Андрей Шляхтинский - Амазонка: призраки зеленого ада

Та перенесла его к стволу, и здесь ребенок уснул. Видя это, мужчина спустился до нижних ветвей и со злостью вывалил целую кучу плодов прямо на малыша. Женщина закричала:

«Осторожно! Ты же убьешь его!»

И унесла ребенка прочь от дерева. Мужчина же снова принялся рвать плоды. Через какое-то время он сказал женщине:

«Сестренка, положи ребенка под дерево».

Та снова перенесла его к комлю. Тогда мужчина сорвал самые крупные плоды и убил ребенка. Увидев это, женщина рассвирепела:

«Я съем тебя! Спускайся!»

Но человек не спускался. Тогда женщина ушла в джунгли и вернулась с огромным количеством злых муравьев — льютури, тильи и аньянгу — и выпустила их на ствол, чтобы они ползли вверх. Мужчина нарубил веток и смахивал муравьев до тех пор, пока всех не прогнал. Это разозлило женщину еще сильнее, и она позвала Тикан Учу, чтобы тот принес свой топор. Но топор, который был наполовину грибом, развалился.

Тогда женщина позвала броненосца-качикамбу. Этот подкапывал корни до тех пор, пока дерево не рухнуло. Но человек ловко перескочил на соседнее. Женщина в отчаянии принялась рыдать:

«Я больше не смогу съесть тебя! Брат, зачем ты убил моего сына?»

А мужчина тем временем быстренько убежал домой. По пути ему встретился олень-таруга, поджидавший его на полпути. Этот таруга был одет в кушму — длинную, почти до пяток, мешок-рубаху без рукавов. Он спросил человека:

«Ты куда идешь?»

«Домой, пить айягуаску».

А потом мужчина рассказал ему, что с ним произошло, и предложил:

«Пойдем помянем ребенка, которого я убил».

«Нет! — ответил олень. — Не хочу, чтобы его мать нас съела. Но я осторожно перенесу тебя под своей кушмой. А теперь закрой-ка на мгновение глаза».

Человек закрыл глаза, а когда открыл их, то увидел, что оказался на горе Супаи Урку. Там стоял дом, из которого доносился шум. Возле тела мертвого ребенка собралось много демонов-супаи, а его мать рыдала в углу. Демоны, увидев оленя, закричали:

«Курака, вождь пришел! Иди сюда, иди к нам, иди к нам, иди к нам!»

Они пригласили его и предложили сесть на чурбачок. Человек, который прятался под кушмой, сильно перепугался. Супаи поили оленя пивом из маиса, предлагали бражку и дикий мед. Они поставили перед ним множество горшков. Олень так, чтобы никто не заметил, угостил человека, прятавшегося под одеждой.

А женщина все плакала и плакала:

«Мой сынок, мой сынок… братец… — И вдруг она почуяла человека. Женщина втянула носом воздух и сказала: — Этот человек здесь!»

Но демоны не обратили на нее никакого внимания:

«Тебе всегда чудится запах мужчин! Заканчивай! А то мы тебя живьем закопаем!»

Женщина снова принялась рыдать. И, разозлившись на своих братьев-демонов, стала кричать, звать любовников. У нее было много любовников: на каждой горе по двое. И вот как она громко пела, звала их:

Пришли те, кто жил на Уагра Урку, подули на голову ребенка и сказали:

«Он мертв!»

Пришли те, кто жил на Юнщи Урку, подули на голову ребенка и сказали:

«Он мертв!»

Пришли те, кто жил на Кастаньяс Урку, подули на голову ребенка и сказали:

«Он мертв!»

Пришли те, кто жил на Дила Уайя Урку, подули на голову ребенка и сказали:

«Он мертв!»

Когда уже пропел петух, пришли те, кто жили на Сумаку Урку, подули на голову ребенка и заставили его ожить.

Мать тут же схватила его и приложила к груди, но ребенка вырвало, и он умер уже навсегда. Тут женщина впала в бешенство и запела своим любовникам:

«Льяуща улью тсауата, кальюлью рака тсауата!.. Склизкие черепашьи члены! От вас проку меньше, чем от влагалища черепахи!..»

Любовники, услышав такие оскорбления, вырыли яму и закопали женщину заживо вместе с ее мертвым сыном.

Старик докурил сигарету. Самые маленькие, пристроившись на коленях у старших братьев и сестер, уже спят. Но индеец решает рассказать еще одну, последнюю сказку. На сей раз про белогубых пекари, которых индейцы кичуа зовут уагра уан-гана. Эти крупные животные, похожие на диких свиней, беспрестанно бродят по джунглям огромными стадами.

— Как-то раз охотник отправился в лес и встретил стадо уан-гана. Он выстрелил в них, но не убил ни одно животное. Так повторялось из разу в раз. Его жена уже плакала от голода. В конце концов мужчина воодушевился и сказал:

«Я пойду и буду до конца преследовать этих уангана».

Когда животные заснули, он потихоньку подобрался к ним:

Свиньи поняли, что рядом человек, и сказали:

«Брат, ты человек. Зачем ты ходишь за нами? Залезь на это дерево усауа и дай нам поесть».

Мужчина дал животным много плодов усауа, и те сказали ему:

«Если этой ночью ты будешь спать среди нас, то ягуар не съест тебя».

От Канелоса они отнесли его к реке Мараньон. Там они купались и переплыли на другой берег. Мужчина плыл среди них:

«Тебя может съесть анаконда», — сказали охотнику звери.

Эти уангана на самом деле были очень красивыми длинноволосыми женщинами. Когда они находили дерево с множеством плодов, мужчина забирался наверх и сбрасывал им поесть. Уан-гана в свою очередь отыскивали для него крабов в ручьях.

Однажды охотник сказал:

«Давайте сходим туда, где живут люди».

Уангана дали ему курмита — короткую трубу-рог из обожженной глины, чтобы он мог предупреждать их в джунглях. Когда они приблизились к какому-то дому, человек принялся трубить, но люди и собаки окружали уангана, так что лишь немногим удалось спастись.

Теперь они шли много дней подряд. Одна женщина-уангана была беременна от человека и вскоре родила ребенка, тоже уан-гана. Они брели по ручьям и болотам, пока не добрались до того дома, где жил охотник.

«Теперь мы рядом с твоим домом, — сказали уангана. — Тебе не жалко свою жену?»

«Да, мне ее жалко. Я должен уйти от вас».

«Хорошо. Но ты очень хорошо обошелся с нами, поэтому мы подарим тебе эту курмита».

Той ночью, когда они подошли к дому охотника, уангана спросили у человека:

«Что у тебя на запястьях?»

«Это браслеты из семян», — ответит тот.

«Мы тоже хотим такие», — сказали уангана.

«Ладно».

Человек срубил несколько лиан тьямщи и связал им лапы, говоря:

«Это привязываем сюда и сюда, а когда взойдет солнце, на них появятся такие же шарики, как те, что я ношу на запястьях».

Он связал самых жирных уангана. Когда взошло солнце, он сказал:

«Скоро уже появятся, ждите».