Эдуард Говорушко - Садовник

* * *

...Постепенно я все больше и больше становлюсь американцем в моих взглядах на жизнь и в отношении к окружающему миру. Тем не менее я всегда помню о моих российских корнях. Я горжусь ими, и мне приятно сознавать, что мой лучший друг - русский.

* * *

Я счастлива, что наряду с языком моей жизни - английским - я приобрела и уже никогда не потеряю способности читать и понимать русскую литературу. Что может быть прекраснее, чем войти в мир Пушкина, Фета, Тютчева, Блока, Толстого... Какое это счастье - сопереживать вместе с писателем, чувствовать его стиль, бархат или шероховатость его строк, бережно произнося их губами, как слепой читает их руками, чувствуя вмятинки на бумаге...

* * *

Я не люблю Россию, да и за что ее любить? Я не верю, что там когда-нибудь будет хорошо. Мне кажется, как бы глупо и помпезно это ни звучало, что она проклята, потому что ничего не может быть хорошего в стране, которая веками творила только преступления... Единственное светлое событие в истории России был Горбачев, но его цинично и жестоко убрали, ругая за развал и неспособность управлять страной. И никто не поблагодарил его за то, что он сделал... Я не люблю русских, потому что их не за что любить, и не хочу называться русской, как это принято здесь, в Америке... Но несмотря ни на что, меня тянет обратно. Не только из-за того, что у меня там близкие люди. Каждый раз в России по дороге из аэропорта, по дороге, на которой я знаю каждый дом, я счастлива, и я чувствую, что вернулась домой. Я скучаю по Питеру, и, наверное, он навсегда останется для меня домом...

* * *

За пять лет в Америке я сменил много кругов и все никак не могу найти людей, похожих на тех, кого я оставил в Питере. Какие-то здесь все другие. Не знаю почему, все русские в большинстве своем продолжают общаться с русскими... Наверное, в глубине души я люблю и ненавижу Россию. Ненавижу оттого, что при моем диком желании жить там - жить по-человечески там нельзя. Меня там постоянно преследует чувство стыда. Когда я вижу на улице нищих, бездомных с несчастными глазами, я хочу спрятаться, исчезнуть, не быть.

* * *

...Я с ужасом думаю о себе как о дочке эмигрантов, которая физически в Америке, а душевно и эмоционально все еще на самолете между двумя континентами. Человек без земли, народа и культуры не является человеком. Это призрак, который ищет соединения с чем-то... У музыкальной группы "Ноль" есть такая песня:

Как ненавижу, так и люблю

Свою Родину.

И удивляться здесь, право,

Товарищи, нечему.

Такая она уж слепая, глухая уродина,

Ну а любить-то мне больше и нечего.

Россия, которую я потеряла, - это та самая "слепая, глухая уродина", которой мне не хватает. Америка не смогла и, наверное, никогда не сможет заменить мне то, о чем поет солист группы "Ноль", - чувство принадлежности к чему-то.

* * *

...За семь лет, что я в США, я совсем забыла, как оно там. Но и Америка не стала моим домом. Я скорее восхищаюсь Америкой, чем люблю ее. Я не русская и не американка. Мой дом там, где живут люди, которых я люблю, а я хотела бы быть Гражданином Планеты. Возможно ли это? Смогу ли?.. Или моральные устои состоят из христианской морали, плюс кантовские универсальные принципы, плюс опыт прошлого, плюс мнения людей, принципы которых я понимаю?

По-разному можно отнестись к этим письмам. Ничего, мол, удивительного, скажет кое-кто. Это генетическая тяга к месту своего рождения, как у птиц. И будет, наверное, прав. Видимо, в той или иной степени она присуща каждому эмигранту. И поэтому каждый для себя должен решить, что делать с этим атавизмом. Америка - богатая страна, построенная эмигрантами, знает потенциальную цену вновь прибывшим. Она готова предоставить все возможности всем гонимым и ищущим лучшей доли для их адаптации и превращения в полноправных граждан. Знаю таких, которые довольно успешно воспользовались этими возможностями и, как говорится, в ус не дуют. Во всяком случае, чисто внешне. Очень помогает при этом культивирование в себе всяческих неприятностей, которые преследовали на бывшей родине. Их дети довольно быстро забывают русский язык, о внуках уже и говорить нечего. Другие, а их большинство, пытаются и в Америке устроить себе Одессу, Москву, Киев или Гомель. Третьим хотелось бы стать "Гражданами Планеты..."...

Честно сказать, для меня вышеприведенные отрывки из сочинений стали откровением.

Как хорошо, что авторы процитированных отрывков не плывут по течению "в американцы", а стараются сохранить в себе то, что их делает разностороннее и полнее слишком уж целеустремленных янки. И этим обогатить Америку. Строки о нелюбви и даже о ненависти к России, к русским? Что ж, эти ребята все равно душой русские, а не американцы, даже те, кто заявляет о своей нелюбви к России. Пока. Как долго? Это зависит не только от них, но и от России, от состояния дел там.

Очень мне понравилась идея девушки, пожелавшей стать Гражданином Планеты. И, как мне кажется, не так уж это и не реально. Во всяком случае, на ее веку. Как ни крути, как от этого ни уходи, мир сейчас переживает период глобализации, экономической и политической, когда люди, рано или поздно, будут жить, как говорил поэт, "единым человечьим общежитьем". Сегодня уже никто не исчезает в эмиграцию как в смерть - без надежды вернуться на побывку, увидеться с близкими и друзьями. И даже без права на переписку, потому что она могла скомпрометировать близкого человека перед властью. Тогда любой эмигрант воспринимался как изменник Родины, читай социалистического строя. Теперь эмиграция - это лишь отметка в паспорте, смена места жительства и психологические трудности, возникающие при этом. Но это уже личные проблемы.

Я думаю, что уже сейчас в России нет человека, у которого не было бы родственников или друзей в Америке. А значит, и эмигрантам, и остающимся небезразлично, как живут наши там и здесь, что происходит в их странах, потому что это в конечном итоге отразится на небезразличных им людях, родных, близких, знакомых. Может, какой-то высшей силой эмиграция призвана обеспечить мир на человеческом уровне? Ведь "если звезды зажигают, значит, кому-то это нужно", сказал тот же Маяковский.

И все-таки есть одна закавыка.

Все приехавшие в Америку тоскуют по своей родине - будь-то армяне, бразильцы, японцы, китайцы, украинцы. Стало привычным в учебники по английскому языку помещать фразу, которую можно перевести примерно так: "Я всегда думаю о родине, потому что там родился, там остались мои близкие и друзья". Но вот что интересно: только русская тоска обернулась вдруг реэмиграцией. На это явление впервые обратили внимание журналисты нью-йоркской газеты "Русский базар", опубликовавшие целый ряд интервью с реэмигрантами. Основная их претензия к Америке - бездуховность. Оппоненты (а среди них были не только малоизвестные и довольные Америкой русские эмигранты, но и такие знаменитые, как Александр Генис) возражали, ссылались на то, что по количеству театров, музеев, концертных залов и библиотек тот же Нью-Йорк заткнет за пояс любой русский город. Что еще, мол, надо? И что это такое - духовность? Кто выдумал это понятие? Респектабельная "Нью-Йорк таймс" тоже опубликовала статью о реэмиграции прибывших из СССР и постсоветских стран и была крайне возмущена тем, что кого-то не устраивает американский благословенный край. Да, Америка затягивает, гипнотизирует обещаниями денежной, благополучной и надежной жизни. Вот только бы встать на ноги. А когда становишься на ноги, привычка к безудержному накоплению не выпускает ни в театр, ни на выставку. Вот и получается, что Америка, несмотря на великолепные библиотеки, картинные галереи и музеи, в которые в иные дни можно попасть и бесплатно, на довольно насыщенную музыкальную жизнь, дает мало возможностей для культурного и духовного развития. Да в общем-то эта прагматичная страна и не ждет от эмигрантов высокой духовности, как, впрочем, и от американцев. Действительно, духовность не пощупаешь руками, не измеришь самым хитроумным прибором. Ее не вычислить, разделив число кинотеатров на количество населения. Это состояние души, способ мироощущения, как заметил журналист "Русского базара" Валентин Лабунский. Молодая киевлянка Оля, участвовавшая в этой дискуссии, отметила, что страдает в Америке не оттого, что не может посетить музей или библиотеку. Ей невыносимо тоскливо и одиноко со сверстниками, которые говорят о деньгах, карьере, марках и достоинствах своих автомашин.... (Между прочим, по данным опроса, проведенного одной из известных страховых компаний среди 516 автовладельцев, только 6 процентов в ряду семейных предпочтений поставили на первое место детей, 10 процентов - супругов, родителей, друзей, а 45 процентов заявили, что самая важная для них ценность - машина.)