Швета Соланки - Свет и тени Востока. Очерки и истории из жизни

К вечеру к дому подтягивалась вся наша компашка. В основном это были местные турецкие парни и девчонки. Тут и начиналось все самое веселое. Мы шатались по городу, сидели в барах, ходили по дискотекам. У нас были преданные поклонники, с которыми мы гуляли за ручку и даже, О Боже! Целовались.

Был у нас и еще один друг – полосатый тощий кот, отзывавшийся исключительно на имя «Кеди». Хозяином дома был, в принципе, он, о чем регулярно нам и напоминал. В первый же день он залез в мою дорожную сумку, которую я по наивности оставила без присмотра в комнате. Порывшись в шмотках, не представлявших для него особого интереса, Кеди обнаружил сухие прессованные макароны в пачке. За поеданием этих самых макарон, разбросанных по всей комнате, мы его и застали. Он распотрошил почти все упаковки, слопав только одну… Выгнав наглого зверя, мы решили, что отвоевали свое право на жилплощадь. Не тут-то было. Кеди пришел под утро, проскочив в открытое окно, залез ко мне на кровать и, ткнувшись носом в мое лицо, хрипло заголосил: «Маааау!» Взвизгнув от ужаса, я упала с кровати на пол, а Кеди в три прыжка оказался в окне и сбежал в сад. Потом Кеди привык к новым гостям; мы же, чтобы задобрить полосатого бандюгана, стали его кормить картошкой-фри, мякишем белого хлеба, сыром и кёфте. Кеди с важным видом съедал все наши подношения, однако привычки бесцеремонно шарить в нашей комнате так и не оставил. Его особой забавой было катание под утро на сушилке с развешанным на ней бельем, которую он раскачивал от переизбытка чувств и вместе с которой он падал с грохотом на землю.

Особо запоминающимися для меня были вылазки на рынок. Вот где истинный турецкий колорит! Фрукты, овощи, мед, орехи, мыло, посуда, текстиль, джинсы, и майки, футболки, и просто всякая всячина. Мы заходили утром, а выходили уже вечером – грех не поболтать с людьми. Сельские бабуськи в цветастых шароварах и платочках ахали, глядя на нас, как на неведомых зверюшек, балакающих по-турецки, пропихивая нам фрукты и сладости. Лукума мы наедались в таких количествах, что в штаны и платья, привезенные из России, к сентябрю мы просто не влезали.

За пять лет пребывания в Кушадасы я не слышала ни одного мало-мальски невежливого слова ни от людей вокруг, ни в свой адрес. Мы могли ночью гулять вдвоем по городу, и если машины останавливались, то только чтобы спросить, не потерялись ли мы и не подвезти ли нас домой.

Доброта – вот что объединяло всех этих людей. Кушадасы был Городом добрых людей. Доброта была во всем, что нас окружало, во всем, к чему мы прикасались. Доброта цвела красивыми цветами и наливалась сочными персиками в саду, звенела в смехе детей, игравших на улице, благоухала ароматом домашних бёреков (пирогов). Она жила в водителе автобуса, на который мы вечно опаздывали и неслись по дороге к остановке с таким криком, что нас было слышно на другом конце города, а он, покручивая черный ус, прекрасно видел нас в зеркало и всегда открывал нам заднюю дверь. Доброта лилась красивой мелодией под струны гитары вечерами в маленьком баре, мурлыкала в шелесте волн, трущихся о песчаный берег спинками, словно пушистые белые коты…

Я мечтала, что, закончив университет, поеду туда учительствовать в какую-нибудь турецкую школу и останусь навсегда в этом прекрасном месте. Но судьба распорядилась иначе, уведя мой путь далеко в Северную Африку.

Прошло много лет. Я ехала из Каира в Кену, маленький городок с прекрасным храмом Дендера. На заправке я вышла из микроавтобуса на улицу. Возле автобуса стояли оборванные, грязные деревенские ребятишки: девочка лет девяти и трое совсем маленьких мальчишек. Я вернулась в автобус, вытащила пакет с завтраком и протянула его детям. Они не поверили своему счастью. Впервые в жизни я видела, чтобы яйца съели прямо со скорлупой. Я снова пошла в автобус, забрала остатки еды и воды у наших и отдала мелюзге. Они устроили пиршество прямо на обочине дороги. Я тихо села на землю и, закрыв лицо руками, зарыдала от безысходности. Вдруг кто-то стал гладить меня по голове. «Тетя, не плачь, ты же хорошая, красивая, волосы у тебя длинные». Поднимаю глаза – детки встали рядом и смотрят черными бусинками глаз. «И грязная», – добавляет мальчишка. От слез тушь растеклась по всему лицу. Девчонка пихает мелкого локтем и говорит: «Не плачь, ты же добрая». Она обняла меня за шею и улыбнулась. Эта была та самая улыбка из Города добрых людей. Мы уезжали, а я улыбалась, потому что поняла: Город добрых людей теперь живет и в моем сердце.

«Уезжаю в Турцию, бывший одумался!» – с радостным криком, звонит Катюха, врываясь в мой вечер философского времяпрепровождения. Моя турецкая чуйка неприятностей тут же сделала стойку, как охотничий терьер на зайца. Понимая, что надо выяснять ситуацию, дабы деваха не наломала дров, несусь на всех парах к Катюхе домой.

Застала я ее за интересным занятием: она скакала по квартире и примеряла наряды.

– Ну как тебе это платьице? А я ему понравлюсь? – Радостно лавировала она с очередным платьем перед зеркалом.

Она запихнула вечерний наряд в чемодан. С большим трудом оторвав ее наманикюренные пальчики от ручки чемодана, я отвела прелестницу на кухню, лишив ее счастья лицезреть почти собранный баул, плеснула коньячка и стала сурово вопрошать, а что же собственно произошло и куда она, звезда моя, в Турцию собралась.

– Ты помнишь моего бывшего? – спрашивала Катюха.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.