Аркадий Недялков - Натуралист в поиске (Записки ловца змей)

Хома разделся и полез в воду. Держась одной рукой за шест Кости, он нырнул. Мне стало не по себе: майская вода к купанию не располагала. Однако все смотрели на купание Хомы как на обычное дело.

— Хома и зимой купается, — заметил Костя, увидав, что я поежился, — ему это не в новинку. Сейчас вылезет, чарку спирта хватит и согреется! Я бы тоже нырнул, да Иван Иванович не позволит.

Хома оставался под водой довольно долго, но вот он вынырнул и сказал: Есть нора. Сеть давайте!

Павел подал ему большую сеть, сделанную в виде вентеря. Горловину сети растягивал широкий железный обруч. Хома взял обруч и опять нырнул. На этот раз он оставался под водой еще дольше. Из-под воды поднимались пузыри и муть. Наконец Хома вынырнул, выплюнул воду и сказал:

— Готово. Растягивайте!

От обруча на берег протянулись две веревки. Павел и Платон Кондратьевич встали на них ногами. Костя оттолкнул лодку к середине заводи. Мотня сети потянулась за лодкой. Натянув сеть, Костя уперся шестом в дно речки и остановил лодку. Хома вылез на берег, быстро оделся и принял от Ивана Ивановича стакан со спиртом.

— Будем здоровы! — сказал Хома и единым махом опорожнил стакан.

— Ищите ход норы! — сказал Иван Иванович.

Платон Кондратьевич, Павел и Хома взяли толстые колотушки и принялись колотить ими по земле. Обнаружить ход удалось не сразу. Сначала звуки от ударов колотушек были глухие, но вдруг раздался звук, точно били не по земле, а по бочке.

— Здесь! — сказал Павел. — Нашел!

Остальные подошли к нему и, простукивая землю вокруг него, быстро определили направление хода. Он тянулся от воды к лесу и заканчивался у корней старой ольхи.

— Алеша, Борис, Толик, беритесь за веревки. Подсобите! — сказал Иван Иванович. — Как скомандую, быстро тащите сеть на берег!

Мы разобрали веревки.

— Ну, с богом! — крикнул Иван Иванович.

Егеря дружно ударили колотушками по земле вокруг ольхи. Удары сыпались градом. Хома стукнул по комлю ольхи. Вдруг веревка в моих руках натянулась и дернулась.

— Вышел! Тяни! — закричал Иван Иванович. В сети забулькало, по воде пошли круги. Мы натянули веревки и побежали от берега. Сеть под водой за что-то зацепилась и не шла.

— Тяни! Тяни! — кричал Иван Иванович.

Подбежали Павел и Хома. Вшестером мы сдвинули сеть с места. Железный обруч вынырнул из воды, веревки вытащили его на берег. Цепляясь за корни и сучки, за обручем тянулась сеть. В ней бился большой черный бобр.

— Тяни! Тяни! — кричал Иван Иванович.

Бобр рвал сеть лапами и зубами. Вот он разорвал ее и выставил голову наружу, но тут его накрыли брезентовым дождевиком, а Павел и Хома навалились сверху. Иван Иванович поставил большой ящик, обитый железом. Бобра подняли и вместе с дождевиком сунули в ящик. Иван Иванович захлопнул крышку ящика и повернул задвижку.

— Вот и ладно! — сказал Костя. Он уже был на берегу.

— Не все ладно! — отозвался Павел. — Меня он успел зацепить!

— Сильно? Покажи!

— Не очень сильно, но чувствительно!

Левый рукав у Павла словно ножом разрезали, а на руке, чуть выше кисти, кожа была вырвана ровным кружком величиной с пятак. По кисти струйкой стекала кровь.

— Это он тебя самыми кончиками зубов достал! — пояснил Хома.

— Ладно! Заживет! Но дезинфекцию сделать надо бы. Иван Иванович, ты спирт далеко не убирай!

Иван Иванович хитренько ухмыльнулся, достал флягу со спиртом, смочил спиртом кусок бинта и подал его Павлу.

— На-ка, оботри вокруг раны.

— Непонятливый у нас лесничий, — вздохнул Павел. — Ты чарку налей. Я изнутри продезинфецирую. Так надежней будет.

— Тебя же надо перевязать! — сказал я, достал бинт и сделал Павлу перевязку.

Бобр сидел в ящике тихо. Сквозь щели была видна темная мокрая шерсть. Егеря собрали сеть, погрузили в одну лодку ящик с бобром, в другую — сеть и, попрощавшись с нами, уехали.

В этот день змеи попадались редко. Чтобы осмотреть побольше мест, мы разбрелись поодиночке. Я прошел моховое болото, песчаный бугор с мелким сосняком и вышел к зарослям тальника. Они были залиты водой, но за кустами я увидел березы и сосны. В болотистой местности высокие деревья обычно растут на возвышенных местах, и возле них могло быть сухо, а следовательно, могли быть и змеи. Полез через залитые водой кусты. Вода была неглубокой, всего по колено, и до деревьев я добрался без особого труда. Росли они на бугре, но от него осталась только небольшая гривка: все остальное было залито водой. На гривке торчал толстый гнилой пень. Подошел к гривке и остановился в растерянности. Всю поверхность гривки сплошь покрывали змеи. Они лежали лентами одна на другой, перекрещивались и перевивались. Столько гадюк в одном месте я не видел ни до, ни после этого случая. У меня даже дух захватило. Столько змей сразу, и уйти им некуда: вокруг гривки холодная вода. Я спокойно подошел к гривке, хваталкой взял сразу трех змей и сунул их в мешок. Методично, как машина, я захватывал змей и сажал их в мешок. Прежде чем гадюки забеспокоились, мешок мой был наполовину заполнен. Но вот ближайшие ко мне змеи подняли головы и зашипели.

— Шипите, милые! — сказал им я. — Шипите! Все равно вам не избежать моего мешка!

Однако, как выяснилось через секунду, моя самонадеянность была излишней. У змей было надежное убежище — гнилой пень. У основания пня была незаметная норка; гадюки поползли к ней, и одна за другой уходили под пень. Хорошо, что я сообразил, как мне поступить: снял штормовку и накрыл ею ту часть гривки, где змей лежало особенно много. На свет змеи из-под штормовки не ползли. Наоборот, когда я отгибал край штормовки, чтобы забирать их, они уползали в темноту — под штормовку. Десять минут — и все было кончено. Я забрал всех змей из-под штормовки, а те, что под штормовку не попали, удрали в нору. Я было начал ковырять землю вокруг пня, но ничего существенного не добился: земля была плотной, а нора — глубокой. Я решил подождать. Кто его знает, может быть, змеям надоест сидеть в холодной норе и они выползут погреться? Больше часа сидел на гривке, но надежда моя не оправдалась: змеи не вышли. Пошел я искать другие места, но дорожку к этой гривке отметил красными ленточками.

Пересек залитый водой тальник, выбрался на сухое место и наткнулся на какую-то тропинку. До вечера было далеко, и я решил посмотреть, куда же ведет эта тропинка. Тропинка проползла по мху, забралась в чащу мелколесья, оттуда вышла на светлый бугор с высокими, стройными соснами, а с бугра вывела меня к широкому каналу. Берег, на котором я стоял, покрывала тень от сосен, а противоположный хорошо был освещен солнцем. Захотелось мне осмотреть освещенный берег, но как перебраться через канал? Налево канал шел среди высокого леса, и конца канала не было видно. Направо, не очень далеко, но и не очень близко, виднелось какое-то сооружение, похожее на шлюз. Направился я к нему.