Юрий Ефремов - Тропами горного Черноморья

Исповедь была закончена. Так нелепо звучал этот набор проклятий той самой природе, которая нас только что восхищала. Ни ноты смущения не прозвучало в рассказе - ведь должен же он был понять, что здесь о нем беспокоились...

Проводник Димитрий сказал мне:

- Я знаю эти скалы и снежок в ложбине - я там медведя убил. Это ниже полутора тысяч метров.

Значит, это был совсем не тот снежок, к которому краснолицый грозился "сбегать". Горе-лихач был счастлив увидеть в расщелине грязный снег недотаявшие остатки лавинного выноса.

КРУШЕНИЕ НАДЕЖД

Поздно вечером ко мне подошла Нина и с улыбкой сообщила приятную новость. Три альпиниста, которых мы уже видели, завтра выходят на Кардывач и на Риду. Она показала им мое объявление, и они попросили меня к ним зайти. Благодарю Нину и сразу же иду представляться.

Как ловко все складывается! Уже завтра я двигаюсь к манящему Кардывачу в компании настоящих альпинистов. Вместо поисков малоприятного человека увлекательное путешествие, исполнение желаний. И ребята отличные - как решительно отложили свой маршрут ради участия в общем деле - в розысках пропавшего... Как находчиво переодели промокшего героя...

Друзья переупаковываются - вынимают из рюкзака атрибуты, предназначавшиеся для поисков, вытряхивают и скрадывают штаны и штормовку их уже вернул краснолицый.

Иду, а ноги все сильнее болят - начинается "отдача" после проделанного маршрута. Тренировки, что ли, не хватает?

- Здравствуйте, товарищи!

- Здорово. Ты автор объявления?

- Он самый. Так, значит, завтра на Кардывач?

- Да, у нас все готово. В шесть утра топаем. А ты когда и с кем думаешь?

Вот так оборот дела! Я-то уже считал, что иду вместе с ними. Как глупо! Действительно, зачем я им? Они - дружная тройка, опытные ходоки, уже откуда-то с гор, с трудных маршрутов. У них все рассчитано, собрано...

Растерянно бормочу:

- Да я, собственно, с кем попадется. Не опоздай сегодня с маршрута, может быть, и с вами успел бы. Конечно, если бы приняли...

Друзья переглянулись.

- Видишь ли, палатка у нас трехместная, но четвертого с натугой вмещает. Мы бы тебя взяли, но с условием - нам помочь. Мы хотим совершить одно -два восхождения в районе Кардывача, в сторону от пути. Тут ты нам и был бы нужен - дежурить в лагере.

Вот она, осуществляющаяся надежда! Палатка у бирюзового озера. Альпинисты лезут на пик, а я хозяйничаю в лагере. Даю пояснения проходящей группе туристов - дескать, так и так, здесь и живу. Потом с ними что-нибудь случается, и я же их где-то спасаю... До чего художественно и, главное, прытко может мечтать человек! Но первый же вопрос возвращает меня с небес на землю.

- Хорошо ли ты ходишь? Что это у тебя походка, будто у кавалериста?

- Это - так, временное. От отсутствия тренировки. Знаете, спуск сегодня был такой, с высокого хребта...

- Ага, ясно. А что на ногах? Сегодня вот в этих ходил?

Мои брезентовые полуботинки уже от одного дня лазанья по камням Ачишхо имеют совсем жалкий вид.

Я вынужден признаться, что эти туфли - моя единственная обувь.

- Э, так не пойдет. Ну, а свитер, мешок?

- Мешок?

- Ну да, спальный мешок.

- Ах, да. То есть нет. Свитера нет, мешка тоже, но пиджак теплый и есть одеяло...

Я с тревогой ждал вопроса о рюкзаке и, конечно, не сказал бы о чемодане. Но им было довольно и того, что они услышали.

- Знаешь что, друг! Ты только не обижайся. Мы народ ходкий. Только что по Сванетии шли. Трудный траверс, два перевала, два пика... А ты, видно, еще начинающий - как бы мы тебя не загнали. Ты лучше здесь поживи, подготовься, справь себе прежде всего башмаки, свитеришко - хоть в долг у кого попроси. Вот тогда и подбирай компаньонов. А так, босиком, в горы не ходят.

Что было им отвечать?

- Я, конечно... Я завтра и не предполагал...

- Хорошо, что ты к нам сам подошел,- сказал один из них с непроницаемо серьезным видом, хотя задорные глаза неудержимо смеялись. Хотелось посмотреть, кто это ищет компаньонов, да не решались. Там ведь говорится о веселых и умных, а мы - где уж нам уж...

Поделом мне за самонадеянность - смутили вконец, надо скорее уйти. Но и смущенный, уничтоженный, я стою и любуюсь своими учителями - их оснащенностью, приспособленностью к походам. Такая экипировка - совсем не показной петушиный наряд, она необходима, чтобы уверенно, по-хозяйски двигаться в горы.

- Спасибо, счастливых путей!

Что еще можно сказать? Скорее убежать с глаз долой. Нет, не побежишь, ведь ноги так болят... Значит, хотя бы полухромая, подойти к регистратуре и пускай на глазах у Нины - не все ли равно, у кого на глазах? - своею рукою сорвать с доски это хвастливое объявление.

СЧАСТЬЕ

Утром встречается Энгель.

- Ну, как дела? С альпинистами на Кардывач не пошел? Умаялся вчера?

- Не пошел, Владимир Александрович. Надо еще подготовиться, знаете. С обувью туго, еще кое с чем...

- Ну, конечно, конечно. А знаешь ли что, мой друг? Энгель положил мне на плечо свою большую и теплую узловатую руку и, глядя прямо в глаза, певучим басом заворковал:

- Знаешь ли что, голубчик? Никого ты сейчас не отыщешь, да и с одежонкой у тебя плохо, и у нас прокатного фонда нет. А мне нужна помощь. Оставайся-ка у меня на турбазе, поработай в течение своих каникул? И отдохнешь, и поучишься, и нас выручишь, поводишь экскурсии...

- Но, как же, ведь я ничего здесь не знаю! Чтобы рассказывать другим, нужно знать самому очень много!

- Ничего, посмотришь, поучишься. Пройдешься сегодня со мною на экскурсию по Красной Поляне, а вечерком на Греческий мостик. Завтра сходишь на Сланцы. Ачишхо ты теперь уже знаешь, послушаешь беседы, запишешь себе кое-что. А еще я покажу тебе целую рукопись краеведа Берсенева путеводитель по Красной Поляне.

Получалось, что научиться ремеслу гида можно быстро. Как же было не согласиться на такое заманчивое предложение?

В жизни многих из нас большую роль играют примеры и авторитеты, поразившие в детстве. Скольким актерам помог найти и осознать себя виденный в юности большой артист! Спросите сегодняшнего инженера, как он выбирал специальность, и почти наверняка услышите в ответ, что он, еще будучи мальчишкой, боготворил какого-нибудь затейника-слесаря, электрика, конструктора... Вот и самого потянуло.

Мне повезло по-другому. На моем пути уже в детстве повстречались и первыми произвели на юную душу неизгладимое впечатление замечательные краеведы и талантливые экскурсоводы. Это были подлинные "проводники по прекрасному" (Паустовский говорит так о людях искусства, но здесь его определение звучит не менее к месту).

Вернусь мысленно еще раз к своей ребячьей поездке - на тряском грузовике, по коряво-щебнистой в те годы Военно-Грузинской дороге - и вспомню Казбекскую турбазу. Здесь царила - читала лекции, неутомимо шагала по горам чудесная старушка, Мария Павловна Преображенская. Трудно было поверить, что эта маленькая, седая, с живыми радостными глазами женщина героиня русского альпинизма, отважная и знаменитая путешественница. И в шестьдесят лет она оставалась бодрой, подвижной, буквально искрилась просветительским пылом.