Михаил Немо - Либертанго

– Зачем же выбрасывать? – не понимал Макс.

– А зачем иначе ехать?..

Вернувшись с работы, Макс зашел на кухню. Андрей встретил его кисловатой улыбкой.

– Тебя можно поздравить! Звонили из Минздрава, просили передать: тебя берут.

Макс не поверил ушам. Неужели свершилось?! То, чего он так долго жаждал: почти год – да какое там! – пять последних лет – да нет же! – всю свою жизнь – вот оно, наконец – у него в руках! Вдруг не хватило воздуха, он сделал глубокий вдох, и внезапно ощутил удар в спину: словно под лопатку, прямо позади сердца вонзили нож.

– Ты не рад? – с надеждой спросил Андрей.

– Рад, – прокряхтел Макс, силясь расправить плечи и вдохнуть полной грудью. – Похоже, нерв защемило… Ты уверен, что меня взяли?

– Просили перезвонить. Вот номер.

Макс ринулся к телефону. Действительно, со следующей недели начинает работать: Минздрав, головной офис, Бюджетный отдел, в воскресенье в девять утра. Чудеса!

Последние месяцы он искал работу уже по инерции. Довольно быстро он понял, что основная причина отказов – его отношения с армией. Почти на каждом собеседовании поднимался вопрос: что делал в армии, почему не дослужил? Про попытку суицида (даже симулированную) рассказывать нельзя было ни в коем случае. Поэтому наготове имелась легенда, как он демобилизовался из-за обострившийся болезни. Но факт оставался: его комиссовали, и это было не скрыть.

Но в некоторых случаях – исключительно в госучреждениях – про армию не спрашивали. Там, по-видимому, поднимать этот вопрос запрещалось: права человека охраняются государством.

В Минздрав, наряду с десятками других фирм, контор и учреждений, он ходил на собеседование, но ничего от них (как и от остальных) больше не ожидал. И вот, когда он уже смирился и опустил руки – такой сюрприз!

Вот только что это за «нож» в спине? Или в сердце? Ничего – рассосется. Теперь вообще всё наладится!

В воскресенье в министерство пришло сразу трое новичков: Макс и еще два новоиспеченных экономиста – отдел расширял штаты. На троих выделили комнату: у каждого стол, компьютер, отдельная телефонная линия.

Пришел техник, разъяснил, что к чему. Есть интернет – пользуйтесь. «Интернет» – знакомое слово. Любопытно… Кликнул мышкой значок – вверху экрана появилась цветная горизонтальная полоса и медленно начала расширяться вниз. Так и рабочий день кончится, прежде чем загрузится вся картинка. Есть еще тексты: грузятся, вроде, побыстрее, но тоже мучительно долго.

Начальница Бюджетного отдела – крупная женщина лет пятидесяти. Одета в черное. Массивные серьги, огромные перстни – очень влиятельная фигура. Всё министерство и практически все медицинские учреждения Израиля пляшут под ее дудку.

– Будет свободная минута, – пообещала начальница, – объясню вам, что делать. Пока привыкайте, осматривайтесь, вникайте.

Прошел день, другой, неделя. Начальница заглядывала в комнату, видела, что все заняты: Макс, например, нашел в интернете (полезная оказалась штука) книги на русском языке. Правда, в транслитерации, за отсутствием кириллицы. Двое других работников разглядывали картинки. В ответ на вопрошающие взгляды новых сотрудников начальница, извиняясь, обещала ввести их в курс дела, как только выкроит время.

Через две недели Ариэль, носящий кипу ́ и работающий в соседней комнате, поделился:

– У нас здесь Бюджетный отдел. А где государственный бюджет, там – политика. Все мы – весь штат экономистов – бутафория. Вопросы по бюджету решаются наверху, в результате силовых игр. Она, – Ариэль повел головой в сторону кабинета начальницы, – прекрасно справляется сама, но количество подчиненных добавляет ей вес. В итоге каждый год она выбивает для отдела всё больший бюджет, каждые несколько лет расширяет штат сотрудников, и вот – мы здесь. Разве плохо?

Ариэль окинул ошарашенных новичков взглядом и добил:

– Она никогда не «выкроит» для вас время – придется самим найти занятие. Когда я – три года назад – сюда пришел, было то же самое. Через месяц я предложил взяться за реорганизацию баз данных по лицензируемым субъектам. Теперь уже еле справляюсь – обещали помощника…

Боль с левой стороны туловища не проходила. Она смягчилась, утратила остроту, и теперь было ясно, что это не «нож» в спине, а что-то внутри, в груди – в области сердца. Макс чувствовал боль при каждом движении: шаги отдавались ёканьем, любой более-менее резкий поворот тела напоминал: что-то не так .

Через несколько месяцев он решился пойти к врачу. Сделав обследование, потом еще одно, и еще, тот диагностировал некое хроническое заболевание с труднопроизносимым названием. Сказал, что ничего, в общем, страшного, только теперь до конца жизни («не волнуйся: будешь делать, что скажу – доживешь до ста двадцати») пациенту надлежит принимать таблетки. Три раза в день. Отныне он будет регулярно обследоваться, ибо болезнь может прогрессировать. Сказал, что с таким диагнозом можно получить освобождение от армии и не призываться на ежегодные сборы. Выписав таблетки, врач посоветовал не курить.

Макс и без того не имел привычки к табаку (курил эпизодически – за компанию или в особых случаях) и уже освободился от армии. Обрисованные врачом перспективы его не устраивали. Вообще не устраивали. Совсем. В их свете посул «дожить до ста двадцати», хотя и являлся лишь формальным пожеланием долголетия, звучал издевательски.

Не видя пока альтернативы, Макс в течение месяца честно принимал таблетки, три раза в день – и не ощутил результатов. Через месяц врач выписал ему другие таблетки, сказав, что эти новые препараты – очень сильные и точно подействуют. Вот только, поскольку они – эти лекарства – в качестве побочного эффекта ослабляют кости, так что те – кости, – вероятно, начнут крошиться, то он – доктор – дополнительно выпишет Максу специальные таблетки для укрепления костей…

– Не волнуйся, мы тебе поможем, – сказал врач, вручая рецепты.

Макс поблагодарил и, выйдя на улицу, опустил бумажки в ближайшую урну. Было ясно, что он на ложном пути.

Работать на государство оказалось выгодно: к зарплате прилагался социальный пакет. Краеугольным камнем пакета являлась оплата расходов на автомобиль – для тех, у кого он есть. В частности, возвращались автомобильные страховки, налоги, техосмотр и ежемесячно выплачивалась сумма «на бензин».

С государственным контрактом Макс стал желанным клиентом в банке. Скрупулезно рассчитав все свои грядущие доходы-расходы, он взял на четыре года кредит и купил новый, серебристого цвета Hyundai Accent. Хватило, впрочем, только на базовую комплектацию: без магнитолы, электрических замков и стеклоподъемников.