Мостовой Дмитрий - Похождения ''синего'' Будды

– Не наш Бог, не православный, – сказал лысый номер один, рассматривая этикетку на бутылке. Потом он открыл ее и разлил по стаканам:

– Что ж, как говорится, за знакомство и что б у вас все было и вам за это ничего не было!

Все выпили и закусили. Благодатная теплота разлилась по моему телу, и на душе стало удивительно хорошо. Потом все слушали, как лысый номер один тихим и спокойным голосом рассказывал про героические дела и былые победы.

Бутылка усыхала, а я становился все более и более осоловевшим, так что в какой-то момент, извинившись, пополз на свою верхнюю полку, где и мирно заснул, под негромкую беседу своих попутчиков.

Проснулся я уже почти у самой Москвы, точнее меня разбудил третий попутчик. Лысые уже собрались и неспешно попивали чаек.

– Как самочувствие, молодой человек. – спросил лысый номер два.

– Ум болит, но в целом нормально. – сказал я слезая с полки.

– Это вы все потому, что закусывать отказывались, но ничего, уже подъезжаем, сейчас на свежий воздух выйдете и все пройдет.

– Надеюсь, – сказал я, медленно приходя в себя.

Через некоторое время поезд подошел к пирону. Лысые встали и приветливо попрощавшись, двинулись к выходу. В купе остались я и третий попутчик.

– Вы куда сейчас, – спросил меня он участливо.

– Ну, первым делом, пивком надо подлечиться; ну, а потом пойду гостиницу какую-нибудь искать. И можно на ты, вчера же вроде как на ты общались? – сказал я ему, немного морщась от пульсирующей в голове боли.

– А, ну, давай я с тобой тоже за компанию кружечку выпью заодно объясню, как добраться до недорогой гостиницы, тут недалеко.

Потом мы около часа сидели в вокзальной кафешке. Пили пиво и разговаривали, в основном о литературе и поэзии.

Он читал мне свои стихи, а мне, с каждым глотком все больше хорошело. В итоге он решил проводить меня до самой гостиницы, где мы и по-братски расстались, довольные друг другом.

Поначалу я думал проспаться в гостинице до вечера, а там, на трезвую голову, как я надеялся, позвонить своей московской подруге и заночевать у нее, вполне резонно рассчитывая душевно потрахаться. Она пьяных не любила, будучи дочерью сильно пьющего отца. Так что надо было быть трезвым, но сон почему-то не шел, я ворочался-ворочался, а потом плюнул и решил позвонить – была, не была.

Мою московскую подругу звали Ольгой, она очень обрадовалась моему звонку, как мне показалось – с девушками никогда не можешь быть в чем-либо уверен, и сказала, что подъедет за мной где-то через час.

Мы познакомились с ней прошлым летом в Крыму, где оба были на интенсивном десятидневном семинаре под названием «Демон в раю». Вел этот семинар реальный демон, португалец по имени Прашантам, человек с впечатляющей харизмой, неиссякаемой энергией и внутренним стержнем. Он был ошевским групп лидером, терапистом и уже несколько десятилетий колесил по всему свету, устраивая свои насыщенные и вставляющие тренинги. Про него рассказывали такую историю: он был сыном военного, изучал в Сорбонне медицину, участвовал в Парижских студенческих волнениях в конце 60-х, потом жил в Японии, где изучал боевые искусства и игру на флейте, и как каждый, наверное, португалец, он стремился побывать в ГОА – бывшей жемчужине колониальной Португалии. И вот, как-то потусив со своей подругой в ГОА, он заехал в Пуну, в Ашрам ОШО, а от ГОА это, наверное, часов 5-6 на автобусе – просто помыться в душе и на свою «беду» встретился с ОШО, который сразу же увидел огромный потенциал этого человека и назначил его групп-лидером, то есть человеком, который проводит различные тренинги – группы. Вот с тех пор он этим и занимался. Внешности он был довольно неказистой – черненький, носатый и небольшого росточка, но женщины поголовно в него влюблялись и лишь те, с которыми он имел сексуальные отношения, считали его козлом, не все конечно, но многие – ну, это потому, что он не верил в постоянство, жил настоящим и, как легко сходился, так же легко и расходился.

Я, на тот момент, только-только расстался с Любой, она увлеклась одним перцем из Москвы, психологом, лет на двадцать ее старше, человеком ушлым и важным. Я, естественно был в горе, все было черно-белым и неинтересным и собственно, ломанулся к Прашантаму в Крым в сильной надежде замутить там, на группе с какой-нибудь девушкой.

Это, кстати, исконно женская технология – ничего так не лечит раны предыдущего романа, как новое увлечение, вот и я решил не пребывать лоховатым страдальцем, а срочно кем-нибудь увлечься. И где, как не на группе Прашантама это могло случиться. Там это запросто. Его харизма, мощные методы, и башню срывало напрочь, люди становились открытыми и легкими. «Трахайтесь, больше трахайтесь» раздавался зычный, наполненный энергией голос Прашантама и по ночам лагерь оглашали любовные стоны и крики. С раннего же утра и до позднего вечера шла интенсивная духовная работа.

Народу было много, человек сто, как минимум, и я по началу обхаживал одну девушку, с которой уже пересекался раньше, мы даже переписывались, но в итоге она повелась на другого, мне это вообще было как серпом по яйцам – прям облом на обломе, я уже начал совсем отчаиваться. Но тут, в один из дней, ко мне сзади подошла какая-то девушка и просто меня обняла, я обернулся, и мы поцеловались – вот так все просто «само собой» случилось. Продолжалась эта история всего пару месяцев, каждую субботу в обед, после работы, я летел к ней на самолете в Москву, а в воскресенье после обеда, улетал обратно в Питер и до вечера еще успевал поработать и в общем не так уж это было и напряжно, скорее даже очень романтично. Так бы еще долго могло продолжаться, но тут объявилась Люба, которую я уже, если честно, стал забывать. Сопротивляться я был не в силах, и мы опять стали жить вместе.

Ольга подъехала на своей красиво вишнёвой машине, где-то через час, как и обещала. Я к тому времени уже успел оббегать ближайшие продуктовые магазины в поисках кардамона – испытанного средства против запаха алкоголя, заодно еще купил маленькую бутылочку рома, так, на всякий случай.

Вообще, Ольга была девушкой весьма целеустремленной, при всей своей молодости, она уже была зав. кафедрой в институте и кандидатом экономических наук, что не мешало ей слыть среди своих студентов либералкой, а с некоторыми и дружить, но это в основном, относилось к девушкам. Время от времени некоторые студентки даже жили у нее дома, и она очень нежно к ним относилась, что вызвало у меня смутное предположение в ее бисексуальности. Впрочем, это неважно.

Чуть только припарковавшись, Ольга со свойственной ей целеустремленностью ринулась из машины и добежав до меня несколько метров, повисла на моей шее. Признаться, я был впечатлен, хотя это слегка отдавало театральностью. Некоторый из моих знакомых, которые знали и ее, отзывались об Ольге, как о человеке довольно жестком, но с этой стороны я ее не знал. Со мной она была само мягкодушие и сердечность, правда любившее и умевшее виртуозно употреблять матерные слова и курившее как паровоз.