Марина Вишнякова - Острова. Семьдесят рассказов о хорошем

Такая судьба.

Понимаю, что надоела уже своими рассказами про собак Острова, которые с упорством, достойным лучшего применения, сбегают со мной от своих хозяев, но что делать, когда это правда?

Вот и сегодня прибежала в горах к любимой часовенке Божьей Матери в Спартиле. А там живут, как вы уже знаете, две самых преданных мне собаки – Соня и Бруно… И хотя я кралась буквально на когтях, и даже дышала через раз, но как только положила цветочки к иконе, так тут же услышала радостный соп и бешеный цокот – унюхали…

Молча, без лая (чтобы хозяин не засек и не вернул в будку) два оглоеда по центнеру каждый взяли меня в плотное кольцо любви… Главное, я специально перед этим съела апельсин, подняв его с дороги (извозившись от макушки до пяток, ибо попробуйте на бегу на сорокаградусном подъеме очистить и сьесть апельсин…), думая, что якобы ненавистный зверью запах цитруса спасет меня от ласк… Не помогло! Меня просто более тщательно, чем обычно, облизали!

Ну и дальше было все, как всегда – мы неслись через оливковые рощи к морю, а птицы, звери (и родственники)должны были смирно сидеть на деревьях… Туда же мы пытались загнать и с пяток встреченных машин (в одной за рулем был священник, которому удалось нас быстро благословить – и тут же захлопнуть окошко, куда уже лез разбираться Бруно), но они слиняли.

На пляже мы было застали семью мирных албанцев – папа хотел поймать рыбку, а жена и двое малолетних наблюдали.

– Кала Христуина!! – гаркнули мы в три зубастых пасти (С Рождеством! – греч.)

– Тут нам и трындец, – подумали мусульмане-албанцы – и в один морг глаза куда-то делись…

Куда и как – не понимаю… Там подъем наверх с пляжа почти вертикальный, но факт остаётся фактом – когда я через минуту обернулась, их не было, и даже следов не было!

Потом мы плескались в холодном море – пока мне не свело ноги от ледяной воды. Потом поднялись к нашему дому (наши три пса даже не вышли, типа – ааа, это опять она и ее краденые собаки, ну и ладно)…

Соня и Бруно получили по два куска колбасы и миску молока – и убыли восвояси…

А мы пошли жарить барана, ибо – Рождество…

У нас в кондоминиуме постоянно живет две семьи: мы и англичане.

А застройщик всего хозяйства – грек по имени Сотирис. Сотирис – классический грек-корфуот, со всеми вытекающими последствиями, включая местное деревенское искреннее представление о прекрасном.

В каждый новый приезд мы обнаруживаем какое-то «усовершенствование». То это металлическая оградка дикой расцветки, то присобаченная сбоку пластиковая хрень с функцией защиты от солнца, которая ей явно не по силам… То живой петух "для красоты", горланящий с двух утра, то новый выводок блохастых кошек, общее число которых скоро превзойдет количество элементарных частиц…

Англичане готовы были терпеть многие местные особенности, но сегодня они вызвали нас в бар на жалобную беседу, ибо накипело.

В частности, они поведали нам историю, что не могут уже года три получить с Сотириса назад деньги, которые считают одолженными ему.

История – проекция отношений Греции с Евросоюзом и столь же понятна любому русскому, сколь непонятна любому англичанину или немцу.

Соседи купили у Сотириса дополнительные апартаменты в плюс к тем, коими уже владели. Сотирис со сделки должен был заплатить налог, чтобы сделка была признана состоявшейся. До того сделка в глазах греческого законодательства как бы все еще в статусе "on the way". Стороны договорились о намерениях – и приступили. Но не завершили.

Сотирис перед получением от англичан денег клялся мамой, что все ок. Греки вообще очень любят разные красочные клятвы. И англичане – разумеется – выдали ему всю оговоренную сумму за недвижимость, полагая, что обе стороны исполнят свои обязательства.

Стороны подписали соглашение. Сотирис вручил англичанам ключи и уехал праздновать. Года на два полученных денег должно было хватить…

Англичане эти два года не сомневались в своих правах, пока их адвокат случайно не выяснил, что налоги не уплачены, а, следовательно, апартаменты (в которых соседи уже исполнили щедрый ремонт) все еще не их…

Соседи отловили Сотириса и задали вопрос о налогах. Вопрос Сотирису был неприятен, а потому непонятен. Сотирис развел бровями, тем более, что за два года утекло много воды и вина, и денег жадному греческому государству от простого деревенского застройщика просто не осталось. Ни лишних, ни вообще.

Англичане, желая ощутить приобретенное не только в руках, но и в бумагах, заплатили налог сами. Это немало (14–16 % от стоимости). И стали законными хозяевами.

И ожидают возврата долга от Сотириса. Сотирис же вообще не понимает, причем тут он, если англичане сами доброй волей проспонсировали Грецию.

Вот скажите мне честно – есть ли хоть один русский, который не понимает, почему Сотирис не считает, что он что-то должен англичанам?

Мы "на раз" объяснили англичанам, почему грек не считает себя должным. Ведь они деньги дали не ему, а государству! Следовательно, грек теперь ничего никому не должен! Ему хорошо. И искренне не понятно, почему англичанам плохо?

Та же история у греков с Евросоюзом. Ибо греки (как и русские) хорошо знают, что деньги в долг берешь чужие и на время, а отдаешь уже свои и навсегда… Поэтому если дал – не сетуй, что не вернули. А если взял, потому что давали, ибо у дающего их много – то зачем возвращать??

PS

Мы англичанам посоветовали взять с Сотириса долг услугами, ибо деньгами – безнадежно. Но ребята на него всерьёз обиделись, а потому ему не доверяют. Думаю, теперь – раз уж англичане раскололись – мы заставим Сотириса служить бесплатно нам. В счет английского долга. Не пропадать же деньгам!

– Ты представляешь??!! – вытаращив на меня глаза, жаловались соседи-англичане – он даже не стрижёт им коготки!!

Это они про трех здоровенных блохастых дворняг соседа Сотириса, стерегущих наш кондоминиум.

После того, как англичане заплатили за соседа налог на свою недвижимость, у них стало много поводов для жалоб.

Перед моими глазами возникла картина пастухов нашего Острова, вдохновенно делающих педикюр своим псам – и только долгие годы упорных тренировок на выслушивании разной управленческой дури от «эффективных менеджеров» позволили мне сохранить нейтрально-вежливое выражение лица.