Гурий Яковлев - Ледовые пути Арктики

После вчерашнего дождливого дня опять чудесная погода. Солнце заливает все ярким светом, тепло, снег бурно тает, а на буграх начал таять даже лед. На горизонте виден туман — это поднимается пар от разводий. В воде у берега под лучами солнца блестят, будто маленькие иголочки, кристаллики льда длиной до 2-2,5 сантиметра. На самом деле это не иголочки, а пластинки или чешуйки, но видны только их верхние грани.

На другой день опять пасмурно, немного подморозило. Какая капризная погода! Откопали рабочую палатку магнитологов: ее залило водой. Теперь на очереди наша.

«Аэродром» все еще не готов. Укатано только чуть больше половины площадки. С вертолета заметили в 6 километрах к северо-востоку от лагеря ледяное поле, которое с воздуха кажется пригодным для посадки самолетов. Сверху поле выглядит синеватым: снег сильно подтаял и пропитан водой. Длина поля оказалась около 700 метров, толщина льда — 2,4 метра.

Вечером состоялся второй тур шахматного турнира (открытие турнира и первый тур были вчера). Играет 7 человек, среди которых есть закаленные бойцы вроде метеоролога П. Н. Глинского и аэролога Ю. К. Федорова. Самый опасный противник — радист А. Ф. Тарарухин. Я играл с Федоровым, и наша схватка закончилась вничью.

11 июля опять выдался пасмурный день — снег с дождем. Пожалуй, это самое плохое время года для жизни на льду: все мокрые, посушить одежду и обувь как следует негде.

Домик радистов оказался на высоком бугре, окруженном водой, точно Ласточкино гнездо. У нас перед входом тоже глубокая лужа, с которой Сережа Николаев героически борется, все время засыпая ее снегом и очищая от мусора. Но это плохо помогает. Везде озера и лужи. Затопило водой и домик нашего доктора, даже в тамбуре вода. Он всех спрашивает, что предпринять, ведь его домик не только жилье, но и «больница».

Вечером все вышли на аврал — спасать домик доктора. Но что делать? Перетащить его на новое место нам не под силу. Трактор на аэродроме, да и он забуксует в этой каше из снега и воды. Решили приподнять домик и установить на бочках из-под горючего. Но как поднять сооружение в тонну весом да еще залитое водой? Притащили толстенную балку и, действуя ею, как рычагом, стали поднимать угол дома. Домик дрогнул, качнулся, оторвался от льда, и один его угол стал медленно подниматься вместе с пристроенным к нему фанерным тамбуром. С трудом подсунули под домик бочку, вытащили балку, и угол домика опустился на бочку. Та жалобно крякнула, но выдержала. Затем все перешли к другому углу дома и повторили ту же операцию.

Едва домик выровнялся, как из-под пола хлынула вода, — и туда набралась! Поставленный на бочки домик стал походить на большой автобус. Сходство дополнял висящий в воздухе, словно шоферская кабина, тамбур. Шутник Тарарухин, отойдя в сторону, чтобы полюбоваться работой, тоже обнаружил это сходство и крикнул доктору:

— Вениамин Борисович! Вот уснешь крепко ночью, а тебя в этой колымаге так и укатит ветерок прямо в разводье…

Вскоре вода подтопила все домики. Между кают-компанией, домиками радистов и метеорологов образовалось большое глубокое озеро, хоть на лодке катайся! Около нашего жилища — озерко. Так и прыгаем по ящикам, набросанным Николаевым, от края озерка до своего крылечка. Все время засыпаем снегом ямы вокруг домика, где стоит дизель, сам домик и баню. Сверху на снег положили матрацы и мешки. Использовали даже шлак. Может быть, хоть это немного замедлит таяние.

14 июня . Опять мерзкая погода. Вот тебе и лето — каждый день идет снег. Наводнение одолевает нас. Ходить по снегу невозможно — проваливаешься в мокрую кашу по пояс и беспомощно барахтаешься в этой жиже.

Да, вода на льду — настоящее бедствие. Хотим попробовать спускать воду в океан, но, прежде чем бурить скважину, нужно проверить уровень воды на льду, а то вдруг он ниже уровня океана. Тогда льдину затопит еще больше, как это и было во второе лето дрейфа.

Проведенная нивелировка показала, что уровень воды в океане ниже на 15 сантиметров. Значит, можно бурить. Глубина скважины оказалась около 4 метров. Вода сначала медленно, потом все быстрее стала уходить под лед. Тогда решили пробурить большую скважину механическим буром у стоянки вертолета, чтобы к нему можно было подойти. На другой день уровень воды упал на 10 сантиметров. Льдина начала постепенно всплывать. Сделали еще несколько скважин в разных местах.

Сегодня небольшой морозец, на озерках образовался тонкий лед. Но в середине разводья — чистая вода: ветер не дает ей замерзнуть, гонит волны. Видели на разводье уточку-нырка, которая беспечно резвилась, не обращая внимания на лай сбежавшихся собак.

17 июня . Какой замечательный день — солнышко и небольшой мороз — 2°. Но самое главное, утром наконец-то прилетел долгожданный самолет. К обеду были свежий хлеб и салат из только что привезенных помидоров и огурцов. Москвичам много писем.

Я дежурю на камбузе. Ну и досталось мне: до 6 часов вечера мыл посуду. А когда кончил с уборкой, наступило время сервировать стол для ужина. В последнее время у нас не хватало посуды, особенно больших тарелок и чашек, поэтому нам привезли целый ящик посуды. Ее тоже пришлось всю перемыть. Зато я поставил на стол такие красивые кружки и тарелки, что, прежде чем приступить к еде, все долго их разглядывали.

На ужин опять салат из свежих овощей, но какой! От одного вида у всех разыгрался волчий аппетит. Перед обедом наш шеф-повар имел мало времени для приготовления салата и сделал его просто, по-домашнему. А сейчас, имея в своем распоряжении такого безропотного «кухонного мужика», как я, шеф представил изумительное произведение кулинарного искусства. Из огурцов и срезок помидоров он смастерил красные сыроежки, крепостные стены и дозорные башни с причудливыми зубцами и бойницами. Долго никто не решался разрушить этот живой натюрморт. Наконец наш начальник А. Г. Дралкин, чуть-чуть поколебавшись, взял приступом наиболее высокую башню и красный гриб у ее основания. Тогда все быстро перенесли в свои тарелки и остальные сооружения. Повар был очень счастлив, что доставил своим товарищам радость, и, подбоченившись, наблюдал за веселой трапезой.

В ночь на 20 июня самолет прилетел еще раз. На нем прибыло шесть сотрудников Главной геофизической обсерватории во главе с профессором Д. Л. Лайхтманом. Все они специалисты в области метеорологии и динамики атмосферы.

Потянулись однообразные дни: пасмурно, идет то дождь, то снег, то тает, то слегка подмораживает. Настоящая осень — наперекор календарю. Июль оказался самым пасмурным месяцем. Никак не удается определить координаты. Через разводье ездить на байдарке уже нельзя: около берегов нарос молодой лед. Обломок льдины, где остались наши вмороженные в лед термометры, то отплывет метров на триста, то опять прижмется к нашей льдине. Когда идем проводить наблюдения, каждый раз выбираем средство переправы. Сейчас между той льдиной и нашей вклинилась еще одна, маленькая. Сначала по доске перебираемся на нее, а затем на тот обломок. Маленькая льдина, когда на ней находятся два человека, не выдерживает тяжести и тонет.