Генри Мортон - Ирландия. Прогулки по священному острову

Мне стало немного смешно. Я пересекал границы многих государств, но такого нигде не видел. Мы выезжали из одной англоязычной местности на часть территории той же самой англоязычной страны. Пусть бы уж таможенники говорили по-гэльски. В нынешней ситуации все было похоже на игру. «Давайте, поиграем в иностранцев: вы будете французом, а я — немцем».

В нескольких ярдах отсюда, на дороге я встретил чиновников из Северной Ирландии. Их отличали манеры и жизнерадостность северной провинции.

После тягостной процедуры я решил, что заслуживаю виски с содовой. Мне подали его в отеле, заставленном мрачной викторианской мебелью красного дерева. Коммивояжеры, остановившиеся в гостинице, были не менее мрачными. Некоторые из них выписывали документы на столах с загородками, чтобы конкуренты не подглядели. Другие сидели с сумками, читали газеты и ждали поезда.

— Как торговля? — спросил я у одного из них. Он показался мне менее мрачным.

— Паршиво, — ответил коммерсант.

— Когда исчезнет эта идиотская граница?

— Когда таможенный сбор Свободного государства станет шиллинг с фунта, — ответил коммивояжер.

— Вы серьезно?

— А вы как думаете?

— Я думаю, что вы пошутили.

— Я не имею привычки шутить.

— Мне вас жаль.

— Я не нуждаюсь в вашей жалости.

— Может, выпьем?

— Не возражаю.

Этот человек мне много чего порассказал. Он был жестким циником. Некоторым его высказываниям я поверил и отложил в памяти, надеясь в дальнейшем воспользоваться. Другие слова отмел как иллюзии человека, обреченного вечно колесить по земле с дурацкими товарами, которые он сам ни во что не ценил.

В Северной Ирландии со мной случилось странное происшествие.

Приехав несколько месяцев назад в Свободное государство, я вел себя как иностранец в чужой стране. Надеюсь, что был уважительным и внимательным. Старался понять людей. Теперь, проезжая по городам и деревням Ольстера, я осознал, что граница не столь неопределенна, как показалось поначалу. Мне почудилось, что я снова в Англии. Я увидел военные мемориалы, такие же плохие, как дома. Над железнодорожным вокзалом полоскался «Юнион Джек», всюду стояли красные почтовые ящики. Почтальоны ничем не отличались от английских коллег. Это все тривиально, но после Свободного государства, старавшегося стать как можно более ирландским, бросалось в глаза. О действиях ирландских войск во время войны на юге никто не вспоминает, о погибших не говорят, но в Ольстере каждый город и деревня гордятся военным подразделением Ольстера, и их военные памятники стоят вдоль дороги, как в Англии, Шотландии и Уэльсе. Не раз я смотрел на горы, чтобы убедиться в том, что не перенесся, как в сказке, через Ирландское море, но горы, без сомнения, были ирландскими.

В Лондондерри — или Дерри — я приехал ближе к вечеру. На невысоком холме, рядом с широкой рекой, стоял большой город. Над домами возвышался стройный шпиль собора. Далее, на некотором расстоянии, тянулись низкие горы.

В Великобритании есть всего два города — Йорк и Честер, — которые можно охватить одним взглядом. Стены Дерри, как и стены Йорка и Честера, представляют собой единое целое. Они образуют неровный параллелограмм, охватывающий Старый Дерри, но, как и во всех городах с крепостными стенами, современный Дерри разрушил древние границы и со всех сторон вылез за стены.

Какая великолепная здесь дорожка, возможно, не такая красивая, как на стенах Йорка, но, на мой взгляд, лучше чем в Честере. Стены Дерри шире стен Йорка и Честера. Их высота около двадцати пяти футов, и они замечательно сохранились.

История Дерри, как и история Ольстера, вписана в героические страницы прошлого Ирландии. Вражда кельтов и саксов из-за Реформации усилилась во времена правления Елизаветы. К национальной ненависти прибавилась религиозная. Продолжались выступления против английского правления, и каждый мятеж подавляли елизаветинские войска. Земли бунтовщиков отбирали и передавали английским «предпринимателям», или поселенцам, которые оставались жить в Ирландии и переносили сюда английские порядки. Уолтер Рэли был таким «предпринимателем», как и Эдмунд Спенсер. Рэли получил 42 000 акров конфискованной ирландской земли, а Спенсеру достался замок Килколман в графстве Корк, где с 1586 по 1590 год он писал «Королеву фей».

Последний крупный вооруженный мятеж ирландского народа начался в Ольстере в 1598 году. Его организатором был один из самых храбрых воинов, которые когда-либо противостояли мощи Англии — Хью О’Нейл, граф Тирон. Образование он получил в Англии, при дворе Елизаветы. Этот красивый ирландец, кажется, приглянулся королеве, которая всегда примечала смазливых молодых людей. В Ирландию Хью О’Нейл вернулся вроде бы другом Англии, но на деле замыслил заговор. Он посвятил себя самому трудному из всех занятий — излечению клановых ссор. Хью навсегда покончил с ожесточенной враждой, существовавшей в его клане между О’Нейлами и О’Доннеллами, женившись на сестре Рыжего Хью О’Доннелла. Постепенно, исподтишка, он собирал кланы и обучал их современному боевому искусству. Когда жена его умерла, он сбежал с англичанкой Мейбл Бейдженал, сестрой маршала сэра Генри Бейдженала. С этого времени Хью О’Нейл сделался злейшим врагом Бейдженала.

Мятежные кланы устраивали военные конфликты, иногда одерживали победу, в другой раз терпели поражение. Испания прислала три корабля с оружием и солдатами. Английские генералы решили пойти на Ольстер тремя разными дорогами и сокрушить кланы. Однако их наступление отбили, и война продолжалась еще два года.

В августе 1598 года произошел один из мелодраматических эпизодов, столь частых в ирландской истории. В местечке под названием Йеллоу-Форд, примерно в двух милях от Армы, О’Нейл наткнулся на английскую армию, возглавляемую его непримиримым шурином, маршалом сэром Генри Бейдженалом.

Снайперы расправлялись с подходившими английскими пехотинцами. Бейдженал направил в бой тяжелую артиллерию, но О’Нейл, возможно, вспомнив Бэннокберн, заранее вырыл окопы и прикрыл их травой. В эти окопы и ухнули всадники. Образовался жуткий клубок из искалеченных лошадей и умирающих людей. Тех, кто все же сумел преодолеть этот барьер, встретила ирландская легкая кавалерия. Бейдженал задействовал артиллерию и слегка подвинул ирландцев, но О’Нейл объявил общее наступление, и ирландская армия — кавалерия, пехота, артиллерия — рванула вперед. Это наступление можно сравнить с последней атакой шотландского ополчения при Куллодене. Битва перешла в рукопашный бой. Английские войска были сломлены и вынуждены отойти. В критический момент сражения неосторожный английский артиллерист устроил взрыв, повлекший за собой страшные последствия. Сэр Генри Бейдженал, в попытке сплотить армию, поднял забрало, и ирландский снайпер поразил его из своего мушкета. Когда англичане увидели, что их маршал упал с коня, армия дрогнула и побежала, преследуемая ирландским ополчением.