Ричард Маак - Путешествие по долине реки Усури. Том I.

Употребление в пищу медвежьего мяса сопровождается у ходзенов усурийской долины некоторыми суеверными обрядами. Впрочем, здесь медведь далеко не играет такой важной роли в религиозных воззрениях и обрядах жителей, как у живущих по Амуру гиляков, мангунов и ближайших к ходзенам по племенному сродству гольдиев. У этих приамурских народов медведей, как известно, держат в маленьких загородках, где их выкармливают для особенных медвежьих празднеств, в которых эти животные играют важную роль; в селениях, лежащих по берегам Усури, весьма редко случается видеть живых медведей, да и тех держат здесь только для того, чтобы при случае сбыть их за выгодную цену покупателям из сейчас упомянутых приамурских племен.

Что касается до расы, к которой относятся бурые медведи усурийской долины, то об этом предмете я не буду говорить; желающие найдут все необходимые о нем сведения у г. Шренка [50] Dr. L. v. Schrenck, Reisen and Forschungen im Amur-Lande, Bd. I, p. 10–14. . Здесь же мне остается только сказать о некоторых зоографических особенностях этих зверей.

Бурые медведи усурийской долины по большей части отличаются огромною величиною, что подтверждают также виденные мною черепа и шкуры необыкновенно значительных размеров. Цвет этих зверей довольно разнообразен: они попадались различных мастей от темно-бурой до весьма светлой палево-бурой. Звери последней масти особенно замечательны: это именно те белые медведи страшной величины, о которых мне говорили во многих частях усурийской долины, особенно около озеро Кенгка, и которых случалось иногда видеть русским поселенцам и казакам.

2) Ursus Thibetanus (?) Cuv. Медведь тибетский.

У ходзенов: гойдзирма или гойдимар , также мо́-мафа (т. е. древесный медведь; медведь, живущий на деревьях) или мо́-ноко .

У манджуров: модзихянь и модзисянь .

У китайцев: гау-то́за .

Маленькие медвежьи шкуры с черным волосом, которые часто случается видеть у туземцев амурского края, принимались прежними путешественниками за шкуры одной из разностей бурого медведя ( U. arctos var. collaris ). Однако же многочисленные сведения, собранные мною на месте, заставляют думать, что эти меха доставляются тибетским медведем, и шкура, которую я привез с собою, вполне подтверждает это предположение: она по всем признакам принадлежит U. Thibetanus . Только недостаток черепа не позволяет считать вопрос окончательно решенным, что и заставило меня поставить вопросительный знак подле латинского видового названия в заголовке этой статьи. Медведь, о котором идет речь, водится в усурийской стране, где туземцы также считают его и в видовом отношении, и по образу жизни совершенно отличным от бурого. Название древесного медведя ( мо́-мафа ) этот зверь получил, по словам местных жителей, оттого, что влезает на деревья гораздо чаще, чем обыкновенный, и для зимнего сна забирается в дупла древесных стволов. Главную его пищу составляют, по рассказам туземных охотников, кедровые орехи и ягоды. Те же охотники говорили мне, что этот медведь не свиреп и что, при нападении на него, он никогда не становится на задние лапы и не душит своего противника, как бурый медведь, а только кусается и царапается. Живые древесные медведи ценятся у ходзенов гораздо ниже, чем живые же бурые; это происходит оттого, что первые никогда не употребляются гиляками, мангунами и гольдиями для медвежьих празднеств. Шкуры обоих видов продаются китайским торговцам по одному янгу за штуку, а если очень велики, то по полтора янга.

Что касается распространения древесного медведя, то туземцы говорили мне, что он гораздо чаще встречается на правом берегу Усури, чем на левом. Причина этого заключается в том, что по правую сторону Усури местность гораздо более гориста и богата лесами, чем по левую, где горные цепи большею частью идут вдалеке от реки. К самой реке древесный медведь, по словам туземцев, никогда не подходит, что весьма замечательно, как особенность в образе жизни, отличающая животных этого вида от бурых медведей.

3) Meles Taxus Schreb. var. amurensis Schrenck. Барсук обыкновенный.

У ходзенов: при устье Усури: доро́ ; при среднем течении Усури: доро́ и дорко́ ; взрослый самец: ахада́ .

У манджуров: дорго́нь .

У китайцев: енг-дзуйза .

Из наблюдений прежних путешественников известно уже, что барсук встречается по всему Амуру и по Усури от устья ее до впадения Нора [51] Dr. L. v. Schrenck, 1. c., p. 20–23. . Собственные мои исследования только заставляют отодвинуть еще далее к югу экваториальную границу распространения этого зверя. Все пространство усурийской долины, которое я проехал, богато местностями, где барсуку привольно жить и вырывать свои норы. Таковы, например, поросшие деревьями холмы на луговых степях, холмы, почва которых большею частью весьма рыхла и состоит иногда из песка, а иногда — из чернозема. Отлогие скаты гор и скалистые выступы боков долины, по-видимому, не менее удобны для барсука; по крайней мере он часто живет в этих местностях: так например, местные жители говорили мне, что и сам он, и его норы [52] У ходзенов барсучья нора называется иру , а у китайцев ту-и . очень часто попадаются на мысе Кырма , который вдается в Амур из левого берега Усури, в Хёхцырских горах и на мысе Каланг , находящемся около устья реки Нора . На мысе Уанг-бобоза я сам нашел много барсучьих нор, которые были вырыты в рыхлом черноземе, наполняющем расселины утесов; свежие следы показывали, что это не были старые, уже покинутые жилища, а западни [53] Сибирские казаки называют эти западни плахами , а ходзены дингдьа́у . , расставленные около нор, служили доказательством, что местные жители ловят барсуков. Далее к югу я встречал этих зверей на луговых степях около Сунгачи и, наконец, находил их на самом южном пункте, которого достиг в это путешествие, у северного края озера Кенгка . В последней местности они были очень многочисленны, и это весьма естественно, потому что северный берег озера, песчаный, возвышающийся в виде вала, чрезвычайно удобен для рытья их нор. Туземцы с верховьев Усури говорили мне, что барсук водится также на Даубихе и Сандуху и что по верхнему течению этих двух рек он встречается реже, чем около других частей. Последнее обстоятельство по всей вероятности обусловливается преимущественно горным характером страны около верховьев Даубихи и Сандуху . Что барсук водится и к югу от этих двух рек и от озера Кенгка , это я узнал от живущих на Усури китайцев, которые не раз говорили мне, что он встречается в окрестностях городов Гирин и Хун-Чун .

В домашнем быту туземцев этот зверь не играет особенно важной роли. По большей части они убивают его только тогда, когда собака случайно выследит его и сделает над ним стойку; западни же на барсуков они ставят только там, где этих зверей очень много. Из барсучьих шкур туземцы делают себе ягташи и особенного рода одежды, вроде передника, которые надеваются при рыбной ловле и при охоте. Мясо барсуков они едят, и довольно охотно, а жиром смазывают кожаные вещи.