Тамалин Даллал - Глазами любопытной кошки

Я вышла на пляж, где увидела поистине идиллическую картину. Полнолуние было два дня назад, но луна по-прежнему светила ярко. Был отлив, и она отражалась в бирюзовой воде, освещая широкую полосу белого песка.

Эмма отвела меня в старый форт послушать, как поет ее коллега. Я ожидала увидеть одинокого томного солиста, но вместо этого на сцене был натянут гигантский транспарант со сделанной от руки надписью: «Хасан». Тут же висели огромные колонки. Трибуны были до отказа забиты молодежью, заплатившей два доллара за вход. Это походило на телешоу, где все показывают свои умения, только ареной тут служил амфитеатр в старом форту, построенном оманцами в 1701 году и известном как Нгоме Конг. Среди зрителей были в основном юноши от восемнадцати до двадцати пяти лет в мешковатых штанах. Каждый из участников выступал под фонограмму и пританцовывал, одни пели неплохо, другие просто ужасно.

Самым потрясающим участником из тех, кто успел выступить, оказался приятель Эммы Дотком с группой мальчиков-подростков, исполнявших на заднем плане невероятный брейк-данс в африканском стиле. Он собрал свою группу в частности для того, чтобы уберечь мальчиков от дурного влияния улицы и наркотиков.

Голоса зрителей слились в один рев, когда на сцену вышла девушка в джинсах и топике с лямкой на одном плече и, опустившись на четвереньки, исполнила чрезвычайно сексуальный танец. Юноши бросились на сцену, чтобы вручить ей чаевые. Мне показалось странным, что в городе, где женщины носят на улице покрывала, такой откровенный танец встречают с подобным восторгом. Девушка произвела фурор, и даже женщины совали деньги ей в карманы.

Два раза в неделю я проходила мимо самодельной вывески, рекламирующей «шоу для туристов в старом форту». Звучало не слишком заманчиво, однако туристические шоу обычно включают в себя разнообразную подборку традиционных танцев, пусть даже и не в лучшем исполнении.

В следующий раз, кроме меня, в зрительном зале было всего три человека. Четверо исполнителей пели и танцевали на сцене, из ударных инструментов у них оказались двойной барабан и какой-то длинный кусок изогнутого металла. Мужчины были в длинных хлопчатобумажных штанах и с голым торсом, а женщины в восточных халатах, с платками на бедрах. Они исполнили два танца: первый, чидоча, пришел из материковой Танзании и включал в себя простые шаги и движения бедрами; чидочу танцевали, чтобы отпраздновать свадьбу и хороший урожай. Второй, конга, предназначался для того, чтобы показать юным невестам с Занзибара, чего ждать после замужества. В нем участвовали и мужчины, и женщины, а в качестве реквизита использовали длинную трубку, лежащую на земле. Двое танцоров держали трубку за концы, а другие двое танцевали в центре, описывая небольшие круги бедрами и стоя очень близко лицом друг к другу.

Потом отключили свет, и шоу пришлось отложить на час. Ко мне подошел Мухидини, невысокий человечек, который работал в старом форту, и рассказал о группе тюремных охранников, которые каждый день собираются, танцуют и играют на барабанах. Он предложил отвести меня в тюрьму посмотреть на их выступление. Я заинтересовалась, но солист-барабанщик сказал, что они временно не репетируют. Я спросила, нет ли в городе школы традиционных танцев. Он ответил:

– Вы еще ничего не видели! Мы можем сделать для вас целое шоу с костюмами из разных местностей. – Похоже, барабанщик всерьез надеялся подзаработать. – Сколько вы можете заплатить?

Мы это уже проходили с Чимбени, поэтому я ответила:

– Меня интересует только один урок танцев или, может быть, посещение танцевальной репетиции.

То ли он меня не понял, то ли воспринимал исключительно как ходячий банкомат, но в конце концов он ушел, а Мухидини пригласил меня на свадьбу в конце месяца.

Появилось электричество, и мы вернулись на представление в форт. Последний танец длился полчаса. Это был синдхимба – брачный танец материковой Танзании, в ходе которого партнеры преследуют друг друга, делая движения тазом, ударяются друг о друга и разбегаются. Два норвежца, присоединившиеся к нам, пока не было света, пришли в недоумение:

– Разве это мусульманский танец?

– Нет, – ответила я. – Это танец из материковой Танзании. Традиционные танцы часто рассказывают о какой-нибудь стороне жизни людей.

Наступил день, в который меня приглашали на свадьбу, но я не очень-то верила, что Мухидини выполнит свое обещание. После того как мы несколько раз разминулись и не поняли друг друга, он сказал: «Встретимся у почты», – но послал меня к другому почтовому отделению. Меня охватили сомнения, и я уже была готова отделаться от него при первом удобном случае.

Однако я оказалась неправа. Все члены его семьи взяли даладалу и ждали меня. Я не рассчитывала ни на что особенное и пришла в джинсах, однако даладала была полна шикарно одетых женщин в шелковых платьях и ярких струящихся платках на голове. Мы отправились в соседнюю деревню, и Мухидини посоветовал мне держаться рядом с его матерью, а также разрешил снимать. Я сидела на циновке с другими женщинами, пила кофе и ела сладости под названием халуа. Почему-то у меня было такое чувство, что меня еле терпят и воспринимают как существо, прилетевшее из далекой галактики, которое лучше всего игнорировать.

К нам подошла группа девушек, одетых как монахини – в черные накидки и фиолетовые платки. Они присели на соседней циновке. Напротив них расположились мужчины с барабанами. Мужчина, сидевший в центре, громко запел в трескучий микрофон. Женщины встали и начали танцевать, размахивая концами платков и слегка покачивая бедрами.

Меня проводили в соседнюю комнату и предложили снять на пленку тридцатилетнего брата Мухидини и его тридцатидвухлетнюю невесту, которые обменивались свадебными клятвами в спальне. На невесте было красивое мятно-зеленое платье и огромное количество золотых украшений; судя по ее виду, ей было очень жарко и неудобно. Она оказалась разведенной мамой двоих детей, да и брат Мухидини развелся всего четыре месяца назад.

Занзибарский международный кинофестиваль (или ZIFF) – такое масштабное событие, что к нему готовятся целый год. Штаб-квартира организаторов располагается в старом форту. Это один из всего лишь пяти крупных фестивалей, которые проводятся в Африке. Помимо кинопоказов, на фестивале проходят танцевальные и прочие культурные представления, конференции и книжные чтения.

Фураха, координатор фестиваля по связям с общественностью, провел меня по офису. Я спросила, как местные воспринимают это событие.