачинцы, число дворов которых простирается ныне до 3000. Подобно тому как в Ние, так и здесь, жители испорчены нравственно – ленивы, плутоваты, развратны и сильно заражены сифилисом. Этому главная причина – отхожий промысел на золотые прииски Копа, Соргак и др. Туда же поставляется из Кэрии (также из Нии и других оазисов) зерновой хлеб, за удовлетворением местного потребления. Садоводство в Кэрии не обширно, так что не только сухие фрукты, но даже свежие в большом количестве привозятся из оазиса Чира. Шелководство и разведение хлопка ныне также незначительны. Обрабатывающая промышленность (кустарная, как и в других оазисах) удовлетворяет лишь местным надобностям. Единственные, как нам говорили, предметы вывоза отсюда составляют золото и камень юй (нефрит).