Gerda - Абхазия. Путеводитель для Бродяг

Нужно сказать, что из Абхазии в Грузию попасть нельзя – не пустят. У них конфликт из-за независимости Абхазии, которую Грузия не хочет признавать, как мне объяснили. Туда не пустят, даже если в загране будет штамп посещения Абхазии. Поэтому, вместо того чтобы коллекционировать эти печати, границу мы будем пересекать с гражданскими паспортами.

И пересекать границу мы будем пешком. Чтобы не писать список пассажиров и не затягивать проезд машине в Абхазию, водитель высаживает нас в Адлере, чтобы потом забрать с другой стороны, и мы идем через рынок к пропускному посту, находящемуся на реке Псоу. Над мостом развеваются маленький русский и большой абхазский флаги. Паспорт приходится показывать несколько раз, предварительно сняв с него обложку. И один раз нужно ответить на вопрос о цели приезда – туризм.

Между пропускными постами открытое пространство, и мы перебегаем под дождем, успевая заприметить Дьюти Фри, который мы посетим позже на обратном пути. Перед переходом предусмотрительно отключаем мобильный Интернет. Через 5 метров цена звонка домой возрастает в 7 раз. В глаза бросается салон местного оператора Аквафон, вспоминается строчка из стихотворения Полозковой «операторы "водафон", или "альджауаль", или "кубасель"…». Этим вопросом можно заняться позже.

Мы думаем, как попасть в хостел «Старая хижина». После оплаты 4 дней пребывания нам отправили подробную карту на русском и английском языках с фотографиями местности, которую, ни капли не лишая смысла старания составителей, нам заменит GPS на Женькином телефоне. Маршрутка довозит нас до склона под кирпич, откуда дальше предстоит идти пешком. По дороге по окну показывают осенний абхазский пригород – влажные улицы, заваленные желтыми листьями, рассекающие по лужам яркие иномарки, старые покосившиеся домики и здания, заброшенные или покалеченные обстрелом, с выбитыми окнами и следами пуль в бетонных стенах.

На обочине стоят плакаты с изображениями национальных героев, и Женька бегло рассказывает мне о них все, что знает.

***

Дорога к хостелу все время поднимается в гору. Мы начинаем взбираться под кирпич по Женькиному навигатору, разминая затекшие конечности.

– Не будем говорить, что пользовались GPS, пусть думают, что мы опытные следопыты, – говорит Женька, и я не понимаю, шутит она или нет.

Дорога петляет между домиков, раскиданных на склоне, я начинаю жалеть, что взяла сумку, а не туристический рюкзак. Почему мне показалось, что он будет слишком большим? Из садиков высовываются фруктовые деревья: киви, фейхоа, хурма. Последнюю нам обязательно нужно добыть прямо сегодня. У Женьки это идея-фикс, и я не против.

Найдя нужный проулок, останавливаемся у калитки. Там нас старательно не замечает женщина, пока не спрашиваем, не здесь ли хостел. По ее лицу видно, что это была явно не ее идея – давать кров всяким Бродягам за символическую плату. На пороге трется щенок – судя по всему, это и есть злая собака, которая будет нас охранять, как было обещано в группе.

Через минуту из домика выходит мужичок с хвостом в рубахе и свободных рабочих штанах.

– Это к нам.

Они начинают разговаривать с Женей, я послушно бреду следом. Гудит голова после долгой дороги, и если можно не говорить, лучше не говорить. Через соседнюю калитку мы выходим к крутым каменным ступенькам, облепленным мокрой листвой. Мужчина оборачивается посмотреть на нашу обувь – у обеих походные ботинки без каблуков – и удовлетворенно начинает подниматься куда-то наверх через участок, а мы следуем за ним.

По дороге обозначаются нехитрые правила общежития. Вот наш домик с несколькими комнатами, в двух из которых живут парни – Саша и… Стыдно жить с такой памятью. Кухня общая, жильцы комнат по очереди поддерживают порядок. Наше дежурство завтра. Вот ведро под органику. Стеклянные и пластиковые бутылки выбрасываются отдельно. Свое место есть и для всего остального мусора. Бумага из ведра в туалете сжигается, судя по виду ведра – прямо в нем. Туалет и душ – в деревянных пристройках, есть бумага и горячая вода, которую при необходимости качает насос. Большую часть этой информации я пропускаю из-за усталости. Одновременно хочется спать, в душ и есть.

Наша комната находится на втором этаже. Мы идем к ней по уютной, по-деревенски заброшенной веранде, на которой стоят стол с пепельницей, стул, старый шкаф и плита. В ящике под замком лежит роутер.

У нас оплачена проходная комната, но свободны обе, и нам дают ключи от задней – «испанской». Испанской – потому что на стене над одной из кроватей нарисован Дон Кихот со своим неизменным спутником Санчо Панса. Естественно, я занимаю это спальное место без чьих-либо возражений. Над Женькиной кроватью ветер развевает платье загадочной дамы сердца моего доблестного друга-рыцаря. В комнате обогреватель, розетки, два окна и шкафчик.

Место не подготовлено для мгновенного въезда, и нам приходится перестилать белье и пылесосить. Я тащу пылесос через участок от дома хозяина, Чижова пылесосит – убирает муравьев, не успевших или не способных убраться сию секунду в свою дыру в подоконнике, в которой живут. Мы предупреждены об условиях. Хостел – это не гостиница, место здесь стоит 200 рублей с человека, так что нас ничего не удивляет и не пугает. Наша манера путешествовать несовместима с ханжеством или снобизмом. Хотя нужно сказать, что мы ездим и в ленивый отдых по путевкам – в Индию, Турцию. Но о нем, почему-то, я так и не смогла ничего написать.

Разложив вещи, – о, как я возрадовалась, вспомнив, что меня ожидает недочитанный Керуак! – мы по очереди идем в душ, а потом подкрепиться. Женька делится со мной роллтоном, я запасла еды только на дорогу. В кухне общая посуда, стол, стулья, плитка на газу, окна, заклеенные скотчем где трещины, циновки на полу, рисунки на стенах, холодильник и… половина пианино, которое с одной стороны выглядит, как перегородка и полка по совместительству, а с другой – как арфа, потому что клавиш просто нет. Туда-сюда бродят местные коты, которых нужно все время выгонять на улицу. После ужина или обеда, как посмотреть, я иду мыть нашу посуду в мойку, раз уж Женька меня накормила. Так мы впоследствии и разделили обязанности: она готовила купленную вскладчину еду, а я шла перемывать тарелки и кастрюли под холодной водой под лестницу на улицу. Считаю, что осталась в плюсе, так как готовит Женька вкусно.

Когда мы берем рюкзаки, чтобы спуститься в город, незаметно темнеет. Незаметно – потому что и без того было пасмурно и мрачно. Резко, без предупреждения и почти все время нашего пребывания в Абхазии шел дождь. По-моему, в первый же день Саша указал мне на ничейный дождевик, воткнутый под старый неработающий холодильник под верандой, он-то и спасает меня от того, чтобы все время мокнуть до нитки.