Жюль Верн - В Магеллании

И что же тогда станет с Кау-джером, который верил, что нашел надежное убежище на этом, единственном независимом клочке суши на всем Магелланийском архипелаге? Снова почва ускользает из-под ног, и, когда колонисты сбегут в свою концессию в заливе Лагоа, куда отправится Кау-джер?..

Тем временем крики усилились: с одной стороны — крики исступления, с другой — крики ужаса. Мятежники приближались. Над поселком нависла угроза. Долг требовал от мистера Родса и его коллег выйти из дома, который уже окружили перепуганные и зовущие на помощь переселенцы.

— Пойдемте, — обратился Гарри Родс к членам комитета. — Наше место там.

Он направился к двери, но у порога обернулся и бросил взгляд в сторону Кау-джера.

Как только мистер Родс приоткрыл дверь, а его сын, О’Нарк и Брокс собрались последовать за ним, смертельно испуганные нарастающим шумом, миссис Родс с дочерью бросились на колени перед Кау-джером. Взяв его за руки и умоляюще глядя в лицо, они закричали:

— Вы… только вы можете спасти нас!

А мог ли он спасти их, а вместе с ними — все население острова, которому угрожала банда анархистов?.. Комитет оказался бессильным, так удастся ли что-то сделать ему, Кау-джеру, опиравшемуся единственно на свою популярность? Здесь требовался вождь, смелость которого была бы сравнима с его волей. Обладал ли он такими качествами? И должен ли посвятить себя делу общего спасения, и сможет ли отказаться от этого мандата по завершении своей миссии или когда его вынудят на то обстоятельства?..

— Кау-джер! — раздался крик мистера Родса. — От имени всех честных переселенцев, для которых ни мои коллеги, ни я ничего не смогут сделать, я объявляю вас главой острова Осте.

Толпа, в основном женщины и дети, еще ближе подошла к дому мистера Родса.

Все громче раздавались крики: «К складам, к складам!» Братья Меррит во главе двухсот мятежников ворвались в поселок и теперь двигались к складам. Призывы «К складам!» раздавались из толпы от тех, кто собирался склады атаковать, а не защищать.

Вооружившись ружьями, Гарри Родс, О’Нарк и Брокс решили присоединиться к защитникам складов, чтобы предотвратить их разграбление.

Многие в испуге бежали к подножию холма, другие пытались укрыться в маленькой бухточке, где стояла на якоре шаланда с Карроли и его сыном на борту.

На секунду задержавшись на пороге своего дома, мистер Родс крикнул:

— Кау-джер!

Кау-джер резко встал, высоко вскинул голову, к его щекам прихлынула кровь, глаза заблестели. Он сделал несколько шагов, но, не дойдя до порога, остановился.

Сквозь проем двери он увидел испуганных женщин и детей, бежавших в разные стороны, сгрудившуюся вокруг складов сотню защитников общественного добра, которое надо было отстоять во что бы то ни стало. По левому берегу Яканы на расстоянии менее двухсот шагов двигалась орущая банда во главе с Джоном и Джеком Мерритами. Большинство мятежников потрясало оружием.

— Ура! Да здравствует Джек Меррит! — вопили они.

Не услышав ответа Кау-джера, мистер Родс с О’Нарком и Броксом поспешили к складам, где их ждали товарищи.

Однако мятежники изменили направление своего движения. Они решили захватить эту группу, заставить мистера Родса отказаться от возложенных на него полномочий, а одного из братьев провозгласить единоличным правителем острова. Именно этим обстоятельством были вызваны здравицы в честь Джека Меррита!

Братья Меррит подошли почти вплотную к мистеру Родсу и его коллегам.

— Что вам угодно? — спросил мистер Родс.

— Мы требуем вашей отставки и отставки других членов комитета, — ответил Джон Меррит.

— Мы не согласны.

Эти слова Родса вызвали свист и улюлюканье бандитов. Сторонники Родса и мятежники стали сближаться. Ружья были взведены, револьверы сжаты в руках. Выстрелы могли раздаться в любую минуту.

Анархисты не переставали орать:

— Да здравствует Джек Меррит! Ура!

Джек, более горячий, чем его брат, отличался атлетическим сложением, чрезвычайной силой и способностью на самые отчаянные поступки. Он вполне подходил на роль главаря шайки отпетых негодяев.

Он дал знак, и дюжина его сотоварищей направились к мистеру Родсу и его друзьям. Раз у них нет желания отказаться от полномочий добровольно, найдутся другие способы сделать их сговорчивыми.

Вокруг мистера Родса сомкнулось кольцо колонистов, готовых к решительным действиям. Стычка вот-вот должна была начаться, Стоило прозвучать одному выстрелу, и за ним последуют десятки других.

В этот момент раздался зычный голос, заглушивший рокот толпы:

— Всем опустить оружие!

На пороге дома Родсов стоял Кау-джер. Он двинулся вперед, и все невольно расступились перед ним, освобождая путь. Высокого роста, статного сложения, он вызывал симпатию и уважение.

Только этот человек был способен овладеть ситуацией, обуздать зарвавшихся мятежников, отвергнуть их наглые требования, не допустить кровавого столкновения.

Один его вид остудил пыл самых крикливых, даже братья Меррит отступили на несколько шагов.

— Кау-джер, — прокатилось по рядам, и сотни голосов в едином порыве подхватили:

— Кау-джер! Кау-джер!

Рядом с ним, как из-под земли, выросли Карроли и Альг, оба с карабинами в руках, готовые отдать жизнь за Кау-джера, если ему будет угрожать опасность…

Мистер Родс и его коллеги расступились, и Кау-джер занял место в их рядах.

— Чего вы хотите? — обратился он к мятежникам, ровным, но твердым голосом, не выдававшим никаких эмоций.

— Мы требуем отставки комитета, — ответил Джон Меррит. — У нас есть своя кандидатура!..

— Кто же это?

— Мой брат Джек Меррит! Он сумеет организовать жизнь на острове так, как мы того хотим.

— Да здравствует Джек Меррит! — закричали мятежники сначала не очень уверенно, а затем все громче и яростнее.

Кау-джер сделал шаг вперед, и все притихли.

— Здесь все должны подчиняться комитету, и никому другому!

— Нет! — закричал Джек Меррит, скорее человек действия, чем говорун, и двинулся в сторону мистера Родса.

— Еще один шаг, и… — ровным голосом сказал Кау-джер и, выхватив у стоящего рядом Карроли карабин, приложил дуло к виску Джона.

С обеих сторон щелкнули затворы. Неужели появление Кау-джера лишь отсрочило кровопролитие?

И тут слово взял мистер Родс. Жестом руки он попросил тишины.

— Желание тех, кто требует нашей отставки, комитет удовлетворить не может. Но с согласия всех его членов я объявляю о добровольной передаче своих полномочий человеку, который имеет больше прав быть нашим руководителем и которого вся Магеллания уже давно именует благодетелем.

В воздухе прогремело громкое «ура», поддержанное даже мятежниками.

— Да здравствует Кау-джер! Ура! — в этом крике звучали радость и горячая признательность людей.