Станислава Рамешова - Страна золотых пагод

Они и сейчас не спешат широко пропагандировать свои культурно-исторические ценности и природные богатства, не кичатся «восточной экзотикой». Вследствие всего этого Бирма долгое время оставалась как бы в тени мировой известности других стран Востока. Так, на рекламных проспектах многотиражных изданий нередко можно встретить фотографии цейлонских и тайских пагод, но мало кто знает знаменитейшую бирманскую пагоду Шведагон. Всемирно известны индийские храмы, а много ли писалось об их близнецах в Бирме? Не всегда в перечне восточных цивилизаций упоминается Паган — первая бирманская империя, величественные памятники которой могут смело конкурировать с лучшими образцами сиамской и кхмерской культуры начала новой эры. Отражено ли в справочнике мировых достижений, что высеченный в мраморе полный текст буддийского священного писания в окрестностях бывшей бирманской столицы города Мандалая — единственное на земле творение такого рода?

Первые впечатления советских людей от встреч с богатой и самобытной культурой Бирмы, с ее доброжелательным и гостеприимным народом побудили многих из них взяться за перо. Кстати, первый репортаж из Бирмы тоже назывался «Страна золотых пагод», и его автором тоже была женщина, известная советская журналистка Ольга Чечеткина. Но ведущее место среди современных популяризаторов бирманистики, несомненно, принадлежит известному ученому и талантливому писателю И. В. Можейко, который по существу заново открыл Бирму советскому читателю и проложил путь дальнейшим исследованиям в этой области.

Большой вклад в дело научного освоения бирманской проблематики внесли такие представители отечественного востоковедения, как А. Н. Узянов, В. Ф. Васильев, А. С. Кауфман и др. Полезную страноведческую информацию содержит созданный коллективом авторов и недавно выпущенный издательством «Наука» справочник «Бирма».

И вот перед нами новая публикация на эту интересную и отнюдь не исчерпанную тему. Как уже говорилось, рука об руку с советскими людьми в Бирме работали специалисты из многих социалистических стран, в том числе из Чехословакии. Следует отметить, что сегодня ЧССР занимает ведущее место в социалистическом содружестве по уровню деловых связей с бирманскими государственными корпорациями. И было бы просто удивительно, если бы среди многочисленных чехословацких представителей не нашлось энтузиаста, взявшего на себя благородную миссию рассказать своим соотечественникам об этой самобытной стране. Таковым оказалась С. Рамешова, написавшая книгу «Страна золотых пагод», изданную в Праге. Перевод этой книги на русский язык и выносится на суд наших читателей.

Своеобразие данной публикации в том, что ее автор не востоковед, но, оказавшись в силу служебной необходимости на бирманской земле, стремится познать новый окружающий мир с позиций непредвзятого, доброжелательного наблюдателя и одновременно поделиться с широкой читательской аудиторией богатой гаммой чувств п откровений от встреч с этим миром. При этом в поле зрения автора зачастую оказываются такие детали местного колорита, которые неизбежно выпадают из целевых профессиональных исследований, но без которых наши представления о Бирме были бы неполными.

Пестрая палитра этюдов-зарисовок современной бирманской действительности, которую дает С. Рамешова, обладает не только общей просветительской ценностью, но может оказаться полезной и в этнографических исследованиях. Вместе с автором мы оказываемся на раскаленных улицах бирманской столицы — Рангуна, на его шумных изобильных рынках, среди приветливых и общительных бирманцев, в их семьях; присматриваемся к их трапезе, национальным костюмам, традициям взаимоотношений, окружающей их богатой фауне и флоре; совершаем поездки по историческим местам, крупным населенным пунктам и патриархальным деревенским окраинам, осматриваем величественные культурные памятники в столице и за ее пределами, узнаем о еще не оцененных человечеством новых «чудесах света».

Не ставя перед собой задачу глубокого анализа текущих проблем бирманского общества, С. Рамешова, однако, занимает позицию, далекую от пассивного туристского созерцания. Впервые открывая для себя Бирму, она пытливо стремится проникнуть «за кулисы» внешних восприятий, пытается осмыслить мельчайшие подробности повседневного быта бирманцев, выявить его социально-историческую подоплеку. Для этого она привлекает материалы научных исследований западных и местных авторов, идет за консультациями в академические, просветительские и религиозные центры Рангуна, настойчиво расспрашивает окружающих в поисках ответов на бесконечные вопросы, всегда возникающие в новых краях у неравнодушного наблюдателя.

Однако на этом пути автора подстерегают известные трудности и «подводные камни». Прежде всего это ощутимый дефицит достоверной научной информации о современной Бирме. Отдельные фундаментальные исследования текущего положения в стране, проводившиеся англичанами в первой половине XX века, прекратились вскоре после выдворения колонизаторов из страны. Взамен, как уже отмечалось, на Западе появились и продолжают распространяться главным образом тенденциозные политические статьи и обзоры, из которых даже после тщательной критической обработки трудно вычленить позитивный социологический материал. Невозможность осуществлять глубокие полевые исследования в сложных условиях послевоенной Бирмы завела некоторых зарубежных ученых в глубь ее истории, но и здесь их поджидала полоса «белых пятен», простирающаяся вплоть до вопроса о том, как вообще возникла бирманская цивилизация, откуда пришли ее носители. Знаменитые «Дворцовые хроники» монархических династий Бирмы, которые вначале использовались как документальный исторический материал, при более внимательном анализе оказались довольно поздним литературным творением (XV–XVII века), а их авторы — придворные буддийские монахи — отнюдь не самыми осведомленными и объективными летописцами. Между тем многие бирманцы до сих пор считают хроники чуть ли не единственным авторитетным подспорьем в исторических исследованиях. В их суждениях нередко можно услышать убедительную только для неосведомленных европейцев заставку — «Исторические хроники подтверждают…».

Видимо, именно со слов этих лиц С. Рамешова и написала, что частая смена столиц в период средневековья была якобы вызвана обычаем бирманских королей начинать правление на новом месте либо была обусловлена истощением водных ресурсов, перенаселенностью и т. п. Такое утверждение трудно воспринимать всерьез, так как демографических проблем тогда не знали, а столь дорогостоящее и хлопотное занятие, как перенос столицы, никак не могло быть подвластно «обычаям». Зато достоверно известно, что в те годы Бирма не раз переживала периоды раскола и междоусобных войн, сопровождавшихся возвышением тех или иных династий в различных районах страны, которые на время становились центром насильственного объединения племен и народов. Очевидно, этот факт не увязывается с неуместным в данном случае «патриотизмом» некоторых бирманских историков, которые пытаются дать ему любое другое истолкование.

Читать дальше