Иржи Ганзелка - Там, за рекою, — Аргентина

Большинство остановок автобус пролетает, не замедляя хода. За окнами с одной стороны проносится карусель домов, с другой — море сквозь частую решетку деревьев и фонарных столбов. На Прайа-Ботафого автобус ныряет под зеленые своды ветвей; на Моуриску он несколько секунд сердито ворчит и фыркает перед красным глазком светофора, а затем стремительно влетает в тоннель. Пять рядов лампочек проносятся на бешеной скорости над головами пассажиров, прорезая массив скалы, которая стеной встала между обеими частями города. Синеватый дымок перегоревшего масла, просачиваясь через вентиляторы, на минуту заполняет омнибус, и вот уже машина вырывается из тоннеля, начиная последний круг своей гонки за секундами расписания.

Если вам нужно выходить, нажмите кнопку электрического звонка: они есть над каждым окном. А потом хватайтесь за что попало, чтобы не свалиться с мягкого сиденья. Этим и объясняется тот факт, почему кондуктор не берет ни одного пассажира, если все «сидячие» места заняты. При резких разгонах и резких остановках пассажиру без акробатических данных не устоять на ногах.

Весь маршрут стоит 2 крузейро; он разделен на тарифные участки, и стоимость билета зависит от того, сколько участков вы проехали. Но кондукторы в этих автобусах билетов не продают. Их исконный труд заменен здесь разменом денег.

Всю свою кассу кондукторы держат в карманах и в левой руке, веером зажав между пальцами несколько кредитных билетов. По требованию пассажира они разменивают ему крупные деньги, выдают каждому пластмассовый номерок, и больше клиент их не интересует.

Во время движения автобуса на небольшом счетчике, установленном над шофером, последовательно отмечается стоимость проезда. Прежде чем выйти, пассажир должен пройти мимо водителя, у которого под рукой приделан стеклянный ящичек с опрокидывающимся дном. Пассажир отдает шоферу номерок и в соответствии с показанием счетчика бросает деньги в ящичек. Шофер бегло проверяет сумму и, нажав рычажок, пересыпает монеты в кассу сбора.

Водители этих громадных автобусов — лучшие из лучших, подлинные мастера руля — в большинстве своем либо негры, либо мулаты. Поначалу как-то не замечаешь, что никто из них не носит спецформы. Но вот на одной остановке в автобус входит пожилой, с большим вкусом одетый мужчина. Шофер, не говоря ни слова, встает; вошедший снимает шляпу, садится на водительское место, нажимает педаль — и автобус идет дальше. Оказывается, это сменщик.

Обычный костюм сближает шофера с пассажирами. Шофер уже не только мастер своего дела, которому пассажиры вверили свою жизнь. Он — один из них, с той лишь разницей, что его место за рулем.

Особой главы заслуживает в Рио-де-Жанейро бонди — уличная электрическая дорога. Такое старопражское название этого вида транспорта больше подходит данному средству сообщения, чем короткое «трамвай». Те расхлябанные колымаги, которые бренчат на задворках Рио-де-Жанейро, кажутся экспонатами из музея древностей, по недосмотру опять попавшими на рельсы. Иногда трудно разобрать, кто делает больше шума — само бонди или его пассажиры. За 20 сентаво бонди может покатать вас по Рио-де-Жанейро, если у вас хватает времени и терпения, если ваши барабанные перепонки достаточно крепки и если вы владеете всеми видами обезьяньих ухваток. Дело в том, что трамвай в Рио-де-Жанейро имеет одну особенность: чаще всего в нем приходится ездить не стоя или, например, сидя, а на весу. Он со всех сторон открыт, как старинные летние прицепы пражского трамвая. Скамьи для сиденья расположены поперек вагона, по всей его ширине. Но при описании бонди нельзя упускать самого главного: двух расположенных друг над другом ступенек, протянувшихся по всей длине вагона с обеих его сторон. Некогда они были предназначены для кондуктора, которому невозможно проходить по вагону, собирая плату за проезд. Теперь же они постоянно обвешаны гроздьями пассажиров, уцепившихся за ручки скамеек. Если бы трамвайные кондукторы Рио-де-Жанейро не были профессионалами и если бы за свои ежедневные гимнастические упражнения они не получали жалованья, им бы следовало присудить на олимпиаде золотую медаль.

Во время движения трамвая они на руках перебираются над клубком человеческих тел, помогая себе носком одной ноги; иногда им даже удается встать на ступеньку всей ногой. И при этом они еще успевают запоминать всех новых пассажиров, стрелять глазами в девушек, шутить, если нет мест, совать деньги в карманы, давать сдачу, вытаскивая мелочь из жестяных патронташиков на поясе, а в свободную минуту дергать за кожаную петлю звонка под крышей вагона. Два, пять, семь раз подряд.

Можно было бы предположить, что вожатый остановит и высадит половину пассажиров. Но ничего подобного не происходит. Кондуктор продолжает карабкаться по людям, собирать и совать мелочь в карманы, отдавать сдачу и яростно звонить. И только теперь замечаешь, что на передней стенке вагона висит большой счетчик, с каждым звонком показывающий цифру на двадцать больше предыдущей. Регистрация платы за проезд по 20 сентаво, отметки билетов, которых никто не дает и никто не получает, ибо кондуктору бонди руки нужны для того, чтобы лазать, а не держать контрольные щипцы и пачки билетов.

Если вам надо сходить и при этом вы еще в состоянии дотянуться до звонкового шнурка, дерните за него: раздастся звон колокольчика, на остановке трамвай остановится, и, если вам повезет, вы даже сможете выйти. В интересах улучшения работы транспорта в Рио-де-Жанейро всячески поощряются спортивные прыжки в длину и высоту.

Испытав однажды все прелести езды в бонди по будничному и мирному Рио-де-Жанейро, вы не удивитесь, увидев серию объявлений размером в половину печатной страницы, которые начинают появляться во всех газетах за несколько недель до открытия знаменитого бразильского карнавала. Карикатура изображает опрокинутый трамвай, на котором кувыркаются и веселятся пассажиры: одни насыпают песок в мотор, другие танцуют самбу на крыше, третьи завязывают банты на буферах, стреляют из кольтов по колесам и поливают рельсы маслом.

И под всем этим умоляющая надпись: «Так не должно быть!»

Текст под рисунком слезно увещевает:

«Бонди — это вид транспорта, на котором жители Рио-де-Жанейро во время карнавала могут хорошо повеселиться. Но одно дело — с наслаждением станцевать чудесную самбу и совсем другое — делать из трамвая барабан. Мы не требуем от вас, чтобы вы не перегружали трамваев или обходились с ними исключительно бережно. Нам лишь хочется скромно напомнить вам, что мы только что закончили ремонт трамваев, поврежденных в прошлогоднем карнавале, и что это обошлось нам в 700 тысяч крузейро. К счастью, прошлогодние расходы на ремонт оказались несколько утешительнее: они снизились до 70 процентов. В этом году они бы могли дойти до нуля…»