Николай Миклухо-Маклай - Путешествия на берег Маклая
- Название:Путешествия на берег Маклая
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2006
- Город:Москва
- ISBN:5-7107-9950-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Миклухо-Маклай - Путешествия на берег Маклая краткое содержание
Имя замечательного российского путешественника Н. Н. Миклухо-Маклая навечно занесено в книгу открытия Земли. Его дневники, записки, сообщения о жизни во второй половине XIX в. среди папуасов Новой Гвинеи, составившие этот сборник, не только рассказывают о подвиге ученого, но и знакомят с ранее неизвестным. Материалы будут с интересом прочитаны всеми, кто стремится познать неизведанное, принять участие в освоении незнакомых уголков земного шара.
Путешествия на берег Маклая - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Когда теперь в Бугарломе мне нужны бывают люди для какой-нибудь работы, для которой силы моих слуг недостаточны, несколько ударов в гонг, который для этого висит у меня на веранде, призывает людей Бонгу, которые охотно являются. Если же для какой-нибудь особенной работы (постройки хижины, сооружения забора, рубки деревьев и т. п.) людей Бонгу (около 80) недостаточно, призываются на подмогу люди Горенду.
После поселения в Бугарломе при помощи туземцев было расчищено место около дома и посажены разные деревья (кокосовые пальмы, бананы, папайя, хлебное дерево и т. д.) и в некоторых подходящих местах, где земля была вскопана, посеяны разные семена (кукурузы, тыквы, арбуза и т. п.).
Почти все посаженное и посеянное скоро принялось, взошло и стало расти очень хорошо.
Скоро дающие плоды папайя, кукуруза, арбузы и т. п., которые туземцы увидели в первый раз, очень понравились им, и они с удовольствием приходили работать в плантации сами или, когда были заняты работою на собственных плантациях, присылали своих жен и дочерей, которые даже усерднее работали, чем мужчины, так как последние имеют привычку часто прерывать работу, чтобы покурить, [196]пожевать «кау» [197]и т. п. Несколько широких дорожек были также расчищены вокруг дома, и, наконец, вся усадьба обнесена забором с трех сторон, так как четвертою стороною был берег моря.
В первые месяцы по моем прибытии (июль и август) было, как я знал (вследствие метеорологических наблюдений 1872 г.), самое сухое время года на этом берегу и ложе больших рек в это время почти что высыхает и образует сравнительно удобный путь в горы до высоты 2000–3000 фут. Я воспользовался этим обстоятельством, чтоб сделать несколько экскурсий. Моя цель при этом была не столько посещение горных деревень, сколько желание испытать годность туземцев как носильщиков багажа при более отдаленных странствованиях. Но уже трех– или четырехдневная экскурсия отняла у меня эту иллюзию и доказала, что все попытки этого рода ни к чему не приведут. Главная помеха употреблять туземцев как носильщиков была невозможность забрать достаточное количество громоздкой и малопитательной туземной провизии (ямс, таро), так как от другой (риса и сушеной оленины) они положительно отказывались. Потом постоянный страх перед горным населением и непривычная система ежедневного напряжения имели также свои доли при неудаче испытания.
Для опыта я выбрал трех человек, которых считал более надежными и выносливыми. Груз, который каждый, смотря по сложению, должен был нести, не превышал 15–20 фунтов; ежедневный переход в гористой местности не был более 8 часов ходьбы. При всех этих умеренных требованиях уже на третий день я с досадою увидел, что один из папуасов, на которого я даже более чем на других надеялся, первый отказался идти далее! Когда после недолгого отдыха я подал знак двинуться вперед, он не встал и, лежа, плаксивым голосом заговорил: «Я голоден, таро сегодня кончится, ноги болят, дороги нет, [198]горные жители убьют! Все одно придется умереть, так ты, Маклай, лучше убей меня сейчас! Ноги так болят, что далее идти я не могу». При таком настроении уговаривания были бы напрасны, почему я взял молча его ношу поверх моей, которая была незначительна, и мы пошли далее.
Не прошло и часа, как явился другой инвалид. Другой туземец, рослый парень, но большой лентяй, жалостным голосом сказал мне, что второй день у него лихорадка, что он чувствует себя очень слабым, что он догонит нас сегодня или завтра, как только оправится немного. Лихорадка его была выдумка, я это видел; но крайние меры с туземцами редко приводят к удовлетворительным результатам. Без него было бы легко обойтись, но не без его ноши, потому что было взято единственно самое необходимое. Мои остальные два спутника (мой слуга из Пелау и третий папуас) имели такие раскисшие выражения лиц, которые становились еще кислее, когда я взглядывал на них, что увеличить их ноши не было никакой возможности (я и то несколько раз думал, что при каком-нибудь повороте они оставят мои вещи и скроются или нарочно отстанут под предлогом, что ноги болят). Нести самому третью ношу мне было не по силам.
Итак, на мой опыт я получил отрицательный ответ. Я свернул с пути в ближайшую горную деревню, из которой, сменив людей, направился в следующую и обошел таким образом несколько деревень.
В знакомой местности, между известными им деревнями, туземцы были хорошими, даже очень предупредительными проводниками; но едва они выходили из знакомого им (весьма небольшого) околотка, как становились непригодными спутниками: все им казалось трудным, опасным, невозможным; за каждым кустом или камнем им чудился неприятель. Одна только боязнь отказать мне заставила туземцев Бонгу согласиться пойти со мною за границу их обыкновенных странствий.
Высокая цепь гор (Мана-Боро-Боро туземцев или хребет Финистер на картах), не будучи населена, не представляет препятствий путешественнику со стороны населения, но для переноски самого ограниченного количества вещей требуются люди, а для них – провизия. Кроме даже небольшой ноши (платья, инструментов, оружия), человек может нести съестных припасов для себя только на очень ограниченное число дней. Брать для переноски провизии особых носильщиков мало помогает, так как и для носильщиков требуется дневная порция. Мне несколько раз являлась мысль, что, имея съестные припасы – консервы, которых переноска для продовольствия одного человека в продолжение многих дней не представляла бы ни слишком большого груза, ни объема, я мог бы один предпринять дальнюю экскурсию и быть избавленным, имея провожатых, от множества хлопот, уговариваний и т. п. Такое портативное питательное вещество могло бы сделать возможным многие экспедиции и таким образом доставить науке немало ответов на многие еще не разрешенные вопросы.
Если вследствие вышесказанных причин мне пришлось оставить мысль проникнуть при помощи папуасов внутрь страны, за горы, то, переменив план, я употребил с полным успехом их содействие при посещении горных деревень, которых образ жизни и обстановка во многих подробностях отличны от житья-бытья береговых жителей (отчасти беднее и примитивнее жизни береговых жителей).
Жители Бонгу и Горенду, воспользовавшись моею наклонностью посещать горные селения, предложили мне идти в деревню Марагум-Мана, с жителями которой они во время моего первого пребывания на этом берегу вели войну Хотя мир был заключен, но обе стороны, боясь измены бывших неприятелей, не хотели сделать первого шага, хотя и желали упрочить мир возобновлением обоюдных посещений. Отправляясь же со мною, люди Бонгу, Горенду и Гумбу считали себя в полной безопасности. Когда, согласившись, я назначил день экскурсии и отправился в Марагум-Мана, около 100 человек образовали мою свиту. Вид этой толпы вооруженных и разряженных, как на пир (они хотели числом и блеском поразить своих бывших неприятелей), папуасов был оригинален и даже привлекателен. Трехдневная экскурсия в Марагум-Мана имела полный успех, и за нею последовал целый ряд других.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: