Виктор Дихтярев - Вся жизнь - поход

- Давайте, - говорю, - картину.- Но ребят поздравьте как следует.

В другой раз пригласили нас на какие-то неофициальные соревнования.

- Елизаров! - вызывают на старт лыжника-ориентировщика.

- Я! - откликается наша восьмиклассница.

- Так здесь же мужская трасса!

- А какая разница! У нас парня в команде недостает. А я - Елизарова. Пробегусь для зачета.

И снова первое место. Не иначе нам кто-то ворожил.

Потом мы зачастили на соревнования, организуемые республиканской детской туристской станцией. На них было много любопытных моментов, ведь новичков никто всерьез не принимал. Сначала надо повариться в соревновательном котле, оглядеться, разобраться что к чему, а потом уже мечтать о призовых местах. А тут приходит неизвестная школа, да еще с двумя командами - 5-6 и 7-8 классов!

Но заканчиваются соревнования, и на торжественной линейке объявляют победителей по отдельным видам двухдневной борьбы.

Первое место за организацию бивака - младшая группа нашей школы.

Первое место за ориентирование - снова наши младшие.

Конкурс поваров - они же.

И младшей команде вручается приз за общее первое место - фотоаппарат!

А когда за грамотами начал выбегать капитан старшей команды, его остановили:

- Не вертись, стой возле судей!

И все грамоты и все вымпелы за первые места по всем видам соревнований начали передовать ему.

- А фотоаппарат? - закричали ребята.

- Обойдетесь. Хватит с вас и одного.

Был с нами на этих соревнованиях семиклассник Витя Санчиков, непробиваемый двоечник. И так и сяк мы с Валентиной Ивановной подъезжали к нему - ну не хочет пацан учиться и все тут. Но к нашим туристам он прилип основательно, был среди них уважаемым человеком, и мы уже поговаривали с ним о летнем кавказском путешествии, вот только с оценками надо бы разобраться.

Вручил я Санчикову наши грамоты и выпелы:

- Давай, Витя, развесь все награды возле спортивного стенда в школе, да так, чтобы для всех это был сюрприз. Придумай как все это разместить, может планку какую к стене приколотишь или еще как.

- А почему я?

- Ты же во всех соревнованиях участвовал. Здесь и твоя победа.

Да и надоело все время слышать: Санчиков - двоечник, Санчиков прогульщик. Хватит! Ведь какой ты на самом деле никто не знает. А тут Санчиков - чемпион! Улавливаешь? А с оценками сам утрясешь - я же вижу: тебе самому опротивели все эти проработки в классе и на педсоветах. В общем, действуй, но так, чтобы для всех был сюрприз.

И Санчиков начал действовать. Он не пошел на первый урок, разложил на банкетках в опустевшем вестибюле наши награды и уже примеривался как поэффектней их развесить, но тут же попался под руку завучу. И на большой скорости был водворен в мой директорский кабинет.

- Вот полюбуйтесь! - завуч подтолкнула Санчикова к моему столу. - Я спрашиваю, почему он не на уроке, а он мне про какие-то победы и сюрпризы талдычит. Да его не в походы брать, его давно из школы пора выгнать!

Завуч бушевала, а Санчиков стоял спокойно, в давно знакомой мне по разборкам с другими шалопаями позе, стоял и поглядывал в окно.

- Что скажешь?! - тряхнула его завуч

- Можно я грамоты и вымпелы соберу, а то утащит кто-нибудь, - пробурчал Санчиков.

- Собери и положи в канцелярии. А сам до звонка в вестибюле посиди.

Я рассказал завучу о моем поручении Санчикову и о том, что не догадался предупредить его, чтобы сюрприз готовил не за счет прогула урока.

- Да он, скорее всего, и без моего поручения на урок не пошел, отсыпался бы после соревнований. Не в первой же ему. А тут парня похвалили, дали серьезное задание, вот он и хотел выполнить его как лучше.

- Вы считаете, что развешивание каких-то грамот - повод для пропуска уроков?

- Не считаю. Только не каких-то грамот, а наград за его труд. Ведь боролся он не за себя, а за свою команду, за честь школы!

Ну, представьте: вы не поволокли его ко мне, а расспросили о соревнованиях, и за что получена каждая грамота. Поохали бы, повосхищались, даже не поверили бы, что Садчиков мог совершать такие подвиги, словом, дали бы ему возможность заново пережить все перепетии борьбы. И посоветовались бы с ним, как лучше все эти грамоты развесить. И заодно, конечно, упрекнули за пропуск урока. А потом зашли бы в класс и еще раз поздравили его. Думаю, это было бы полезней очередного разноса, на который ему наплевать. Ну, чем мы можем его наказать? Объявить выговор, записать в дневник? Так дома дневник никто не смотрит. Нет, здесь надо что-то другое. А что именно, не знаю, давайте порассуждаем вместе.

Тут я увидел тонко сжатые губы завуча и замолчал.

- Виктор Яковлевич, - сказала завуч, - вы еще молодой директор...

- Исполняющий объязанности, - поправил я.

- ... и вам еще многому надо учиться, а не учить людей опытней и старше вас! Иначе долго в этом кресле не усидите.

Завуч хлопнула дверью и наш умный педагогический разговор не состоялся.

В другой раз завуч остановила меня в вестибюле.

- Виктор Яковлевич, по моему вы забываете, что вы директор школы, а не учитель физкультуры. Ну можно ли являться на работу в телогрейке и с рюкзаком? Вы же роняете свой авторитет!

Я схватил за вихры пробегавшего мимо шестиклассника:

- А ну, быстро: я в телогрейке роняю свой авторитет?

Пацан вскинул на меня удивленные глаза и засветился радостной улыбкой:

- Не-к!

- Топай дальше! - я дал пацану подзатыльник и повернулся к завучу:

- Устами младенца...

Но большинство учителей понимали меня.

Хотя и не часто, но в моем кабинете собирались опытные учителя и молодежь, и разговоры о наших педагогических проблемах затягивались до темноты. Без всякой повестки дня и протоколов.

А ребят моя субботняя телогрейка не шокировала. Тем более, что в кабинете я переодевался и поднимался на этажи как и положено большому начальнику - в костюме и при галстуке.

Школьники и студенты

Вскоре после карпатского путешествия возрастной состав нашей группы значительно изменился. В пединституте мне предложили вести секцию туризма. На занятия собиралось много народа, и я, не мудрствуя, объединил школьников и студентов. Начался новый этап истории группы, который мы сейчас называем золотым веком.

Студенты принесли в группу новую информацию и новые интересы. Теперь мы не зависели от интернатского режима и чаще ходили по музеям и театрам, начали организовывать литературные вечера.

Скоро я заметил, что туристы-восьмиклассники, прихватив малышей, ездят по несколько раз в неделю через весь город в студенческое общежитие. Сначала я тактично указывал на нежелательность поездок: студентам надо заниматься и отдыхать. Когда же увидел, что уговоры не действуют, просто запретил такие визиты. И тогда студенты зачастили в школу. Оказалось, что у всех есть друг к другу неотложные дела: одни занимались починкой инвентаря, другие оформляли фотостенды и походные дневники, третьи подтягивали до нужных кондиций неуспевающих, а кто-то приезжал пообщаться. Общие интересы, связанные с подмосковными походами и новой поездкой на Кавказ, нивелировали разницу в возрасте, и отношения в группе начали напоминать отношения в большой дружной семье. Какое-то время студенты уступали школьникам в туристской технике, и девушки-первокурсницы сначала побаивались командира группы, восьмикласника Сашу Орлова; но совместные тренировки постепенно уравняли всех. Зато стиль общения и знания студентов были примером, и мне не требовалось указывать школьникам на огрехи в поведении - теперь рядом были взрослые люди, как-то незаметно ставшие у руля группы. В походы начало выходить до 70-ти человек - зрелище, надо сказать, внушительное, - и мы разделились на отделения со своими командирами и создали новый Штаб, проследив, чтобы в нем были и школьники, и студенты.