Владимир Динец - Тропою дикого осла (Записки великого русского писателя)

Так я лечу с 16 до 18 часов по очень глубокой долине с зелеными склонами, уходящими в облака. Потом скорость начинает быстро возрастать ветер бьет в лицо с такой силой, что приходится снять полиэтиленовую накидку, чтобы не порвалась. Склоны каньона превращаются в вертикальные стены, а река сужается метров до 25, потом до 10 и разгоняется, как самолет, который вот-вот оторвется от земли. Смотрю вперед и вижу, что там берега сходятся совсем. Пытаюсь убедить себя, что это все же красивая смерть - быть втянутым под землю дикой рекой среди прекрасных гор.

Но река, конечно, не уходит под землю, а просто разворачивается на 340-350о.

Обычно в этом месте скалы, наверное, нависают над водой, но теперь они затоплены и не так опасны - если не подходить вплотную. Я всегда хорошо чувствую движение воды - течение рек, штормовые волны и так далее - однако сейчас от меня почти ничего не зависит. Секунд пять лодку крутит и опрокидывает, потом выбрасывает вниз по течению, и я попадаю во второй разворот. Пытаюсь пройти его по внутренней стороне и оказываюсь в большом водоворотике, который едва удается обогнуть по параболе. Еще минута прыжков и кувыркания - и скалы расступаются, очень кстати, потому что уже начинает темнеть.

Передо мной "Затерянный мир" - абсолютно замкнутая долина длиной километров 14 и шириной 300-800 метров, окруженная километровыми скальными обрывами из белого мрамора. Река разливается вширь и успокаивается. Пристаю к берегу. Илистая отмель представляет собой великолепную коллекцию следов: олени нескольких калибров, золотая кошка, красный волк, выдра, еще чьи-то следы. До самой темноты развожу костер, чтобы просушить шмотки дурацкая идея, ведь завтра плыть дальше.

Первая половина ночи напоминала "Борьбу за огонь" Ж. Рони-старшего. С интервалом в 30-40 минут к костру подходили звери и смотрели на меня и на пламя. Визит нанесли: олени, лиса, одноцветная циветта, каменная куница, белка-летяга и землеройки. Самым неприятным гостем был гималайский медведь, потому что он стал ходить вокруг костра, и мне пришлось делать то же самое, чтобы оставаться по другую сторону. Последний раз такое можно было увидеть, наверное, в палеолите:

голый человек с горящей дубиной в руке и пускающий слюни медведь ходят друг от друга вокруг огня. Потом он ушел. Вскоре внизу по долине засверкали молнии. Я развел "пионерский" костер, но первый удар грозы все равно его едва не погасил.

После двух часов "борьбы со стихией" передо мной была огромная куча дымящихся бревен с маленьким огоньком внутри. В полпятого дождь кончился, и я еще успел перехватить несколько летевших в костер бабочек, а также познакомиться с полосатой циветтой (?) и китайской лаской.

23.08. Едва начало светать, я отчалил и прошел Верхне-Динецкую? долину за два часа, с несколькими остановками. Она покрыта прекрасным лесом из сосны с пихтой, елью и тсугой. Высота, я думаю, 3000-3200 м. На полянах пасутся благородные и хохлатые олени, на осыпях - горалы и кабарги, а на скалах - тары и голубые бараны. Среди отмелей играют бирманские выдры, в кронах деревьев мелькают малые панды, темноспинные белки и харза (?). Птицы представлены в основном огромными стаями ходулочников и белых трясогузок (надо же!), но есть и более интересные вещи: два вида трагопанов, гималайский монал, лесные куропатки и многое другое.

Во время одной из вылазок, возвращаясь к лодке, вспугнул целую стаю моналов - словно бомба попала в Изумрудный город.

Дальше идут примерно 5 км порогов (я опрокидывался в среднем один раз на 500 м).

Это уже классический водный туризм, вот только река с годовым стоком, как у Днепра. Затем на 9-10 км тянется Средне-Динецкая? долина. Она совсем узкая, и пристать можно только к редким белым пляжам под великолепными мраморными обрывами. Склоны покрыты папоротниковыми лугами с бамбуком и редкими соснами. Из зверей здесь только сероу и пищухи, зато полно птиц. Чаще всего видишь белых ушастых фазанов, потому что они бросаются в глаза, но попадаются еще трагопаны Блита, трагопаны-сатиры (изредка), черно-белый и алмазный (?) фазаны и много всякой мелочи. Впрочем, река там течет очень быстро, и особенно считать фазанов не приходится.

Потом идут два очень неприятных водослива, а за ними - 15-километровый каньон с глинистыми стенками, всего 5-7 метров шириной, жуткий и совершенно непроходимый на вид, но вполне безопасный, если держаться стрежня - на такой скорости за стены лучше не задевать. Борта каньона почти сходятся над головой, плюс облачность и густая водяная пыль, так что плыть приходится в уютном полумраке.

Но вот я вылетаю в Нижне-Динецкую? долину - пару плоских террас в месте впадения маленького притока. Облака почти разошлись, и горы стало видно горы до самых 5000-6000-метровых пиков. Высота нижней долины около 2000-2500 м, размеры примерно 1х3 км. Это кустарниковая пустошь с голубыми гималайскими маками и почти без фауны - только агамы, сычуаньские прыгунчики и прочая мелочь. Вот в сосново-широколиственных лесах и арчевниках на склонах есть тары, сероу, олени мунтжак и хохлатый, фазаны синий ушастый, черно-белый и кровавый, хохлатая расписничка и даже обезьяна - золотой лангур (его я не видел ни в одной книге по китайской фауне - всюду он указан только для Ассама и Бутана). Вообще-то в этих долинах я надеялся встретить что-нибудь поинтереснее - пещерного льва, волосатого носорога или гигантопитека. Но не было даже следов обыкновенного снежного человека, хотя где ему еще водиться. как не здесь (если бы он существовал). Правда, благородного оленя-шоу никто не видел с 50-х годов, но я не уверен, что правильно определил подвид.

Еще через пару километров проходишь самое неприятное место: Меконг втискивается в щель шириной 3-5 м, а на выходе из нее ударяется в гранитную поперечную стену-дайку и "выстреливает" вверх двадцатиметровым фонтаном. Каяк летит кувырком, как из катапульты. Потом опять километров десять порогов, на одном из которых я прищемил два пальца левой руки между бортом каяка и камнем - очень неудачно. Дальше скалы сменяются травянистыми склонами, на правом берегу появляется тропинка, затем яки, кукуруза на террасах, деревни - и вот со ставших пониже гор эффектным серпантином спускается Тибетско-Юннаньская дорога. Она переходит на западный берег, чтобы обойти последний скальный обрыв, где в невероятном количестве гнездятся серые стрижи-аэродрамусы, снова на восточный. и тут я швартуюсь. Насколько помню карту "Гималаи", виденную у одного туриста, отсюда по берегу идут грунтовки до самого Лаоса.

Протащив каяк пять километров до поселка Дечен, рассказываю местным жителям, что приплыл сквозь "Полет Дракона" из Маркама. Они не очень-то верят, но покупают ободранный каяк за 200 Y. (Не знаю, что они собираются с ним делать на реке, где можно плавать только вниз).