Леонид Алаев - Такой я видел Индию

Все началось потом, когда матч закончился. Позже я возблагодарил судьбу, вернее приобретенную на московских стадионах привычку ни секунды не оставаться на трибуне после финального свистка. Если бы я, как делают некоторые «ненастоящие» болельщики, подождал, пока схлынет толпа, неизвестно, что со мной было бы.

Пробившись сквозь узкие ворота стадиона наружу, я увидел плотные ряды грузовиков и людей в хаки с винтовками. В тот же момент в воздухе засвистели камни. Это молодые люди, уже выбравшиеся за внешнюю ограду, выражали свои чувства к Центральной резервной полиции.

Минуты три та оставалась в растерянности, а затем с устрашающим криком, что-то вроде «У-у-у-а-х!», пошла с примкнутыми штыками в атаку. Толпа рассеялась. Но это было только начало. Отступив, молодежь, в том числе мальчишки, явно школьники, собрались в другом месте и стали подбирать с земли новые камни. Они бросили их, а при приближении отряда подняли руки вверх, демонстрируя свою непричастность и лояльность. Полицейские с криком пронеслись мимо, а ребята снова подняли камни. Позже в ход пошли палки, выдернутые из земли, столбы, на которых держалась ограда, а также железные складные стулья, стоявшие на трибунах. Но это оружие ближнего боя было обращено, конечно, не против полицейских, а против трибун, стекол и гест-хауза. Его первый этаж был разбит. Полицию же обстреливали оружием дальнего боя — камнями и бутылками с содовой, добытыми в буфетах стадиона и гест-хауза.

Затем раздались выстрелы (как оказалось впоследствии, полиция стреляла в воздух). Толпа, ворвавшаяся в дом для приезжих, была окружена. В холле первого этажа производился предварительный, отбор — кого арестовать, а на ступеньках лестниц, ведущих наверх, мальчишки с бутылками содовой воды в руках готовились вступиться за арестованных.

Бессмысленность этой стычки и производимых разрушений усиливалась тем, что я никак не мог понять, так сказать, диспозицию: одни полицейские бегали с примкнутыми штыками, получали удары камнями и принимали на свои головы мебель, сыпавшуюся с трибун, другие же в это время спокойно разгуливали, добродушно переговариваясь с «мятежниками». Лишь на другой день мне объяснили, что объектом вражды и нападения являлась Центральная резервная полиция, а местная, ассамская была даже рада, что на ее конкурентов свалились такие неприятности.

Это делало понятным не только ход событий 30 августа, но и их причину. Случившееся было эпизодом движения «Ассам для ассамцев», за вывод из штата Центральной полиции. Понятным становилось и то, почему некоторые ассамские газеты дали совершенно искаженную картину событий. В заметке в «Ассам Трибюн» говорилось: «Столкновение началось внезапно у ворот № 7 стадиона имени Неру (как раз те ворота, через которые выходил я. — Л.А. ), когда Центральная резервная полиция принялась избивать людей, пытавшихся выйти после конца игры». Далее сообщалось, что, спасаясь от избиений, возмущенные и «беспомощные» болельщики разгромили стадион и гест-хауз. 50 человек поступили в госпиталь с увечьями, а один мальчик двенадцати лет умер от штыковой раны в живот.

Великодержавные чувства истинных ассамцев еще lо конца 1968 г. подверглись новому испытанию: было объявлено об образовании штата «Кхаси энд Джантия хидлз» (в 1970 г. переименован в «Мегхалая»). Эта территория вблизи прежней столицы Ассама Шиллонга заселена в основном племенами кхаси и гаро. Здесь не было вооруженной борьбы и кровавых столкновений, но зато действовала крепкая организация — «Всепартийная конференция горных лидеров». Она проводила митинги, посылала депутации в центральный парламент, проявила завидные выдержку и настойчивость, и ее усилия были вознаграждены. Новый штат не полностью самостоятелен. У него общий с Ассамом губернатор, и он сносится с центральным правительством через правительство Ассама. Но там будет создано свое Законодательное собрание и свое правительство, автономное во внутренних делах.

Создание этого штата — принципиальный шаг индийского правительства, вводящий новый элемент во всю административно-политическую структуру страны. До того Конституция знала лишь два типа административных единиц — самостоятельные штаты и союзные территории, управляемые из центра. Прецедент образования автономного штата внутри другого, может быть, позволит решить многие вопросы, связанные с борьбой мелких народностей за самоопределение.

Помимо национальных и региональных движений, направленных на самоопределение внутри государства, в Индии существуют и другие движения, гораздо более опасные, ставящие целью выход из Союза.

Об одном из них уже упоминалось — о вооруженной борьбе части народности нага. Но это сравнительно малозначащий уголок обширного государства, кроме того, большинство нагов удовлетворено статусом самостоятельного штата, уже ряд лет военные действия не ведутся, и есть основания надеяться на мирное разрешение конфликта.

Еще не так давно движение за отделение от Индии было очень активным также в южных районах, особенно в Тамилнаде. Но, как говорилось, «Дравида муннетра кажагам», добившаяся крупных политических успехов, действуя под лозунгом образования самостоятельного государства Дравидистана, после акта парламента, запретившего пропаганду сепаратизма, исключила этот лозунг из своей программы. На выборах 1967 г. ДМК пришла к власти в Тамилнаде. Она по-прежнему основную задачу видит в отстаивании интересов тамилов и считает второстепенной борьбу за интересы Союза, однако, кажется, совершенно забыла о требованиях отделения.

Глубоко распространены сепаратистские настроения в Гоа — маленькой территории на Западном побережье Индии, бывшей колонии Португалии. Она была освобождена вооруженным путем. Португалия решительно отвергала любые попытки переговоров о передаче Индии этого куска земли, отторгнутого 450 лет назад. В 1961 г. индийские войска просто перешли границу и, почти не встретив сопротивления, сбросили колонизаторов в море. То была акция справедливая и назревшая. Но политическое воссоединение должно дополниться воссоединением культурным и экономическим, а это намного труднее. 450 лет изоляции от материка наложили на облик Гоа и его жителей неизгладимый отпечаток.

Это связано прежде всего с католицизмом. Португальцы не жалели усилий, чтобы подчинить гоанцев политически и морально, прививая им «истинную» веру. Они использовали все, включая инквизицию и дискриминационные законы. Одно время нехристианин даже не мог владеть землей. Сейчас католичество исповедует большинство населения, а местная интеллигенция и чиновничество — практически целиком католики. В городках Гоа повсюду видны церковные купола, на каждом шагу — черные, белые или раскрашенные кресты, распятия, изображения Христа и мадонны. В монастыре Пилар продолжает функционировать одна из крупнейших семинарий католического мира, где обучение длится 25 лет. Выпускники ее потом получают доступ к высшим церковным должностям.