Генри Мортон - Англия и Уэльс. Прогулки по Британии

Я проехал небольшое расстояние к северу от Лландаф-фа, когда увидел самый маленький курорт королевства. Он называется с очаровательной простотой — источник Таффа. Кто такой этот Тафф, я так и не выяснил. Возможно, первоначально его звали Таффи!

Как я уже часто писал, курорты меня интересуют и очаровывают. Что-то успокаивающее есть в мысли о том, что излечит тебя вода, а не врач-кровопийца Харли-стрит. И потом, как приятно полежать в установленной в саду целебной ванне в Бате, Харроугите и Лландридод-Уэллсе.

Бакстон, с его чудесной голубой водой, и наш потенциальный Лидо — Дройтвич — усмиряют боль и исцеляют хвори разными способами, но с одинаковым вежливым вниманием.

Начало курорту обычно кладет открытие колодца или источника. Первый пациент. Первое излечение. Затем набегают толпы врачей! Потом, можно не сомневаться, появляется посредник. Если хотите увидеть курорт в примитивной стадии, поезжайте к источнику Таффа.

Деревня находится в красивой местности, у подножия горы Гарт. Народ здесь изрядно пострадал от депрессии. Большая часть шахт закрылась. Жители задумались над своим будущим, и им пришла в голову амбициозная мысль.

Кажется, двести лет назад источник Таффа был знаменит своими целебными свойствами. Вроде бы люди съезжались издалека, чтобы в нем искупаться. Говорят, увечные оставляли здесь свои костыли. Так почему бы не превратить источник в курорт?

Около сорока местных жителей вложили в это дело деньги. Они очистили старый источник, построили над ним скромный навес, и источник Таффа ныне готов к превращению в курорт.

Я пошел взглянуть на него своими глазами. Говорят, это единственный теплый источник в Южном Уэльсе. Вода вырывается из скалы со скоростью от шестидесяти до восьмидесяти галлонов в минуту. Температура неизменна — шестьдесят семь градусов. Источник находится всего в нескольких ярдах от реки, так что вода в нее и уходит. Одновременно источником могут пользоваться десять человек.

— Сколько лет источнику, никто не знает, но, согласно легенде, римляне пользовались им для излечения ревматизма, — поведал мне смотритель. — Анализ воды показывает, что ее состав почти такой же, как в Бате. Геологи стараются понять этот феномен. Земля, из которой бьют горячие источники Бата, насыщена минеральными солями, а у нас такого нет. В Бате, кстати, вода по-настоящему горячая, а в источнике Таффа теплая…

Вода, как в Бате, бледно-зеленого цвета, а на поверхность вырываются пузырьки углекислого газа.

— В прежние времена, — сказали мне, — источник окружали костыли и палки, которые пациенты оставляли после исцеления. Когда источником пользовались женщины, снаружи вывешивали шляпу, потому что купались нагишом.

Позднее, лет шестьдесят назад, когда те немногие, кто узнавал об источнике, приезжали сюда и купались в костюме, местные жители страшно негодовали. Они говорили, что сорвут купальники с нечестивцев: мол, природа излечивает людей только в их естественном обличье! Слава богу, до рукоприкладства не дошло.

— Есть ли сведения об излечившихся?

— Систематических записей никто не вел. Источник до сих пор известен лишь местным. Если кто-то мучился от ревматизма, ему советовали искупаться в источнике. Один человек оставил письменное подтверждение того, что, когда пришел сюда, он был так болен, что не мог сам раздеться. После трех дней купания он мог поднять руки и расстегнуть воротник. Через три недели он вернулся домой здоровым и больше не страдал. Это было восемнадцать лет назад…

— Вы верите в будущее источника?

— А почему бы и нет? У нас вода почти такая же, как в Бате. Если о нас узнают, мы расширим бассейн. Сначала поможем деревенским больным, а потом — кто знает? — можем даже построить гостиницу…

Каждый день местные мечтатели спускаются к реке и смотрят на самый маленький курорт (и самый дешевый) в мире. Им грезятся отели, костыли и больные подагрой полковники.

Двести лет назад долина Рондда была, должно быть, такой же совершенной по красоте и такой же пустынной, как долины Северного Уэльса. Величественные горы, прорезанные лесистыми долинами, светлые ручьи, бегущие между деревьями… Черные города вытеснили деревья из долин и с горных склонов. Ныне здесь — все равно что Шеффилд, забравшийся на Шотландское нагорье. По долинам проложены трамвайные рельсы. Железнодорожные пути соединили города. Вы видите длинную череду угольных вагонов. Словно игрушечные поезда, ползут они к кардиффским докам. Кое-где сохранились маленькие изолированные оазисы красоты. Каждый человек, работающий в шахтерских городах Гламорганшира, обязательно знает место на расстоянии часовой прогулки пешком, откуда не видно труб.

В Понтипридде я увидел большую фабрику, которая выглядит так, словно появилась в начале промышленной революции. Причина, по которой она так выглядит, проста: способ ковки якорных цепей, металлических кабелей, буев и швартовых остается неизменным с восемнадцатого века.

Все, кто видел, как военный корабль бросает якорь, должно быть, дивились огромным цепям, медленно спозающим в море. Мне приходилось во время этой процедуры стоять на полубаке линкора «Родни», но я и не подозревал, что в Южном Уэльсе увижу кузню, в которой изготовляют эти могучие цепи.

Более ста лет назад некий лейтенант Ленокс выдвинул революционную идею — отказаться от старомодных веревок, к которым крепились якоря, и заменить их металлическими цепями. Над ним, разумеется, посмеялись. Но у него хватило мужества отстоять свое предложение: он решил сам изготавливать цепи! В те дни угольная промышленность Южного Уэльса находилась в зачаточном состоянии. Не было долины Рондда в ее современном значении. Не было долины Эббуи. Зато имелись сотни поверхностных разработок: люди более или менее легко добывали уголь из земли. Вокруг этих примитивных шахт и выросли литейные цеха.

В эту все еще прекрасную часть Уэльса (Юг был не менее красив, чем Север) металлические цепи пришли раньше стальных кораблей.

Я прошел в кузницу. Ей уже более ста лет, а технология нисколько не изменилась. Люди работают у наковален группами по 3 человека. Они изготавливают цепи толщиной в руку. Новое звено, раскаленное докрасна, вынимают из огня и щипцами укладывают на наковальню. У звена форма полумесяца. Когда его присоединяли к цепи, отверстие в полумесяце закрывалось.

Работа по изготовлению цепей — почти наследственное занятие. Изготовителями цепей рождаются, а не становятся.

— Тонны наших цепей лежат на дне моря, вместе с «Лузитанией», — сказали мне. — У нее была огромная цепь.

Если вам кажется, что изготовление цепи — всего лишь битье по раскаленному металлу, вам следует оценить поразительную скорость и мастерство, с которым рабочие изготавливают цепи меньшего размера. Металлические полумесяцы вынимают из печи один за другим, присоединяют к цепи, придают им форму, и цепь растет. Новое звено присоединяется к следующему прежде, чем металл остынет и потемнеет.